Сверхновая. F&SF, 2007 № 39-40 (выборочно) - Страница 5

Мы позанимались с полчаса, пока Иисус развлекался себе в кладовке, кроша кусочки хлеба, чтобы проверить, сможет ли он приумножить хотя бы крошки.

В конце концов у меня в глазах зарябило от цифр и мозга за мозгу зашла. Я больше не могла.

— Поеду в «Пирсинг что надо» в торговом комплексе, сделаю еще один прокол, — сказала я. — У Лейни Эндрюс теперь тоже по четыре дырки в ушах, и я сдохну, если не сделаю пятую раньше неё.

— Разве директор Уингейт не предупреждал, что не допускается больше трех проколов? — Гармония с шумом отодвинула стул. — Опять нарываешься? Хочешь, чтобы тебя снова послали домой?

— И это будет ужасно, не правда ли? — я потянулась и посмотрела на Иисуса. — Хочешь поехать?

— Тьфу ты! — буркнула Гармония.

Иисус отряхнул крошки с ладоней. Я заметила, что на нем были его лучшие вытертые джинсы, в меру мешковатые и обтрепанные, и новая оранжевая гавайская рубашка, стильно помятая. Он выглядел старше своего возраста, выше каждой из нас, и в сущности, смотрелся совсем неплохо для того, кто считается таким святым. Может, он это заранее подстроил?

Он улыбнулся, показав нам брекеты, — на каждом зубе виднелось крошечное изображение футбольного мяча.

— Там, кажется, есть фонтан в торговом центре?

— О нет! — простонала Гармония. Она выдавила мусс на свои черные волосы и пальцами укрепила фиксацию на «шипах». — Только не надо снова показывать этот дурацкий трюк с прогулками по воде. Это выглядит жалко!

— Обещай, — сказала я Иисусу, — никаких водных процедур — или не поедешь.

— В любом случае, я не смогу остаться надолго, — ответил он. — В пять у меня Группа.

— И я полагаю, ты хочешь, чтобы я тебя отвезла?

Он сунул руки в карманы.

— Можешь просто дать мне ключи от своей машины.

— Щас, — я закатила глаза, — бегу и тапочки теряю!

Несмотря на то, что Иисусу было пятнадцать и у него было учебное разрешение на вождение, мама не позволяла ему садиться за руль, даже когда сама была рядом. Он слишком много рисковал, потому что безоговорочно надеялся на Бога. Однако Бог ни разу пока не счел нужным вмешаться, и теперь, после двух угробленных машин, наш Иисус ходил пешком.

Гармония усадила его на заднее сиденье, чтобы мы могли представить, будто его здесь нет. Но он был. Я затылком чувствовала, что он молится.

— Прекрати, осёл! — сказала я. — Ты же знаешь, что здесь места для немолящихся. Не вынуждай меня лезть назад и калечить тебя!

— При том, как ты водишь, неразумно отвергать помощь, даруемую тебе.

— Я тебе говорила не брать его! — продолжала гнуть свою линию Гармония.

Я припарковалась у торгового комплекса, и мы вошли туда с северной стороны, подальше от фонтана, рядом с местом паломничества всех шмоточниц: «Аберкромби и Фитч» и «Гэп», — хотя денег на одежду ни у кого из нас не было. Мама была такая прижимистая, а отец Гармонии вообще был какой-то ненормальный, когда дело касалось этого вопроса. Он даже отнял у нее кредитную карточку после того маленького происшествия с норковым ошейником.

На Иисуса, естественно, вообще не было надежды в плане наличных. Как только мама давала ему несколько центов, он тратил их на попрошаек и пожертвования. Это отнюдь не значит, что ему не хотелось новый скейтборд или модные шмотки. Господь позаботится обо мне, говорил Иисус, но после того, как он просаживал свое пособие, заботиться о том, откуда все это появится, приходилось маме.

Сегодня у меня хватало денег только на то, чтобы проколоть уши, поэтому с меня взятки были гладки. Гармония решила развлечься, примеряя всякие дорогущие тряпки, и направилась в «Гэп».

Я сказала Иисусу сидеть на скамейке рядом с магазином, пока я не закончу со своими ушами. Каждый раз, когда он видит кровь, хотя бы каплю, начинается очередное «я могу тебя исцелить», что tres[5] обескураживает. Иногда мне хочется провалиться сквозь землю.

— Бейли, через час у меня Группа, — напомнил Иисус, когда я уже входила. Ещё бы я забыла! Иногда я думала, что собрания его группы были единственным, что держало нас в здравом уме.

К тому времени, когда я вышла с двумя новыми гвоздиками, Иисус уже исчез. Я выругалась про себя, надеясь, что он не нашел какой-нибудь подиум, чтобы оттуда снова доставать скучающих покупателей речами о хлебах и рыбах.

Я прошла через «Гэп», чтобы найти Гармонию, и обнаружила, что Иисус тоже был там — тащил ее пакет.

— Мне казалось, у тебя денег нет, — сказала я.

— У меня и не было, — она улыбнулась Иисусу самым бессовестным образом. — Зато у него были.

— У Иисуса? — я чувствовала, как мои брови ползут вверх. — Ты шутишь, наверное?

— Я нашел 20 долларов на полу в «Фуд Корт», — сказал он, — поискал какого-нибудь нищего, но в торговом центре их нет, а потом я встретил Гармонию.

— А я крайне нуждалась в этой рубашке, — Гармония забрала пакет из рук Иисуса. — Классный благотворительный акт!

Он таращился на нее с выражением, которое обычно приберегал для изображений святых.

— Нам надо идти, — сказала я смущенно. — Иисусу пора на собрание Группы.

Группа Иисусов собирается каждую среду в оздоровительном центре Христианского союза молодежи, в комнате, которая воняет хлоркой, потому что расположена рядом с бассейном. Я планировала просто высадить нашего парня, но Гармония хотела посмотреть, что из себя представляет это собрание.

У дверей нас встретил Брэд-Иисус, более упитанная версия нашего.

— Мы рады гостям, — сказал он, — тем более друзьям и членам семьи. Но вы должны будете сидеть вне круга и вести себя тихо.

— Ну уж нет, — я покачала головой. От такого количества Иисусов на квадратный метр у меня мороз прошел по коже — Мы за ним заедем, когда вы закончите.

— Да ладно тебе, Бейли, — сказала Гармония. — Давай посидим пару минут.

Брэд-Иисус просиял в ответ лучезарной улыбкой, которую они все при желании могут воспроизводить, и она потащила меня за собой к ряду металлических стульев у стены.

Чинно заходили все новые Иисусы, некоторые младше нашего, некоторые старше. Каждого приветствовали по имени, которое тот принял по настоянию Группы. Наш Иисус выбрал имя «Карсон».

— Крутое имя, — шепнула мне Гармония.

— Он надеется, что его возьмут в «Великолепную пятерку»[6], — ответила я. Мои новые проколы кровоточили. Все, чего я хотела, это поехать домой и лечь.

— Собирайтесь, люди, — Брэд-Иисус жестом поторопил всех. — Мы же не хотим терять время.

Один из присутствующих, наверное, был новичком, потому что он все ходил и ходил кругами, как если бы они играли в Кто-быстрее-сядет-на-стул.

— Не стесняйся, — сказал Брэд-Иисус. — Мы все здесь Христы, поэтому не надо церемониться.

Новичок сел рядом с нашим Иисусом, который отодвинулся, чтобы сохранить дистанцию между ними.

— А теперь, — начал Брэд-Иисус, — давайте разберемся с ритуальными вопросами. Во-первых, кто-нибудь на этой неделе совершил чудо?

Послышалось неловкое шарканье ног. Все опустили головы

— Что, неужели ни одного? — Брэд-Иисус выглядел недовольным. — Как же так! Нам надо стараться.

Наш Иисус поднял руку.

— Я превратил воду в вино, — сказал он. Я вскочила:

— Неправда!

Он повернулся и впился в меня испепеляющим взглядом.

— Превратил!

— Враньё! — стояла я на своём. — Оно даже не порозовело!

— Это было белое вино, тупица!

— А ну-ка, Карсон-Иисус, — мягко сказал Брэд-Иисус. — Исторический Христос не лгал и не обзывал людей.

— Откуда вы знаете? — ответил наш Иисус. Угри полыхали на его красном лице, как только что выжженные клейма. — Он же не писал блогов! К тому же, я не он! И никто из нас тоже!

— Это уж точно! — я скрестила руки на груди и опустилась обратно на стул. — Дурацкие клоны!

— Мы здесь не употребляем слово на «К», — упрекнул меня Брэд-Иисус.