Свен, не умевший лгать
(Народные сказки) - Страница 3

Едва заиграл он на ней, как послышались голоса эльфов. Потом раздался грубый хохот, и Лоренс услышал:

— Ах, этот несчастный осмелился прийти в наши владения! Королева, накажи его за дерзость!

Эльфы улетели, Лоренс только почувствовал, как они пронеслись мимо него, точно многомиллионный рой комаров.

Вдруг Лоренс увидел, что с луны падает на него громадная чёрная кошка. Она то вставала на задние лапы, то горбилась, то вытягивалась, точно собиралась прыгнуть на него. И мяукала она так, как будто гудело несколько водяных мельниц.

Кошка выросла до самых облаков и долго вертелась на левой задней лапе. Потом вдруг кинулась на землю и тут же подпрыгнула в виде огромной рыбы с белой шеей, с двумя хвостами, обутыми в сапоги.

— Пляши, пляши, милая моя, — сказал Лоренс. — Если ты хочешь плясать, так я буду играть! — И он стал дуть изо всех сил в свою флейту.

Королева эльфов превращалась то в одно, то в другое чудовище, но Лоренс, нисколько не смущаясь, всё играл плясовую.

Наконец терпение королевы эльфов лопнуло, и она превратилась в телёночка, белого, как молоко, и с ласковыми, кроткими глазами.

Телёнок, ласкаясь, подошёл к Лоренсу — королева эльфов хотела отвлечь его внимание от флейты, а потом сыграть с ним какую-нибудь штуку. Но Лоренса трудно было перехитрить. Когда телёнок подошёл к нему совсем близко, Лоренс спрятал флейту и мигом прыгнул телёнку на спину.

Если посмотреть с вершины горы на запад, по направлению океана, то можно увидеть величественную реку Шанон. Расширяясь, она делается похожей на большое озеро, несёт свои огромные воды через город Лимерик и наконец вливается в могучий океан.

Так вот, белый телёнок с Лоренсом на спине одним скачком перемахнул с вершины горы реку Шанон, пролетел в несколько секунд ещё добрые три мили, брыкнулся и сбросил своего седока на траву.

— Вот это превосходно, клянусь честью! Для телёнка этакий прыжок прямо замечателен! — спокойно сказал Лоренс.

Тогда королева эльфов приняла свой обыкновенный вид и спросила:

— Лоренс, ты храбрый парень! Не хочешь ли совершить обратное путешествие?

— Конечно, я не откажусь, если только вы не устали, — отвечал Лоренс.

Эльфа снова обратилась в белого телёнка; Лоренс сел к нему на спину, и белый телёнок одним прыжком снова перемахнул на вершину той горы, где паслись стада.

Тут эльфа опять приняла свой вид и сказала:

— Ну и молодец ты, Лоренс! Пока ты будешь пасти стадо на этой горе, я и мои подданные больше не будем тебе мешать. И если у тебя есть какое-нибудь желание, я его постараюсь исполнить.

— Я всем доволен, ничего мне от тебя не надо, — ответил Лоренс.

Тогда королева эльфов исчезла.

Она сдержала своё слово: пока Лоренс пас стадо, она и её крошечный народ не показывались больше на горе. А он тоже не надоедал ей никакими просьбами. Поигрывал на флейте, попивал винцо своего хозяина, получал за работу денежки и спал себе спокойно.

Когда Лоренс Гулаган умер, то его с большими почестями похоронили в зелёной долине прекрасного Типперери.

Но только и после смерти Лоренса эльфы не показывались на горе — пастухи уже не боялись их.

А куда пропали эльфы, никому до сих пор не известно.

ГВОЗДЬ ИЗ РОДНОГО ДОМА

(Шведская сказка)

Жил бедный крестьянин со своей женой. У них было трое сыновей: Матс, Петер и Свен.

Однажды случилась засуха, и семье пришлось туго: хлеба не хватало.

— У нас больше ртов, чем кусков хлеба, — сказал отец. — Придётся вам, сыночки, идти на заработки.

Мать заплакала.

— Матс и Петер уже взрослые, они справятся с работой, — говорила она, — а вот Свен, бедняга, пропадёт. Ему ведь всего одиннадцать лет. Смотри, какой он худенький! Что он может заработать?

— Пусть идёт в пастухи, если ничего другого не найдёт! — отозвался отец.

Но Свен сказал:

— Не беспокойся, мама, я постараюсь найти себе работу. Отпусти меня!

Наконец мать согласилась отпустить и его. Стали братья собираться в путь. Старший сын, Матс, сказал:

— Возьму-ка я себе старую отцовскую куртку. Он ведь сидит дома, и она ему не нужна.

Средний брат, Петер, оглядел бедную избу. Выбирать было не из чего. Но у матери была единственная медная кастрюля. Мать очень любила её и гордилась ею; она так усердно начищала эту кастрюлю, что та, как маленькое солнце, блестела на всю мрачную, закопчённую избу.

— Я возьму кастрюлю! — сказал Петер. — Матушке всё равно нечего в ней варить, а я её продам и до тех пор, пока не найду работы, буду жить на вырученные деньги.

Он достал с полки блестящую кастрюлю и надел её на голову, как шапку.

— А вот Свену ничего и не досталось! — вздохнула мать.

Она очень любила младшего сына: он был всегда приветлив, ласков, скромен и всегда чем мог помогал матери.

— А я, мама, возьму на память о доме гвоздь, тот, на который я вешаю мою куртку, когда ложусь спать.

Свен выдернул гвоздь из стены, завернул его в тряпочку и положил в карман.

— Вот дурачок! — захохотали оба брата. — Тоже надумал: таскать с собой ржавый гвоздь! Что ты будешь с ним делать?

— Может быть, он и пригодится, почем знать? — ответил мальчик.

На душе у него было весело, словно он взял с собой не гвоздь, а кучу золота.

Мать со слезами смотрела сыновьям вслед, а Свен долго ещё махал ей шапкой.

На перекрёстке старшие братья остановились:

— Мы с Петером пойдём вместе, а ты, Свен, со своим гвоздём не ходи за нами!

— Ну, так прощайте, милые братья! Счастливого вам пути! Надеюсь, скоро увидимся! — воскликнул Свен и свернул на просёлочную дорогу.

Часа через два он почувствовал усталость, а жилья поблизости ещё не было.

Вдруг впереди на дороге что-то зашевелилось.

Свен в страхе подумал:

«Неужели медведь? Как спастись?»

Но это был человек, возившийся у своей телеги.

— Слушай-ка, мальчуган, — окликнул он Свена, — поди помоги мне: у телеги свалилось колесо, и я не могу добраться до кузницы.

— У меня есть гвоздь, его можно заткнуть вместо чеки. Только я даю вам его взаймы, он мне дорог: ведь гвоздь-то из моего родного дома.

Крестьянин расхохотался:

— Ну и забавный ты карапуз! Получишь обратно свой дорогой гвоздь, как только доедем до кузницы.

Крестьянин со Свеном приладили колесо, вскочили на телегу и быстро поехали по дороге в кузницу.

У наковальни стоял весь прокопчённый, потный кузнец и изо всех сил бил по раскалённому докрасна железу.

Свен ещё ни разу не был в кузнице, и ему всё здесь понравилось:

— Весело у вас тут! Мехи гудят, молот бьёт… Прямо музыка какая-то! Хотел бы я быть кузнецом!

Кузнец расхохотался:

— Не смеши меня, болтун! Где тебе справиться с таким тяжёлым молотом! Это тебе не игрушка. А вот если хочешь, можешь раздувать мехи, пока мой мальчишка не выздоровеет. Буду тебя кормить досыта да ещё дам несколько грошей за работу.

— Что ж, я согласен, — ответил Свен.

И он остался у кузнеца. Гвоздь свой он получил от крестьянина обратно, выпрямил его и спрятал в карман. А крестьянин дал ему немного денег за его доброту.

Кузнец увидел, что Свен хороший, прилежный работник, и стал учить его кое-чему из своего ремесла. Скоро Свен мог уже сработать некоторые вещи своими руками. Но через месяц сын кузнеца выздоровел, и кузнец не мог уже держать у себя Свена. Пришлось ему идти дальше.

Получив от кузнеца деньги за работу, Свен пошёл по дороге, весело напевая песни.

Скоро он поравнялся с одиноким домиком у дороги. На пороге стоял кривоногий человек в очках. Это был портной: на шее у него висели на длинной тесёмке ножницы. В руке портной держал куртку и чистил её. Вдруг куртка выскользнула из его рук и упала на мокрую от росы траву.