Суженая для Темного. Попаданка из пророчества (СИ) - Страница 15

— Любопытно, — повторил маг, задумчиво рассматривая зверька, — Дух-помощник.

Он не спрашивал, он утверждал.

Кахтул, который только-только начал отчаянно жевать, поочерёдно откусывая то от булки, то от копчёной ноги — бедный голодайка пытался наесться впрок, — вновь застыл с набитыми щеками. Этакий памятник налопавшемуся хомяку. И смех и грех.

— Удивительно, — меж тем продолжил мужчина, — они ещё существуют.

— Да, нас осталось всего трое, но ты ему не говори! Не его ума дело, — едва ворочая языком пробухтел Сягур, изображая обиженное неизвестно чем достоинство. Правда обкусанная копчёность в правой лапе выбивалась из образа.

Маг взял из фруктовой корзины крупное румяное яблоко и протянул зверьку. Тот с опаской отступил.

— Угощайтесь. Не повезло вам, уважаемый. Кахтул — неподходящее животное для благородного духа.

Не знаю, кто из нас больше удивился столь учтивому обращению — я или мой маленький помощник, который сделал шаг вперёд, молниеносным движением сцапал угощение и отскочил подальше от дарителя.

— Ну вот и ладно, — непонятно заявил мужчина и уселся на стул, переводя фокус внимания на меня, — Итак, завтра встречаетесь с Его Высочеством.

Он вновь не спрашивал, а утверждал. А я с какого-то перепугу вдруг почувствовала себя пойманной на месте преступления. Не тогда, когда маг обнаружил пробравшегося во дворец неучтённого кахтула, а именно сейчас. И это при том что встречаться с вышеназванным Высочеством мне совсем не улыбалось.

— Придётся, — честно ответила, присаживаясь на стул напротив.

— Не хотите стать императрицей? — в глубине тёмных глаз мелькнуло что-то этакое, слишком отчётливо напоминающее недоверие.

— Думаете, все девочки мечтают стать императрицами? — рассердилась я, — Вот вы хотите стать императором?

Маг слегка наклонил голову набок, рассматривая меня, словно нечто весьма и весьма занимательное, и усмехнулся.

— Императором станет тот, кому положено, Айрис. Ты не ответила на мой вопрос.

— А вы не ответили на мой.

Я начала по-настоящему злиться. Правда, злиться на себя, потому что, несмотря на странный разговор, не слишком любезное обращение и общую непонятность ситуации, мне хотелось и дальше общаться с этим человеком. Неважно, на какие темы…

— И почему вы говорите мне «ты»? Мы почти незнакомы. Вот, возьмите ваш кулон.

Я сдёрнула украшение, физически ощутив, как темно и пусто стало внутри, и протянула магу. Но он не спешил забирать его. Абсолютно нечитаемый взгляд неторопливо продефилировал от моих глаз к ярко сияющим камням и обратно.

— Мне будет приятно, если вы оставите кулон у себя, Айрис.

В глубоком голосе промелькнуло что-то настолько интимное, что щёки немедленно вспыхнули, а сердце затрепетало от неясного предчувствия. Но дух противоречия, который время от времени просыпался, не давая мне спокойной жизни, победил с разгромным счётом.

— Зачем? — выдала язвительную ухмылку, — Чтобы показать принцу?

Тёмные глаза мага, как по мановению волшебства превратились в совершенно чёрные, обволакивающие и затягивающие в бездонную глубину. Между нами словно полыхнула молния, а кулон стал таким горячим, что я еле удержала его в руке.

Впрочем, возможно, это разыгралось не в меру пылкое воображение, ибо секунду спустя мужчина выглядел холодным и невозмутимым, как пик Эльбруса.

— Как вам будет угодно, лотта Шамье, — ответствовал он, — завтра утром не забудьте напитать силой заклинание на кахтуле. Сейчас я обновил его, но охранные дворцовые амулеты разряжают все сколько-нибудь опасные или неучтённые магические предметы. И не только предметы. Моё почтение, уважаемый дух.

Маг как-то незаметно оказался на ногах и лёгким шагом направился к потайному выходу.

Я глупо таращилась ему в спину, но когда отворилась дверь, побежала следом.

— Подождите! Простите! — Покаялась обернувшемуся магу, — ну, пожалуйста. Спасибо огромное! Вот только… почему вы решили помочь?

— Разве для того, чтобы помогать нуждающимся в помощи, требуется особая причина?

Я не нашлась что ответить. Но благородный спаситель нуждающихся в помощи девиц и не собирался дожидаться ответа. Он вышел и закрыл за собой дверь, а мы с непрерывно жующим Сягуром уставились друг на друга.

— Да, Риска, — прошамкал зверёк набитым ртом, забавно сократив моё новое имя, — по-моему, этот маг с непробиваемым магическим контуром влюбился в тебя. Теперь держись.

Слишком мягкая постель не давала ни единого шанса уснуть.

Я укладывалась и так и этак, вздыхала и снова переворачивалась на другой бок — всё без толку. В голове всё звенела и звенела фраза, сказанная магом: «Мне будет приятно, если вы оставите кулон у себя». Представлялась какая-то феерическая девчачья чушь, будто этот маг и есть Тёмный принц, а я, вся такая распрекрасная — его настоящая суженая. Глупые надежды подогревало нелепое предположение Сягура, что наш спаситель влюбился в меня.

Накушавшийся от пузика кахтул, который весьма музыкально посапывал в ногах, в конце концов, проснулся и сердито проворчал:

— Риска, сколько можно вертеться-то? Дыру на тот свет прошкрябаешь.

Он колобком свалился с кровати, прошествовал к шкафу, в который мы спрятали корзинку, утащенную из кухни, достал плетёную булочку и жестом профессионального баскетболиста закинул в рот. В ярком свете полной луны активно жующий толстенький зверёк смотрелся одновременно и жутко, и комично.

— Я не шучу, — он ещё и говорить умудряется! — поверье такое есть. Кто за полночь не спит да ворочается подобно вихрюку болотному, того смерть близё-ёхонько дожидается. Поняла?

Напугав этим нехитрым способом, пушистый сказитель ужастиков закинул сверху на булочку витой рогалик, с некоторым трудом влез на кровать и мгновенно заснул, свернувшись калачиком.

А я проворочалась ещё не меньше часа, чувствуя себя то вихрюком болотным, то веретеном обыкновенным. В результате плюнула, расстелила на полу покрывало, улеглась и раскинула руки и ноги на манер морской звезды. Ка-айф…

«Мне будет приятно, если вы оставите кулон у себя, Айрис».

Да что ты будешь делать!

По счастью, вытянувшийся на ровной поверхности позвоночник запел благодарственную колыбельную, и уже спустя несколько минут я отключилась.

Проснулась от змеиного шипения.

Хм… Я же, вроде как, во дворце? Откуда тут взялась змея по имени Джил?

— Лотта Айрис-с Ш-шамье. Это переходит вс-сякие границы. Из-звольте с-сию же с-секунду вс-стать.

Я открыла глаза. Надо мной Пизанской башней возвышалась мистрисса. Вся такая аккуратненькая, чистенькая, красивенькая, умытая. И взбешённая, как стадо разъярённых носорогов.

Змеиный носорог — вот это чудо расчудесное! Я тихонько хихикнула. А, может, Сивил дальняя родственница Далилы? Ну а что? По красоте вполне похожа. И по характеру. И её жаркая неприязнь становится вполне объяснимой.

Выразительные глаза мистриссы распахнулись ещё шире.

— Лотта Айрис Шамье! Вы отдаёте себе отчёт, где находитесь?

Я проворно вскочила и приняла покаянный вид. Но не потому, что действительно начала каяться, а потому что испугалась. Не за себя — за кахтула. К счастью, зверька нигде не было. Видно, успел спрятаться — спал-то он всю ночь на кровати в гордом одиночестве, аки король.

— Риска-а! — жалобный писк раздался так неожиданно и звонко, что я вздрогнула и обернулась, — Я стал видимым! Я ту-ут, под кроватью.

— Не вертитесь, лотта Шамье, — незамедлительно среагировала Сивил, тонкие ноздри изящно трепетали от праведного гнева, — почему вы спали на неположенном месте?

— Э-э, позвоночник заболел, многоуважаемая хаар-ши Сивил, — я уже знала, что по этикету можно называть её только так, ни в коем случае не «мистрисса».

— Вы ещё и больны, — выплюнула мадам. Кстати говоря, очень и очень статная мадам.