Супружеские пары - Страница 110

У Джанет были свои секреты. Как-то под конец майского субботнего дня, возвращаясь домой от Литтл-Смитов, она, увидев машину Кена у дома Уитменов, инстинктивно затормозила. Обойдя теплицу, где цвели розы Фокси, она увидела Кена: он выжигал перед домом прошлогоднюю траву. В отсветах воды, залившей низину, его волосы казались совершенно седыми. Сначала она пыталась шутить, но он всегда ей симпатизировал и потому почувствовал, что она переполнена чувствами, возбуждена красотой дня. Она повела речь о его душевном состоянии, одиночестве, которое должно его преследовать, чувстве стыда. После чего предложила — не напрямую, но вполне откровенно — переспать с ним прямо сейчас, в пустом доме. Он поразмыслил и с не меньшим тактом и прозрачностью отклонил предложение.

— Меня так обожгло, что мне уже не будет больнее, — так она обосновывала свое предложение. Он облек свой отказ в слова, которые никак не могли ее унизить, — наоборот, должны были наполнить гордостью:

— По-моему, нам обоим нужно время, чтобы научиться уважать себя.

Среди воды торчал островок с ольхой, боярышником и ежевикой, на котором не уместилась бы даже маленькая хижина. На глазах у Джанет и Кена на островок опустилась стайка скворцов, летевшая на север. Последняя птица из стаи еще не села в траву, а вожак уже взмыл в воздух снова. Так и эта встреча среди оживающей зелени, в дыму горящей травы, под стрекот насекомых, у кромки прибывшей с приливом воды оказалась для обоих равносильна консуммации, пьянящему глотку свободы. Сладостнее всего самый первый глоток адюльтера; дальше возникают трудности, превращающие внебрачную связь в подобие постылого брака. Джанет и Кена облагородил новый масштаб — зелень оживающей низины, ее волшебный свет. Лица друг друга казались им вселенными напряжения, рты — галактиками молчания, глаза — солнечными системами. Она потупила взгляд, ветер разметал ей волосы. Ее предложение было поучительным для него, его отказ — для нее. Долгие годы потом они лелеяли воспоминания об этих минутах, равных годам.

Супружеские пары, быстро обезопасившие себя от Пайта, чтобы не заразиться его провалом, испытали тревожное чувство возвышения, словно он принес себя в жертву ради них. Анджела как свободная женщина представляла теперь угрозу для всех пар; жены соблюдали еще какое-то время приличия, навещая ее, наталкиваясь на ее холодность и возвращаясь домой с мыслью, что не зря испытывают к ней неприязнь; но приглашали ее редко. Впрочем, вечеринки все равно остались в прошлом. Дети росли и предъявляли к родителям все более обременительные требования. Герины, Торны, Эпплби и Литтл-Смиты еще продолжали собираться, но без воодушевления; однажды вместо упоительной и философичной игры в слова, которую как будто должен был организовать Фредди, чтобы «очеловечить» их, они сдвинули два стола и стали играть в бридж. Это быстро превратилось в традицию. Галлахеры, оторвавшись от Хейнема и начав водить компанию с торговцами недвижимостью и богачами из соседних городков, пристрастились к верховой езде. Солцы присылали всем рождественские поздравления. Яжински переехали в старый дом рядом с полем для гольфа и стали прихожанами унитарианской церкви. Доктор Аллен освоил новшество — введение внутриматочной спирали.