Супермены в белых халатах, или Лучшие медицинские байки - Страница 23

Определенно, у профессора присутствовали некие идеи относительно собственной генеральской миссии на передовых рубежах сражения с недугами человечества. Более того, персонал вверенной ему кафедры как-то не спешил разубеждать своего заведующего. В праздники, особенно 23 февраля, 1 и 9 мая, можно было с легким изумлением и тихой радостью (свят-свят, я в этом цирке не участвую!) наблюдать, как персонал кафедры бойким почти строевым шагом следует под сенью красного знамени в сторону ЕГО кабинета, поздравлять дорогого шефа, пламенного борца и прочая, и прочая.

К студентам профессор был суров. Сколько их получило на экзаменах «банан», исходя из собственных, недоступных пониманию обычного смертного, критериев оценки знаний – бог весть. Как-то раз он спросил студента:

– Как вы относитесь к песням Аллы Пугачевой?

– Я ее не слушаю, мне некогда, я учебой занят, – ответил тот.

– Как, вы не знаете песен Аллы Борисовны? Вы, человек, получающий всестороннее университетское образование? Это два!

Следующему студенту, слышавшему диалог, был задан тот же вопрос.

– Ну как же, конечно, слушаю и очень люблю творчество этой певицы!

– Как?! У вас, студента-медика, есть время, чтобы интересоваться еще чем-то помимо учебы? Это два!

К опоздавшим на лекцию студентам профессор относился недоверчиво-подозрительно:

– А кто-нибудь еще знает, почему она опоздала? И что там она прячет в сумочке? Вдруг пистолет или, – он делал большие глаза и губы трубочкой, – бомба?

Но сами лекции были прекрасны и познавательны, если отвлечься от личности лектора и некоторого своеобразия их подачи. На них выросло не одно поколение врачей. А особенности – ну какая же легенда без них!

Приходит как-то ко мне на прием семейная пара пенсионного возраста. Видно, что у супругов сохранились теплые отношения, оба проявляют друг о друге заботу, которой могли бы позавидовать многие молодые парочки. Видно, что инициатором визита явился муж, и что при этом он скорее сгребет свою половину в охапку и убежит с ней куда подальше, но не даст ее в обиду. Деликатно интересуюсь причиной визита. Выясняется, что женщине стало казаться, будто соседи снизу пускают в их квартиру газ.

– Какой, природный?

Она смотрит на меня, как мать на сына-имбецила: ласково, но устало и с легкой укоризной. Выясняется, что нет, не природный, а самый что ни на есть отравляющий и в чем-то даже боевой. От этого газа она чувствует недомогание (крепкая тетенька, от газа, предназначенного для выведения из строя вражеских войск ротами и батальонами, у нее, видите ли, недомогание!), перестала спать ночами и потеряла аппетит.

– Что же вы в милицию не обратились? Или в ФСБ?

Еще один взгляд, дающий понять, что рейтинг этих организаций еще ниже моего, но пара таких вопросов – и они сравняются. Муж нарушает неловкую паузу:

– Да, собственно, мы там уже были, – легкая боль воспоминаний во взгляде, – но они посоветовали обратиться к вам.

– А как именно вы поняли, что газ поступает снизу? Про недомогание с бессонницей я все уяснил, это, безусловно, улики, это противоречит всем конвенциям и нормам международного права, но соседи снизу… Они что, в преступной организации состоят? Или с международными террористами связаны? «Аум синрике» там, например…

Бинго! Меня не то что рублем подарили – горсткой жемчужин осыпали, такое потепление во взгляде чувствовалось физически – мол, вот! Умеет же понять несчастную жертву газового террора, когда юродивым не прикидывается! Далее разговор шел уже более доверительно и непринужденно. Да, именно секта «Аум синрике». Да, соседи снизу сектанты, они даже глаза по-особенному щурить стали в последнее время. А догадалась просто: стала полы мыть – а в линолеуме дырочки, их глазом почти не видно (негромкий комментарий мужа с галерки: «То есть совершенно»), только если с увеличительным стеклом искать и под особым углом смотреть. И если наклониться ближе к полу, от газа начинает кружиться голова (тем же устало-любящим тоном: «Это не от газа, дорогая, это возраст и сосуды»), и это неудивительно, ведь газ нервно-паралитический.

– Ну, дорогие мои, с террористами разбираться, конечно, не в моей компетенции, вас бы на время от них в отделении спрятать, пока контртеррористическое подразделение будет делать зачистку здания. Нет? Категорически? Ну что ж… Выпишу я вам таблетки. Нет, соседей ими пользовать не надо, не такие таблетки, да и соседи не тараканы. Это для повышения сопротивляемости организма в целом и нервной системы в особенности. Да, оборонная разработка, для очень деликатных задач. Вот. Не благодарите, не надо, просто придерживайтесь схемы приема, и вы приведете меня в неописуемый восторг. И вам всего доброго.

Через пару недель они снова пришли на прием. Лица супругов светились от радости.

– Спасибо, доктор! Ваши таблетки чудесно помогают! Я снова чувствую себя человеком. Я… я СПАТЬ СТАЛА БЕЗ ПРОТИВОГАЗА!

– И я тоже, – устало-облегченно произнес муж.

Этот случай произошел лет десять назад, когда автозаводский филиал амбулаторной службы психдиспансера находился еще на другом краю города. Вообще, такое местоположение вполне устраивало и докторов, и уж тем более пациентов: все под боком, далеко ехать не надо, начальство черт знает где. Омрачал всеобщую благодать только один факт: если нужно было в экстренном порядке госпитализировать больного, то на ожидание спецбригады, спешащей из прекрасного далека, уходило полчаса как минимум. Нет, бывали дни вдохновения, свершений и рекордов, но все же, как правило, следовало запастись терпением и уповать на то, что биться с несогласным со своим диагнозом пациентом не придется.

На прием к моей жене пришла тетечка и с порога заявила:

– Делайте со мной что хотите, но я страшно желаю кого-нибудь убить!

– Вы не поверите, но порою я страстно желаю практически того же! – ответила доктор.

Слегка опешив и сбавив обороты, дама, тем не менее, настаивала на том, что желание ее сильно, решимость тверда, настроение ни к черту, а посему возможности поистине безграничные. Доктор сделала условный знак медсестре, та кивнула, подхватила папку ОЧЕНЬ важных с виду бумаг, которые надо ОЧЕНЬ срочно подписать, исчезла за дверью, бодрой рысью преодолела дистанцию до регистратуры, набрала номер спецбригады и сказала в трубку: «Ребята, сейчас я вас обрадую неимоверно – у нас вызов!» Доктор тем временем начала писать направление, попутно расспрашивая пациентку, чтобы та не чувствовала себя незаслуженно забытой; мы, психиатры, при служебной необходимости можем быть крайне любознательными. А как давно у вас возникла такая замечательная мысль об убийстве? Хотите ли вы убить кого-то конкретного или же это вопрос искусства (либо «привыкли руки к топору»), и кандидатура как таковая не имеет значения? Желание присутствует постоянно или возникает приступами, и если последнее, то что эти приступы провоцирует? Сами пришли к такому желанию или «голоса» подсказали (отдельная ветка вопросов для «голосов»)? Как именно убивать будете? Куда труп денете?

Через некоторое время, продолжая отвечать на монотонные вопросы, больная жутко разобиделась. Не видя в бесстыжих глазах врача должного почтения и трепета, она начала проявлять признаки нетерпения и даже попыталась повысить голос, на что получила суровое внушение, что доктор, мол, старается не для кого-нибудь, а для ее же блага. Растущее недовольство уже грозило вывести противостояние на новый виток, как вдруг на сцене появился новый участник, изменивший весь ход дальнейших событий.

В поликлинику заявился Слава. Есть такая категория пациентов, в которых причудливым образом слились в одно целое болезнь и сволочизм личности. В таких случаях эффект обычно потенцируется, как у сочетания анальгина с димедролом. Или аминазина с реланиумом[40]. Или водки с клофелином. Пришло это чудо в прескверном настроении, поскольку было на днях выписано из отделения с добрыми напутствиями в объеме четырех кубов галоперидола деканоата в задницу (в данном случае «внутримышечно» – недопустимый эвфемизм). Циклодола[41], который нейтрализует побочные эффекты галоперидола, Славе с собой не дали, зная его токсикоманические наклонности. Вот он и пришел в поликлинику с твердым намерением циклодол получить. И ведь получил бы, чай, и мы в лесу не звери, да вот не было циклодола. Слава принял отказ на свой счет, интерпретировал его в лучших традициях кривой логики, резонерства и опоры на слабый признак и выдал аффективную реакцию с бычьим ревом и выбиванием всех дверей подряд. А вот медперсонал этот парень нехилой комплекции и близко не трогал: сказывался опыт многих, многих госпитализаций. Сопротивление быстро приехавшей спецбригаде, которая, если помните, была вызвана для жаждущей убийства пациентки за те самые полчаса до визита Славы, было оказано чисто символическое, и больного увели в машину. Медсестра крикнула вдогонку бригаде: