Сумерки эльфов - Страница 6

Утёр чуть не подпрыгнул, когда по залу прокатился глухой стон – это звучал Камень Фал, талисман людей и символ их независимости, объявляя о прибытии законного короля. Почти тотчас же в коридоре послышался шум шагов. Ульфин, самый старший среди рыцарей, отдал короткий приказ, и сидящие разом поднялись с мест, игроки убрали кости и стаканчики, и все повернулись к двери, которая вот-вот должна была открыться.

Вошёл глашатай, обвёл быстрым взглядом зал, чтобы проверить, все ли в порядке, отошёл в сторону, уступая дорогу королю, и ударил жезлом в пол.

– Пеллегун, сын Кера, король людей озера и окрестностей, глава Великого Совета! – объявил он.

Рыцари застыли и чуть сильнее сжали рукояти своих мечей.

Пеллегун в сопровождении сенешаля обошёл огромный бронзовый стол, занимавший большую часть комнаты, и сел лицом к двери на трон из кедрового дерева, вырезанный в Древние времена из цельного ствола одним из его предков.

Горлуа остался стоять перед своим креслом, поскольку ему, несмотря на то что он был рыцарем, герцогом, сенешалем и дворцовым управителем, не подобало сидеть в присутствии королей гномов и эльфов.

Из коридора донеслось бряцание оружия, раздался ещё один стон камня, и дверь снова распахнулась.

– Ллэндон, король Высоких эльфов, правитель Элиандского леса! – возвестил глашатай.

Эльф улыбнулся и согласно обычаю преклонил колено перед Пеллегуном.

– Да пребудет с тобой мир, Ллэндон, – сказал король, вставая.

– Да хранит тебя Небо, Пеллегун, – отвечал эльф. – Зачем собрался Совет?

– Я знаю лишь немногим больше тебя… Болдуин прибыл в Лот. Но, полагаю, тебе об этом уже сообщили…

Ллэндон кивнул в ответ и занял своё место рядом с королём людей; глашатай вновь ударил жезлом в пол.

– Рассуль, король серых эльфов, правитель Болотных Земель!.. Ллиэн, королева Высоких эльфов!

– Прекрасна, как всегда, – произнёс Пеллегун, кланяясь королеве.

– Я твоя подданная, – прошептала она, не опуская глаз.

Потом её взгляд на мгновение задержался на сенешале, и она почтительно склонила голову. Несмотря на возраст, старый Горлуа почувствовал себя взволнованным. Трудно было не поддаться очарованию этих зелёных глаз…

Свита Ллэндона тоже расселась вокруг бронзового стола, и в зале воцарилась тишина.

Двенадцать рыцарей, стоящих неподвижно, с застывшими взглядами, сжимающих рукояти длинных мечей, казались статуями.

Утёр, стоявший позади эльфов, не отрывал глаз от затылка королевы Ллиэн. Эльфийские женщины обладали такой необычной красотой, что люди, не привыкшие встречать их в своих краях, принимали их за фей. За исключением голубоватого оттенка кожи, они во всём походили на людей, но даже самый красивый мужчина или самая нежная юная девушка казались грубыми и неуклюжими рядом с их воздушной лёгкостью. А Высокие эльфы, живущие в долинах и легконогие как ветер, были наиболее изящными среди них.

Ллиэн ощутила на затылке жар от взгляда юного рыцаря: она обернулась и улыбнулась ему.

Утёр почувствовал, как его сердце едва не колотится о доспехи. Светло-зелёные, как летний луг, глаза эльфийки завораживающе поблёскивали.

Он в свою очередь улыбнулся, потеряв часть той суровости, которой требовала его должность, но в этот момент камень простонал в третий раз, и жезл глашатая ударил в каменный пол, словно напоминая рыцарю о его обязанностях. Церемониальные обращения, принятые у гномов, были гораздо сложнее принятых у эльфов и людей. Нелёгкой задачей было изучить все словесные обороты, все обычаи и все языки Свободных народов, ибо при определённых обстоятельствах, например во время дворцовых приёмов, использование общего языка, понятного всем, включая и многочисленные племена монстров, живших в Чёрных Землях, было неприемлемо.

– Болдуин, сын Туора, сына Урса Синебородого, король и потомок королей! – объявил глашатай. – Болдуин Железный Топор, повелитель камней и металлов. Болдуин Длиннобородый, обладатель несметных сокровищ! Болдуин, властелин гномов Красной Горы! Да не оскудеет его борода во веки веков!

Старый гном вошёл, как обычно, тяжело ступая. Будучи уже в годах, он не стал преклонять колено перед Пеллегуном. Если твой возраст перевалил за три сотни лет, можно позволить себе некоторые нарушения протокола…

Один из его длинных полуседых навощённых усов слегка приподнялся: это должно было означать улыбку, адресованную королю Пеллегуну. Затем гном склонил голову в знак приветствия.

– Да пребудет с тобой мир, Пеллегун, – произнёс он своим мощным хриплым голосом.

– Да хранит тебя Небо, повелитель камней. Садись справа от меня.

Болдуин обошёл бронзовый стол в сопровождении своих советников и ещё одного гнома, скромно одетого и невооружённого.

Рыцари, выстроившиеся позади группы гномов, пытались угадать, кто этот последний; но в конце концов пришли к заключению, что раньше никогда не видели этого бородача с мечтательно-рассеянным выражением лица (что среди гномов было редкостью).

Болдуин наконец дошёл до своего кресла и демонстративно отвернулся к свите. Ллэндон, слегка смущённый, на мгновение заколебался. Этикет требовал, чтобы он первым приветствовал короля гномов, поскольку тот был старше; но Болдуин до сих пор даже не взглянул в его стррону.

– Да пребудет с тобой мир, – наконец произнёс Ллэндон с вежливой улыбкой. – Долго мы не виделись…

Болдуин не отвечал, и среди эльфов послышался недовольный ропот. Горлуа, глашатай, который уже выходил, закрывая за собой тяжёлую дверь, и сам король Пеллегун невольно нахмурились, видя такое поведение владыки Красной Горы. Утёр растерянно поискал взглядом Ульфина и заметил, что начальник тоже недоволен. Все замерли в беспокойстве, словно чего-то ожидая.

– Король Ллэндон вас приветствует, – повторил Пеллегун, кладя руку на запястье старого гнома.

– А? – произнёс Болдуин и наконец повернулся – Ах да, эльфы! Эльфы, конечно… Прошу прощения, я не расслышал… Преклонный возраст, без сомнения…

Он наклонил голову и сделал слабый жест в сторону существ с голубоватой кожей, приглашая их сесть.

– Да хранит тебя Небо, Ллэндон… И тебя, королева… Приветствую, король Рассуль!

Эльфы насмешливо переглянулись и сели.

Горлуа откинулся на спинку кресла, рассеянно играя одной из своих косичек, перевитых кожаными лентами, и с трудом сдерживая улыбку. Совет начался хорошо…

Пеллегун встал с примирительным видом.

– Друзья мои, мы собрались по просьбе короля Болдуина, правителя гномов Красной Горы. Послушаем, что он намеревается нам сказать, и сообща примем нужное решение.

По другую сторону двери глашатай так сильно прижался ухом к замочной скважине, что не заметил появившегося с другого конца коридора воина гигантского роста со светлыми волосами и косматой бородой, в одежде из звериных шкур, вооружённого огромным мечом.

– Кто ты? – воскликнул глашатай, отпрянув от двери. – Как ты смог сюда войти?

– Я Фрейр, правитель Свободных народов Скалистого Порога. Дай мне пройти!

Глашатай не сразу его понял – Фрейр говорил на общем языке Свободных народов, но с ужасающим акцентом, свойственным людям Севера. Но он не посторонился.

– Как тебя зовут? – снова спросил он.

– Дорогу! – проревел гигант.

Одновременно с этим он резко оттолкнул глашатая к стене – с такой силой, что тот не удержался на ногах и, оглушённый, медленно сполз по стене, испустив хриплый стон.

Варвар нахмурился и быстро посмотрел по сторонам. Убедившись, что его никто не видел, он облегчённо вздохнул и приблизился к двери, ведущей в зал Совета.

Болдуин говорил с такой силой и гневом, что варвар различал каждое его слово даже сквозь массивные дубовые створки.

– Я прибыл требовать у Совета правосудия! – крикнул он. – И если я его здесь не найду, то призову гномов к отмщению! Ярость наша будет страшнее, чем буря в горах!

– Мы свершим правосудие, – спокойно ответил Пеллегун.

Гном молчал несколько мгновений, пытаясь справиться с волнением. Глаза его, сверкающие из-под густых бровей, встретились с глазами его советника – гнома с каштановой бородой, одетого скромнее других. Тот поднялся с нерешительным видом. Ллиэн даже показалось, что он бросил на эльфов взгляд, в котором сквозила симпатия. Но она не была в этом твёрдо уверена.