Судьба-волшебница - Страница 1

© Полякова Т. В., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

На перроне меня никто не ждал. Еще минуту назад я весьма красочно представляла встречу старых друзей, объятья, радостные вопли, похлопывание по плечу и прочее в том же духе, а теперь стояла сиротливо, оглядываясь и пытаясь увидеть в толпе знакомые лица. Народ, вдоволь наобнимавшись, тянулся к зданию вокзала, а я продолжала стоять. «Опаздывают, – подумала с некоторой обидой. – Или вовсе перепутали, когда и каким поездом приезжаю. Чего взять с безголовиков?»

Перрон быстро опустел, ждать дальше не было никакого смысла. Подхватив чемодан, я побрела к зданию вокзала, на ходу набирая Иркин номер. Телефон выключен, сообщил женский голос. Очень мило. Забыть, когда я приезжаю, да еще и мобильный отключить… С телефоном Егора та же история. Черт бы побрал моих дорогих друзей. Отличное начало отпуска. Впрочем, сама виновата. Надо было послать их подальше и лететь на Кубу, как и планировала.

Между тем я вышла на привокзальную площадь, все еще продолжая оглядываться в тщетной надежде, что Ирка с Егором появятся или вдруг раздастся звонок и кто-то из них сообщит, куда их унесли черти, а главное, что теперь делать мне? Это, кстати, самый насущный вопрос. Если честно, меня так и подмывало вернуться на вокзал и купить билет в обратном направлении. Спасу свой отпуск. Но, по неведомой причине, я все еще брела по площади к стоянке такси. «Надо выяснить, почему они меня не встретили», – решила я. А кто мешает узнать это по телефону, находясь на той же Кубе? Когда-нибудь безголовики объявятся и все объяснят. Вполне разумно. Может, действительно сразу уехать?

От этого города я не ждала ничего хорошего. Само собой, город здесь ни при чем, просто с ним связаны весьма неприятные воспоминания, которые я намеревалась забыть. И поспешила сюда на всех парах… Где логика?

Окажись на стоянке толпа жаждущих уехать граждан, здравый смысл, возможно, победил бы. Но к тому моменту, когда я и мой чемодан туда добрели, в данной части вокзальной площади не было ни души, зато стоял ярко-желтый автомобиль с шашечками, передняя дверь гостеприимно распахнута.

– Свободны? – спросила я упитанного дядю за рулем, все еще играя с судьбой.

– Конечно, красавица, – улыбнулся он, вышел, запихнул мой чемодан в багажник, отрезая пути к отступлению. – Куда едем?

Я села на заднее сиденье, вздохнула и назвала адрес.

– Из отпуска вернулись? – спросил словоохотливый водитель.

– В отпуск.

– К родным?

– Вроде того. Как у вас тут жизнь? Не жалуетесь?

– Хоть жалуйся, хоть нет… идет жизнь. У всех по-разному. Давно у нас не были?

– Давно.

Я уставилась в окно, разглядывая проплывающие мимо дома.

– Пробки замучили, – продолжил мужчина. – Просто беда.

– Понятно.

Я попыталась вспомнить, куда сунула ключи от квартиры. В сумку? В карман чемодана? Остановиться я планировала у Ирки, наболтаться вволю… У себя светиться не хотелось. Но придется. Ладно. Скорее всего, на мой приезд попросту не обратят внимания. Я тут же задалась вопросом: хорошо это или плохо? То есть нравится мне это или нет?

Несколько лет назад я спешно покидала этот город как раз для того, чтобы избавить себя от подобных вопросов. И жила вполне счастливо. Но стоило здесь оказаться… Из-за поворота возник мой дом, пятиэтажная «сталинка» с лепниной в виде колосьев пшеницы и пятиконечной звездой под крышей. Сколько себя помню, дом красили в блекло-желтый цвет, теперь он был ядовито-розовым, ограждение балконов тоже поменяли. Вместо гипсовых балясин черная ковка с золотом. Жизнь не стоит на месте.

– Какой подъезд? – спросил водитель, въезжая во двор.

– Второй.

Я расплатилась, он достал мой чемодан, и я направилась к подъезду, гадая, как в него войти. Ключи от квартиры у меня есть, а вот домофон успели сменить, о чем тетушка меня предупредила. Ее комплект ключей сейчас у риелтора, но я даже толком не знаю, где находится эта чертова контора. В любом случае тащиться туда с чемоданом я не намерена. Кому из соседей лучше позвонить? Стасе? Или Маринке с четвертого этажа?

Пока я гадала над этим, дверь распахнулась, и Стася предстала передо мной в неизменной шляпке с розами и перчатках в сеточку. Выглядела она в точности так, как в последнюю нашу встречу. Все то же сморщенное личико с ярко-синими тенями на верхнем веке и красной помадой на губах.

«Сколько же ей лет?» – некстати подумала я, по-дурацки улыбаясь. Нам всегда казалось – лет сто. Спрашивать из нас никто не рискнул: как истинная женщина, Стася подобное любопытство не приветствовала.

Она окинула меня хмурым взглядом, а я продолжала улыбаться и, заподозрив, что ответной улыбки не дождусь, сказала весело:

– Здравствуйте.

То ли старушке изменяет память, то ли это я так изменилась, что меня не узнать? Стася нахмурилась еще больше, после чего схватилась за сердце:

– Зоська? Матка боска, ченстоховска, ты?

Вообще-то, я Софья, но с легкой руки Стаси, обладательницы диковинного имени Станислава-Августа и польских кровей, меня в родном дворе иначе никто не звал. Чтоб вы знали, Зося – это Софья по-польски, если верить Стасе, конечно. Сама я информацию проверить так и не удосужилась. Та же Стася утверждала, что польской крови и во мне с избытком. Ничего не имею против, но папа к утверждению соседки всегда относился с сомнением.

– Откуда тебя леший принес? – задала вопрос Стася и, притянув мою голову, запечатлела на лбу поцелуй. Я едва удержалась от искушения проверить, не остался ли след от помады, раскрыла объятия и прижала к груди тщедушное тельце соседки.

На вопрос я так и не ответила, зато задала свой.

– Как здоровье Юджина Казимировича? – Это, кстати, бабкин кот, жутко вредное существо породы британский голубой. Он успешно заменял и мужа, и детей, каковых у Станиславы никогда не было.

– Слава богу, – ответила бабка. – У нас с ним уговор: сдохнем в один день. Куда он без меня, а я без него?

– Надеюсь, до этого еще очень далеко.

– И я надеюсь. Да что толку. Коты в среднем живут лет десять, мой-то гораздо старше. Да и я, знаешь ли, не молодею. Ты из-за квартиры приехала или как? Ладно, мне в аптеку надо. Заходи, все расскажешь, я шарлотку испеку.

И, гордо вскинув голову, она пошла дальше, открыв мне дверь и пообещав дать запасной магнитный ключ.

Я поднялась на третий этаж, радуясь, что вещей захватила не так много. Постояв перед дверью в квартиру, точно собираясь с силами, я наконец вошла. Тетка, на которую спихнули заботы о жилище, предупреждала, что сделала ремонт. Последние несколько лет здесь обретались чужие люди (квартиру сдавали), может, поэтому возникло ощущение, что я в номере отеля. Часть мебели после ремонта отправили на свалку, появилось такое новшество, как гардеробная, кухню расширили, комнаты казались светлее, просторнее. В общем, мало что напоминало тут о моей прежней жизни. Может, и хорошо.

Прогулявшись по комнатам и открыв окна (в квартире было душновато), я вновь позвонила своим друзьям. Телефоны по-прежнему отключены. Это даже интригует. Прячутся они от меня, что ли? А зачем было в гости звать?

Ирка позвонила неделю назад. В отличие от прочих друзей и знакомых в этом городе, она прекрасно знала, что я отправилась отсюда не к маме в Америку, как надлежало думать всем остальным, а к отцу в Петербург. Родители у меня в разводе уж лет двадцать. Десять лет назад у мамы случилась командировка в США, почти на полгода. За это время она успела встретить мужчину своей мечты и выйти за него замуж. В общем, сюда больше не вернулась, оставив меня на попечение тетки, своей родной сестры. К счастью для меня, попечение было совсем не обременительным, мы уживались вполне мирно, стараясь как можно реже попадаться друг другу на глаза. С отцом в то время связи я почти не поддерживала, не считая редких звонков и подарков ко дню рождения. Но, спешно покидая этот город, отправилась к нему, а не к маме. Америка вовсе не казалась мне привлекательной, да и мама не особо звала: отчим, по ее словам, любил меня как родную, но, надо думать, предпочитал делать это на расстоянии. А вот папа настоял, чтобы я жила с ним. Под его неусыпным контролем я закончила институт и теперь являюсь одним из ведущих специалистов в его фирме.