Судьба-Полынь Книга I (СИ) - Страница 53

— Больше тебя, поверь мне, — произнес Кагар-Радшу. Затем, заканчивая разговор, повернулся к воронятам. — Несите новую свечу.

Тэзир в злости пнул ближайший камень, выругался тихо сквозь зубы. А вокруг Наи поднялась суета. Ее окружили, наперебой что-то говорили. Воронята совали свечу, Сая предлагала плетку, наставники подправляли стершиеся рисунки на руках и ногах. Кайтур уговаривала разыскать Алишту. Нае хотелось закричать от творившегося вокруг безумия. Все происходило слишком быстро и помимо ее воли.

Прямо как в присказке: без меня меня женили. И ведь не откажешься! Все решено. В ее успех настолько сильно верили, что брал страх: а вдруг не справится?

Все прыснули в стороны, когда к Нае подошел Кагар-Радшу. Призванный стиснул девушке плечо, слегка встряхнул, приводя в чувство. Требовательный взгляд уперся в лицо.

— Соберись! Не волнуйся! Ты справишься. Верь в себя и помни, что видела при погружении. Ты там почти своя, в тебе смерть. Но не переоценивай себя. Запомни, если найдешь учеников и увидишь, что их тела оплела черная паутина, пусть даже только затронула кончики пальцев, волос — не подходи к ним, не прикасайся. Они уже мертвы. Дотронешься — станешь такой же. И следи за свечой. Поймешь, что время на исходе, возвращайся, не геройствуй.

Призванный развернул Наю, повел к пропасти. Все последовали за ними.

— Не бойся и верь нам. Мы откроем короткий путь в мир мертвых. Долго держать не сможем, прорыв вытягивает много сил, поэтому постарайся обернуться побыстрее. Как скажу — ступай вперед.

Ная оглянулась, пробежала взглядом по застывшим в сторонке друзьям. Друзьям? Да, наверное. Испытание сблизило их. А, может, дар Незыблемой и новое звание. Впрочем, какая разница? Сейчас девушка чувствовала, что они больше не чужие. Удастся ли только увидеть эти потешно встревоженные за нее четыре рожицы вновь? Внимание вдруг привлекла темная фигура на уступе скалы. Лучи восходящего солнца делали ее четкой на фоне светлеющего неба. Сердце девушки взволновано затрепетало. Скорняк! Он был здесь, наблюдал за испытанием. Почему же тогда не подойдет, не подбодрит?

— Пора, — отвлек ее Призванный.

По указке наставника Ная подошла к самому краю пропасти, мельком глянула еще раз назад, но Скорняка на скале уже не было.

Верховные выстроились за девушкой полукругом. Одна рука с растопыренными пальцами вытянута вперед, другая опущена на плечо соседа слева. Глаза широко распахнуты, зрачки увеличены, заледеневший взгляд устремлен в пространство. Когда они устанут, их сменят другие наставники.

Над пропастью поплыл сизый туман.

— Помни, что я тебе сказал и будь осторожна, девочка, — Призванный присоединился к Верховным, поддерживавшим проход.

— Иди.

И Ная шагнула вперед, прямо в пропасть.

Ночь пела скрипкой. Шелестела ее переливами листва, стелился мягко вдоль дорог ковыль, загадочной печалью лился свет звезд. И сердце отзывалось, вторило бессловесной песне, подхватывал ветер мысли, как невесомый тополиный пух, нес над горными вершинами и бушующими морями к неизведанным землям.

Повозку слегка покачивало на колдобинах, но даже тихое поскрипывание колес вплеталось в льющуюся сквозь ночь музыку. Ард был счастлив. Новое путешествие, пусть и недолгое, до портового города Мерта, было именно тем, что ему сейчас требовалось. Хоть на время вырваться из трактира, насладиться свободой. Он задыхался в повседневных делах, чах в четырех стенах. Еще немного — и лица посетителей опротивят окончательно.

Спасибо дяде.

Радоваться неурядицам не хорошо, но, именно благодаря им, Элдмаир не смог отправиться за товаром, которого давно ждал. Корабли из-за сезона штормов редко приходили с островов Вербы, но только там изготавливали изумительные по своей красоте и легкости ткани, готовили удивительный, с горьким привкусом напиток, придающий бодрость телу. Вначале Элдмаир упрашивал съездить Ландмира, да у отца своих забот хватало, предстояло заключить договора с поставщиками мяса и овощей. Тогда вызвался Ард. Не просто вызвался. Напросился, убедил, заливаясь сладкоголосым соловьем, отпустить в Мерт, клятвенно заверив, что не станет влезать ни в какие переделки и доставит товар в целости и сохранности. Отпустить-то отпустили, но навязали чуть ли не отряд охраны. Ард был согласен взять кого угодно, хоть толстую кухарку Пэг с огромным половником, лишь бы вырваться из трактира, очутиться в дороге, которая так неудержимо манила его. Но постоянная опека начинала раздражать. На хмурый вид племянника, дядя лишь развел руками и назидательно произнес:

— Товар дорогой, деньги уплачены большие, а лихих людей, охочих до чужого добра, на дорогах полно, — потом кивнул на брата и прошептал: — Для спокойствия.

«Ясно».

Отец долго не соглашался, обещал отпустить в другой раз, но время поджимало, Элдмаир настаивал, товар могли перепродать, и Ландмир сдался. На окончательное решение повлияло появление Херидана. Мечник вернулся неожиданно. Более мрачный и неразговорчивый, чем был. На вопрос, чем закончилась война между кланами, только отмахнулся.

— Бери меня к себе на службу, Ландмир. Если нужен. А нет — другого хозяина поищу. Домой не вернусь.

Что-то случилось в племени Херидана, но расспрашивать мечника — легче скалу разговорить. Горец отсаживался ото всех в дальний угол трактира и пил в одиночестве, ругаясь в полголоса на своем языке. Только Арду и выплеснул однажды правду. Ухватил за рукав, когда юноша проходил мимо, вытолкнул ногой из-под стола свободный табурет, указал на него затуманенным, но не от хмеля, а от злости, взглядом.

— Сядь. Ты поймешь.

И выложил все: как сражались с соседним племенем за клочок плодородной земли, которую каждый считал своей, потому что боги так сказали, а им положено верить. Лилась кровь, не успевали хоронить близких. Но справедливость ведь дороже любых жизней. И резали глотки друг другу, забывая, что оба племени жили там с незапамятных времен и многие даже породнились. Но кто о том родстве нынче вспоминал, тот «дорогой журавлей» отправлялся к предкам. Об этом теперь не хвастали, стыдились, а кто и кровью родных с соседней стороны очищал запятнанное позором имя. Случалось, отказывались даже от жен и детей. А потом боги внезапно на чем-то столковались и провозгласили мир. Все стало как прежде, только никто не объяснил, зачем понадобилось столько смертей, ради чего? Но великим и этого показалось мало. Для скрепления мира должна быть принесена жертва — с каждой стороны по пять человек, во искупление пролитой крови. Жребий пал и на друга Херидана. С детства как братья были, сражались рядом. Отважный воин… но душой — слепец. Принял выбор как честь, с гордостью на смерть пошел «дорогой журавлей». Все они были счастливы послужить на благо. Да благо ли то? Не прихоть богов? Херидан случайно наткнулся на маленькую пещерку, где жил странный человек, и велико же было изумление, когда тот рассказал невероятную историю, как три брата-бога правили одним народом, а потом расхотелось им делить власть. Начали рвать племя и земли на части, кто больше ухватит, под себя подгребет. Ложь, подлог — все шло в дело. Осознав, что творят недопустимое, младший отказался от борьбы и ушел в пещеры — жить отшельником, наблюдая за перипетиями мира, а два брата добились желаемого, клан разделился, каждому достался свой клочок земли. Так и жили с тех пор, люди поклонялись каждый своему богу, пока не вздумалось великим устроить сначала резню, а потом воссоединиться. Оставаться в клане после такой правды и бессмысленной смерти друга Херидан не смог. Впору самому «дорогой журавлей» отправиться. Горько. Мерзко. Досадно. Казалось, не выдержать такое. Но выдержал. У самого края скалы вдруг понял, что путь не окончен, а его руки и меч еще понадобятся. Пустил коня, куда тот сам вывезет, и принес он к трактиру Ландмира. Знать, судьба ему быть здесь. Мечник взглянул на Арда пристально, в немом вопросе… хотя и сам знал ответ.