Судьба из другого мира - Страница 6

– Мне нужен отпуск, – сказал я, – на неделю.

В карих глазах вспыхнула заинтересованность.

– А детальнее? – вкрадчиво спросил он.

– У меня билет на шверг, – невозмутимо ответил я.

Брови Гуннара медленно поползли вверх, а на лице отразилось недоумение.

Ну конечно. С таким же успехом я мог заявить, что завтра женюсь.

Украина, г. Херсон

Вы любите сюрпризы? Я – нет. Просто терпеть не могу. Даже в этом слове «сю-ю-юрприз» есть нечто мерзкое. Как вообще можно какое-то приятное явление обозвать словом, начинающимся на «сю»?

Папа целиком и полностью разделял мое мнение. Ведь стоило заехать во двор, как мы увидели машину Игоря. Красную спортивную, такую, что и не подойдешь в потертых джинсах и растянутой футболке, ибо она зашипит рассерженной кошкой и навсегда отлучит от тела… то есть кузова.

– А этот что тут делает? – мрачно поинтересовался папа, выбираясь из коляски. – Ты его звала?

Да, конечно, обычно я приглашаю бывших парней на ужин домой. Особенно через полгода после расставания. Особенно когда познакомилась с красивым норвежцем. И вот просто особеннее некуда!

В общем, мысли путались, а в душе закипал гнев. Я терпеть не могу незваных гостей. Не спорю, вероятно, когда-нибудь появятся исключения, но на данный момент их нет.

Я медленно сняла шлем и очень нехорошо посмотрела на входную дверь.

От папы не ускользнуло выражение моего лица, поэтому он деликатно подхватил меня под ручку и невинно посоветовал:

– Держи себя в руках, дитя мое. За убийство влюбленного мужчины тебя могут посадить на больше, чем он весит.

– Это потому, что правосудие так сентиментально?

– Это потому, что его мама – прокурор.

Не согласиться нельзя. Айше Кабычинская, урожденная турчанка, которая по стечению обстоятельств оказалась в наших краях, была очень прилежной девочкой, с отличием окончила школу, отучилась на юриста и теперь слывет грозой всех правонарушителей. С прокурором Кабычинской старались не связываться, потому что, казалось, сама Фемида во время процессов приспускала повязку с глаз и любовалась своей фавориткой. Пока Айше делала карьеру, она успела выйти замуж за Анатолия Кабычинского, талантливого пианиста, и родить сына – Игоря. Сынок статью удался в отца, почти двухметрового амбала, а внешностью – в красавицу Айше. При этом при светло-зеленых глазах обладал волнистыми черными волосами и смуглой кожей. А еще его облику был присущ некий демонический флер. Короче, девы падают пачками к его ногам.

Я не то чтобы упала, но шаталась как при сильнейшем шторме. Мы почти даже дошли до решения жить вместе, я гордо собрала чемодан и выставила его в прихожей. Ну чтобы мои привыкли к мысли, что я могу жить где-то вне дома. Но… потом все пошло не так.

Игорь сделал стратегическую ошибку, решив, что приватизировал меня совсем и полностью. Это повлекло желание контролировать каждый мой шаг, заявлять, что я не могу иметь друзей мужского пола (это при моей-то работе), и вообще нечего куда-то ходить кроме дома, женщина должна, обязана и… иди-ка ты бегать, дорогой!

Учитывая, что он пошел по стопам отца, постоянные гастроли и концерты, где были поклонницы, никак не убедили меня, что стоит ограничить круг общения и жить тесным мирком из двух человек. К тому же Игорь считает, что само собой разумеется, когда ему пишут, звонят, передают подарки и пытаются всячески соблазнить барышни от восемнадцати до пятидесяти. Одна даже прислала мне угрозу, что не заслуживаю такого талантливого и красивого, и вообще мое место в… Ладно, это нецензурно.

Все бы ничего, но в Кабычинском проявились худшие черты, которые бывают у восточных мужчин. При этом, видимо, пошло все от родителей Айше, потому как несколько встреч с отцом Анатолия дали понять, что он человек весьма либеральных взглядов.

Короче, не сложилось. Даже с таким талантливым, красивым и… После всего мастерская стала мне милее всех мужчин. Родные деликатно не лезли, а когда уже стало назревать расставание, Вика целиком перешла на мою сторону, всячески ругая «недорезанного феодала». Лешка был поспокойнее, но между сестрой и мужской солидарностью с чужим пианистом выбрал сестру. За что я ему до сих пор очень благодарна.

Однако воспитанные люди на то и воспитанные. Поэтому Кабычинский сюда явился, вежливо и обаятельно (а он мог, сволочь) наплел какой-то ерунды, что приехал по срочному делу, и… его завели в дом. Ну не могут его вытолкать пинком под зад, когда человек ведет себя прилично. Неучтиво вроде как получается.

– Как думаешь, чего он явился?

– Моя б воля, выставила бы за порог без лишних вопросов, – вздохнула я. – А ведь так хорошо начиналось, даже платье купили, но…

– Ну не кисни, не кисни, – улыбнулся папа, мягко похлопав меня по плечу, и коротко поцеловал в висок. – К нам прибыл рыцарь, но принцесса живет в гнезде драконов, поэтому он не сунется.

– Почему принцесса? Тоже хочу быть драконом!

– Ты драконья принцесса, – не смутился папа, – просто в оборочках. А это очень важное дело.

– Ну хорошо. – Я невольно улыбнулась. Вот умеет же с негатива переключить на что-то приятное. – Иди. Я загоню байк в гараж и приду.

– Приходи, дитя мое, – важно кивнул папа, поднимаясь по ступенькам к входной двери. – Но не задерживайся слишком долго, иначе мы будем жарить твоего рыцаря без тебя!

Конечно, позволить семье издеваться над жертвой, которую я приманила в дом, без меня просто непозволительно. Настроение и правда с каждой секундой становилось все лучше.

Управившись с мотоциклом, я закрыла гараж и на секунду задумалась. Немного преобразиться или явиться такой, какая есть, дабы убедить Игоря, что нечего тут пытаться вспоминать прошлое, и вообще кушай, что дают, милый. Тьфу! В смысле, смотри на меня, естественную и прекрасную, в привычной среде обитания!

К слову, Игорь не одобрял мой подчас пацанский стиль, байкерские шмотки ему не нравились, словом: «Девушка должна быть женственной, и точка». Поэтому я поставила точку на наших отношениях, решив, что прекрасно справлюсь и сама. Без лишних раздражителей. Не то чтобы я против женственных нарядов. Точнее, никогда не была против! Но когда меня насильственно пытаются заставить что-то делать, начинаю злиться. Игорь этого явно не понимал, считая, что я должна выполнять каждое его указание и смотреть большими невинными глазами. Индейское жилище фигвам, дорогой Игорь Анатольевич! Ищите себе покорную и трепетную где-то вне пределов деревни Пожидаево!

Разумеется, ни о какой деревне речь не шла, просто так папа называет наш дом.

Поэтому, весело насвистывая, я направилась в дом. Там ждал накрытый стол, вежливые улыбки моих драконов, то есть родственников, и Кабычинский возле окна, с неповторимым выражением лица вещающий что-то умное, но неинтересное. Лешка задумчиво хрустел красным болгарским перцем, Вика переписывалась с кем-то по вайберу, мама поверх очков смотрела на Игоря, а папа с удовольствием наворачивал мясной рулет.

– Полина, садись, – тут же велела мама, – как раз все еще горячее.

– Угу, – отозвалась я, отметив снисходительную улыбку Игоря… точнее, она вообще-то должна быть призывной, но что-то пошло не так.

Через некоторое время я села за стол, стратегически расположившись между Викой и мамой. Бывшего это явно не обрадовало, но я драконья принцесса в оборках или где? Пусть смотрит и скрипит зубами… Р-р-рыцарь.

Некоторое время я не могла понять, чем вызван приезд Игоря. Он заливался о погоде, об успехах, даже про торт, который любезно привез. Как по мне, можно было бы торт оставить, а Игоря услать. Тогда были бы все счастливы. Но мама все же противник таких жестких мер, поэтому приходится терпеть. К тому же все были страшно заинтригованы: что нужно Кабычинскому?

Ответ на этот вопрос прозвучал ближе к окончанию трапезы. Игорь на меня внимательно посмотрел, попытавшись использовать прежнее демоническое очарование. Но колбасная нарезка явно победила, и Кабычинский перестал играть на публику.