Студент по обмену, или Принцесса с сюрпризом (СИ) - Страница 13

— Я, может, по возрасту и маленькая, но не слепенькая. Ты очень сильно похож на отца, не то, что я. И перестань воспринимать меня как высшее существо. Я — твоя сестра, которая очень рада, что у неё появился старший брат. Давай с тобой идти в одном направлении к личному счастью, к такому, каким мы сами его понимаем. Для этого надо объединиться и действовать сообща. Ты согласен?

— С-согласен, — кивнул слегка офигевший от моего напора Берис.

С этого момента у меня появился ещё один искренний союзник, помимо мары Исии. В брате я чувствовал родственную душу. Его жизнь язык не поворачивался назвать безоблачной, хотя в юноше текла королевская кровь. Матерью парня была рабыня из ресов, попавшаяся как-то на глаза Робенхаору, тогда ещё грассу, в его пубертатный период, когда гормоны ударили мальчику в голову, снося крышу напрочь. Дочка садовника-раба и сама бесправная рабыня не посмела отказать сыну рикса, став его постельной игрушкой, на которой он оттачивал навыки в «науке страсти нежной». Подобные связи не возбранялись, хотя и не приветствовались. Ресы считались низшими существами, и многие олии просто брезговали близко с ними соприкасаться. Дети от таких контактов рождались редко из-за какой-то странной несовместимости рас, хотя физически они почти не отличались друг от друга — обе гуманоидные без примесей какой-либо экзотической флоры и фауны в крови.

Всё бы ничего, но наследник довольно сильно увлёкся девушкой, а этого делать не стоило. Особенностью организма магически одарённых олиев было то, что при возникновении каких-либо нежных сердечных чувств вероятность зачатия ребёнка от представителя другой расы повышалась. В результате он и появился, да ещё в такой неподходящий момент.

Мой дед как раз решал вопрос о бракосочетании наследника с грасией соседнего риксие, будущей матерью Сины. Девочка к тому времени ещё не достигла брачного возраста, но договор подписали и скрепили магически, что сделало его нерушимым. Лишь со смертью одного из помолвленных соглашение становилось недействительно, а тут такой сюрприз.

После рождения Бериса его мать продали в другое королевство, повесив на шею магический рабский ошейник-антипоисковик, окончательно скрывший следы женщины и не позволивший Робенхаору найти её даже тогда, когда после трагической смерти отца унаследовал трон.

Со смеском предыдущий правитель поступить подобным образом не мог, потому что высокое происхождение для мальчика являлась и благом, и проклятием. Дед Сины предпочёл спрятать его поближе к себе. Недоброжелателей, стремящихся свергнуть правящую династию, всегда имелось в достатке, а незаконнорожденный мог стать их своеобразным революционным знаменем, а затем и марионеткой на престоле — всё же смесок первородный сын.

Берису дали хорошее образование. Он прекрасно танцевал, фехтовал и ездил верхом, умел считать и писать, а также обучился в большей или меньшей мере всему, что положено знать всем юным аристократам, но максимально, чего он мог достичь — это сделать военную или преподавательскую карьеру, а затем жениться на какой-нибудь бесприданнице из захудалого рода.

Предложение Мурки он посчитал для себя весьма выгодным, получив действительную, а не мнимую свободу, за которую обязался присматривать за сестрой, такой же нежеланной для мачехи. Вероятность выживания в подобном путешествии — пятьдесят на пятьдесят, но юноша верил в свою счастливую звезду. Детство для него закончилось в тот момент, когда он осознал ограниченность выбора, который предоставила ему жизнь. Мы с ним были два сапога пара. Осталось только подготовиться к побегу из-под бдительного ока отца, чем и занялись в следующие месяцы.

Может показаться, что год — это уйма времени. Я сначала тоже так думал. Как оказалось — нет. Время летело испуганной птицей, но я старался использовать его с умом, а брат помогал в этом. Берис не только учил меня ездить верхом. Высокородные девушки и женщины никогда не ухаживали за верховыми животными. Это работа конюхов. Но раз мы собирались путешествовать вдвоём, то заботу о средствах передвижения должны были взять на себя. Брат заставлял седлать и рассёдлывать, чистить и кормить хоррга — животное, похожее на лошадь.

Своё название хоррги получили, видимо, за то, что издавали характерный гортанный звук, когда злились или были чем-то недовольны. Животные отличались, на мой взгляд, весьма экзотичной мастью — этакая помесь полосочек зебры и пятен леопарда на общем гнедом фоне разного оттенка. Выглядело очень красиво. И опасно. У местных лошадей имелись слегка выступающие из-под губ клыки и рог во лбу, который обычно спиливали. У жеребцов он вырастал примерно до пятидесяти или семидесяти сантиметров, у кобыл — не более десяти. И нрав не очень дружелюбный. Если всадник по каким-то причинам не нравился, то сесть на такое животное можно было, лишь применив угнетающее волю зелье, что добавлялось в пищу и воду, но этого надолго не хватало, поэтому существовало лишь два основных способа: ошейник подчинения или подружиться. Первый, разумеется, наиболее распространённый — не у всех хватало терпения, умения и желания, если честно.

Мы с братом решили помучиться. В нашей будущей жизни надёжные и преданные спутники, которые, при необходимости, могли ещё и защитить, были не лишними. Копыта животных имели от природы «шипованную» поверхность, которая восстанавливалась при стирании, поэтому «лошадок» не подковывали, как у нас. В диком виде хоррги водились в горах и в еде особо не привередничали; их схватки из-за самок в брачный период заканчивались обычно смертью одного из противников, который поедался победителем, если не предпочитал отступить перед более сильным и сбежать, спасая жизнь. Вот такую животину мне предстояло расположить к себе. У Бериса этой проблемы не было. Его хоррг уже два года служил ему, как говорится, верой и правдой.

Предыдущий учитель верховой езды давал мне уроки, используя животное с подавленной волей и спиленным рогом. В седле я научился держаться довольно сносно, поэтому брат, проведя несколько занятий, предложил выбрать «боевого товарища» из молодых хорргов, недавно достигших возраста первой объездки. Убедив родителя в том, что для меня, как будущей асорэ, такой зубасто-шипасто-рогатый защитник совсем не лишний, я с Берисом отправился в королевский питомник, куда с предгорных пастбищ пригоняли молодых двухлеток для отбора в королевские конюшни и для нужд армии. Половозрелыми хоррги становились к трём годам, поэтому сейчас они ещё не представляли серьёзной угрозы — подростки, у которых рог только начинал расти. Самое подходящее время для налаживания дружеских отношений.

Облачившись в специальное платье для верховой езды, напоминавшее чем-то платье-амазонку, что являлось единственным видом одежды для «леди», где разрешались штаны, мы с братом ранним утром выехали из королевского дворца и направились в сторону Восточных ворот столицы. Нас сопровождал небольшой отряд из четырёх гвардейцев и двух боевых магов, призванных охранять мою персону. Вот, к слову, ещё одна проблема, которую нужно решить к моменту побега — избавиться от сопровождающих во время поездок за пределы дворцовой территории.

Примерно в двух часах езды от столицы находился населённый пункт. Его жители занимались исключительно объездкой и воспитанием хорргов для короны. Здесь же проходили практику новобранцы, которые обучались всем тонкостям верховой езды и боевого маневрирования в составе отряда на уже объезженных молодых хорргах. Поселение состояло из домов жителей, «конюшен» и казарм. В городке имелась вполне обычная инфраструктура из продуктовых лавок, магазинчиков с готовой одеждой, цирюльней, общественных бань, ателье, мастерских шорников и даже заведения с общедоступными девушками.