Структурный гороскоп - Страница 3

Космические оптимисты (Тигр, Петух, Дракон). Космический оптимизм на главный вопрос – где взять силы? – отвечает очень расплывчато – в космосе. Разумеется, речь идет не о том космосе, куда летают ракеты. Речь идет о мире снов, иллюзий, молений.

Кто-то будет медитировать, кто-то пойдет в церковь помолиться, другому для подключения к космосу понадобится высокая поэзия, а кому-то достаточно прилечь на диван и поспать часок-другой, дабы организм снова пополнил силы.

Что мы, собственно, знаем о сне, о том волшебном механизме, который за считаные минуты возвращает нам физические силы, свежесть ума, а главное – задор и стремление к новым делам? Не так уж много, ясно лишь, что в механизме сна есть нечто подобное влажной тряпке, стирающей с поверхности доски (коры мозга) многочисленные надписи, освобождая место для новой информации.

Таким образом, если природная энергия втекает в человека в тот момент, когда его чувства максимально открыты, то космическая энергия войдет, если максимально отключиться от внешнего мира и обратиться к тому самому внутреннему космосу.

Именно этим условиям должны соответствовать храмы и молельные дома. Все в них должно быть антиприродно – чуждые природе запахи, странные звуки, неестественный свет. Чем толще стены храма, тем легче космистам подключиться к своему типу топлива.

Окрашивание мира, производимое космическими оптимистами, достаточно светлое, но не слишком радостное. Есть все же в религиозных и медитативных техниках нечто постное, вялое и киселеобразное. Кроме того, космическая энергия асоциальна. Она взывает к отстраненности от мирской суеты. Мол, наша земная жизнь – это временное состояние, а потому стоит ли особенно дергаться.

Кроме очевидных религиозных заслуг у космических оптимистов еще одна пламенная страсть – философия. Иммануил Кант (Дракон), Освальд Шпенглер (Дракон), Георг Гегель (Тигр), Серен Кьеркегор (Петух)… Философский налет присутствует на всем, что делают Тигры, Драконы и Петухи. Оттого так скучны их романы, будь это Иван Тургенев (Тигр) или Борис Пастернак (Тигр), Роналд Толкиен (Дракон) или Анатоль Франс (Дракон), Уильям Фолкнер (Петух) или Луи Арагон (Петух). Оттого же так величественна и патетична их музыка, оперы Рихарда Вагнера (Петух), симфонии Людвига ван Бетховена (Тигр) или Сергея Рахманинова (Петух).

Драматические знаки (Змея, Крыса, Коза). Главная проблема – где взять энергию – легко решается, ведь вокруг столько «бурдюков», в которых плещется живительная энергия человеческого общения. Да, вы не ошиблись, речь пойдет о вампирах, о добрых старых пиявках, отсасывающих дурную кровь, а также о тех злодеях, кто способен полностью обескровить человека.

Не на природе и не в молельнях, а только в живом человеческом общении драматические знаки обретут потерянные силы, поправят подорванное здоровье, добавят себе румянца на щеки.

Лучше всех сказал Антуан де Сент-Экзюпери: «Единственная настоящая роскошь – это роскошь человеческого общения». Знал о чем говорил, он ведь родился в год Крысы. Так что общаться и еще раз общаться, как завещал Сент-Экзюпери. Никакого затворничества, никакого уединения. И в лесу, и в горах, и в храме Божьем драматизатор будет искать только общения, процесса, связанного с эмоциональным обменом.

Дабы не происходило путаницы и смешения разных видов топлива, общаться с людьми надо не на информационном уровне, а на эмоциональном. Рациональное сознание надо отключить, а эмоциональное максимально усилить.

В экстренных случаях, когда надо получить большое количество энергии, используется особая вампирская техника. Энергетически избыточный объект должен быть расслаблен и умиротворен, его надо очаровать и задобрить, может быть, накормить или напоить. Затем происходит внезапная атака, какое-нибудь нелепое оскорбление (укол). Неопытный объект обязательно раскроется, взорвется изнутри и начнет излучать энергию общения щедрым потоком. Тут уж не зевай – черпай энергию ведрами.

Окрашивание мира у большинства драматизаторов двоякое – очень мрачно-черное всегда чередуется с яростно блестящим. Уильям Шекспир (Крыса), например, именно в таком графике жил и творил. То мрачного «Макбета» напишет, а то что-нибудь развеселое, например «Укрощение строптивой», то «Гамлета» создаст, а то «Двенадцатую ночь». В чередовании очень темной и очень светлой музыки прожил жизнь Петр Чайковский (Крыса). В том же ключе действовал Александр Пушкин (Коза), чередовавший мрачные и яркие краски. Причем что важно – краски редко смешивались внутри одного произведения. Разве что «Пир во время чумы», подаривший очень удачный лозунг для данного типа темперамента.

У Змей чередование красок встречается реже, обычно используются только темные (Федор Достоевский) или только светлые (Аркадий Аверченко), впрочем, самая великая Змея – Николай Гоголь все же чередовал свет и тьму, сменяя радостный, что ни говори, тон «Ревизора» или «Женитьбы» на мрачный мир «Шинели» или жутковатый абсурдизм «Носа».

Обилие Змей, Коз или Крыс среди магов, колдунов, экстрасенсов и просто врачей не должно нас пугать. Пока эти пиявки пускают нам дурную кровь, все идет хорошо, наблюдается лечебный эффект. Но длительный контакт с такой медициной должен настораживать, ибо вместе с «плохой» энергией начнет утекать и «хорошая».

Скептические знаки (Обезьяна, Кот, Собака). Парадоксальность этой энергетической группы состоит в том, что, с одной стороны, они социально пассивны, конкретные людские беды и заботы скептиков затрагивают не сильно. С другой стороны, скептики призваны очень много общаться с людьми, ибо источник их энергии – это умные разговоры.

Таким образом, общаться надо, но постараться не возбуждать в разговоре эмоционально значимых тем, необходимо переводить беседу в русло теоретических, умственных рассуждений, с большой долей абстрактности.

Легко заметить, что для утоления энергетического голода малой степени собеседник вообще не нужен, можно обратиться к умной книжке, побеседовать (через книгу) с великими мыслителями прошлого.

Может показаться, что перед нами тип интеллигентного человека, готового питаться книгами и умными разговорами. На самом деле скептики тоже вампиры, только более мягкие по сравнению с драматизаторами. Своими бесконечными, тягучими разговорами они вытягивают из людей энергию внимания, энергию преклонения перед умом говоруна. Кроме того, скептический подход к жизни должен вызвать у собеседника оппозицию, стремление убедить нытика-вампира в том, что все не так уж и плохо. Именно в этот момент из человека пойдет поток позитивной энергии, который скептик с удовольствием сжует.

Может показаться, что вампиризм скептического типа не очень опасен. Это так, много энергии скептик не унесет. Но ведь в его вампиризме совершенно нет лечебного эффекта (как у драматизаторов), так что потери хоть и маленькие, но совершенно неизбежные.

Окрашивание мира скептиками тяготеет к серо-коричневым тонам. Впрочем, развеять скуку и серость всегда можно с помощью хорошей шутки. Никто не нуждается в шутке так, как скептики. Именно они являются главными заказчиками комедий. Драмой скептика не расшевелишь, только умной шуткой. Именно с засильем среди пишущих юмористов скептических знаков связано поверье, согласно которому все юмористы люди мрачные.

То, что мы ныне называем «окном в мир» (телевизор), благодаря бесконечным аналитическим программам, на самом деле является форточкой, в которую улетает куча нашей энергии, ведь все аналитики родились под звездой скептицизма. Евгений Киселев («Итоги») – Обезьяна, Владимир Познер («Времена») – Собака, Михаил Леонтьев («Однако») – Собака, Владимир Соловьев («К барьеру») – Кот.

Фактически речь идет о самом главном: как продвигаться по жизни, на что надеяться. Поэтому по своей значимости эта раскладка знаков уступает лишь идеологической структуре. В этом плане главное – оценить данную беспрецедентную классификацию и доверить ей в понимании характера человека ведущую позицию.