Структура и динамика психического (сборник) - Страница 24

149 Незамужней пациентке приснилось, что кто-то дал ей чудесный, богато украшенный древний меч, выкопанный из кургана.

Сверкающий на солнце кортик ее отца, который он однажды показал ей. Тогда это произвело на нее большое впечатление. Ее отец был во всех отношениях энергичным, волевым, порывистым человеком, большим любителем любовных приключений. Кельтский бронзовый меч – пациентка гордится своим кельтским происхождением. Кельты – народ страстный, темпераментный, порывистый. Орнамент выглядит очень загадочно – руны, знаки древней мудрости, древние цивилизации, наследие человечества, поднятое из могилы на свет.

Пациентка обладает ярко выраженным комплексом отца, рано ушедшего из жизни, и связанными с ним богатыми сексуальными фантазиями. Она всегда ставит себя на место своей матери, хотя и с сильным неприятием отца. Она никогда не могла принять человека, подобного ее отцу, и потому против своей воли выбирала слабых, невротичных мужчин. Из этого можно сделать вывод о яростном сопротивлении отцу-врачу. Сновидение подняло на поверхность ее желание заполучить «оружие» отца. С остальным все ясно. По идее, этот сон должен прямо указывать на фаллическую фантазию.

Похоже на то, что пациентка нуждалась в таком оружии. Ее отец оружием обладал. Он был энергичным человеком, вел соответствующий образ жизни и боролся с вытекающими из своего темперамента трудностями. Стало быть, несмотря на свою страстную, беспокойную жизнь он не был невротиком. Это оружие является очень древним наследием человечества, которое было заключено в пациентке и вышло на свет в результате раскопок (анализа). Оружие связано с озарением, с мудростью. Оно означает нападение и защиту. Оружием ее отца была страстная, несгибаемая воля, с помощью которой он и проложил свой жизненный путь. Вплоть до настоящего момента пациентка во всех отношениях была его полной противоположностью.

Сейчас она находится на пороге осознания того, что человек должен проявлять волю, а не просто покоряться судьбе, во что она верила до сих пор. Воля основывается на знании жизни и на понимании древнего наследия человеческой расы, которое содержится также и в ней, но до настоящего момента было погребено, поскольку и в этом смысле она тоже является дочерью своего отца. Раньше она этого не понимала, потому что по характеру была постоянно жалующимся, избалованным, распущенным ребенком. Она была совершенно пассивна и полностью погружена в свои сексуальные фантазии.

150 В этом случае аналитику не требовалось никаких дополнительных аналогий. Ассоциаций пациента было вполне достаточно. Нам могут возразить, что такой анализ сновидения включает в себя внушение. Но при этом игнорируется тот факт, что внушение действует только при наличии внутренней к нему готовности, в противном случае его можно навязать только при большой настойчивости и только на какое-то мгновение. Внушение, которое действует в течение хоть сколько-нибудь продолжительного периода времени, предполагает заранее обозначенную психологическую готовность, которую так называемое внушение просто вводит в игру. Поэтому это возражение необдуманно и приписывает внушению магическую силу, которой оно ни в коей мере не обладает, ибо если бы это было так, то внушающая терапия была бы невероятно эффективной, а в аналитических процедурах не было бы никакой необходимости. Но дела обстоят далеко не так. Более того, когда нас обвиняют во внушении, то не учитывают тот факт, что сами ассоциации пациентки указывают на культурное значение меча.

151 После этого отступления вернемся к вопросу о трансцендентной функции. Мы уже увидели, что во время лечения трансцендентная функция является, в определенном смысле, «искусственным» инструментом, потому что по большей части она поддерживается аналитиком. Но если пациент уверенно стоит на ногах, ему не нужно постоянно полагаться на внешнюю помощь. Толкование сновидений было бы идеальным методом для синтеза содержимого сознания и бессознательного, но на практике анализ своих собственных сновидений является чрезвычайно трудным делом.

152 Сейчас мы должны выяснить, что требуется для создания трансцендентной функции. Прежде всего, необходим материал из бессознательного. Наиболее доступным выражением происходящих в бессознательном процессов, несомненно, являются сновидения. Сновидение представляет собой, так сказать, чистый продукт бессознательного. Нельзя отрицать того, что в ходе приближения к сознанию сновидение изменяется, но эти изменения можно рассматривать как несущественные, поскольку они тоже происходят в бессознательном и не являются преднамеренными. Возможные модификации первоначального образа-сновидения происходят в самом верхнем слое бессознательного и потому тоже содержат ценный материал. Они являются побочным, следующим за основным сновидением продуктом фантазии. То же самое можно сказать и о последующих образах и идеях, которые часто возникают во время дремы или неожиданно вспыхивают в момент пробуждения. Поскольку сновидение рождается во сне, оно обладает всеми характеристиками abaissement du niveau mental[18]: низким напряжением психической энергии: логической прерывистостью, фрагментарностью, образованием аналогий, поверхностными ассоциациями вербального, звукового или визуального типа, сгущением, иррациональными выражениями, запутанностью и т. п. С увеличением напряжения сновидения приобретают более упорядоченный характер; в них появляется драматургия, их связь с сознанием становится более четкой, валентность ассоциаций увеличивается.

153 Поскольку во сне напряжение, как правило, очень низкое, то сновидения, по сравнению с материалом сознания, являются примитивными выражениями содержимого бессознательного и их очень трудно понять с конструктивной точки зрения, зато, как правило, легче подвергнуть редуктивному анализу. В целом, сновидения не годятся или малопригодны для создания трансцендентной функции, поскольку они предъявляют объекту слишком большие требования.

154 Итак, нам следует искать другие источники бессознательного материала. Таковыми, например, являются вторжения бессознательного в бодрствующее сознание, идеи, приходящие «как гром средь ясного неба», провалы, ошибки и заблуждения памяти, симптоматические действия и т. п. Этот материал, как правило, более пригоден для метода редукции, чем для конструктивного анализа; он тоже слишком фрагментарен и прерывист, а для осмысленного синтеза непрерывность просто необходима.

155 Еще одним источником бессознательного материала служат спонтанные фантазии. Они, как правило, отличаются достаточной связностью и четкостью содержания, важность которого зачастую очевидна. Некоторые пациенты способны фантазировать в любое время, просто-напросто «отключая» критическое отношение к фантазиям. Эти фантазии можно использовать, хотя способностью к такого рода фантазированию наделен далеко не каждый человек. Впрочем, умение свободно фантазировать можно развить с помощью тренировок. Тренинг заключается, прежде всего, в систематических упражнениях по отключению критического внимания, то есть создания вакуума в сознании. Это стимулирует стоящие наготове фантазии. Разумеется, в данном случае необходимо, чтобы фантазии с сильным либидо-зарядом действительно были наготове. А так бывает далеко не всегда. Там, где ничего подобного не наблюдается, требуются особые меры.

156 Перед тем, как поговорить об этих мерах, я должен сделать неприятное допущение, что читатель в данный момент задается вопросом: «А что, собственно, автор хочет всем этим сказать?» И почему так уж необходимо поднимать на поверхность содержимое бессознательного? Разве недостаточно того, что время от времени оно проявляется само по себе и вызывает весьма неприятные ощущения? Нужно ли нам силой вытаскивать его на поверхность? Не заключается ли задача аналитика как раз в противоположном – в освобождении бессознательного от фантазий и лишения его, таким образом, эффективности?