Строптивая Цветочница (СИ) - Страница 39

– Ты хотела избавиться от кулона? И попала в ловушку? – поняла я.

Риона кивнула.

– Я не могла позволить, чтобы им завладела Сиринга, девочки.

И она выразительно посмотрела на опутанных корнями нимф, которые испепеляли нас ненавидящими взглядами.

– Оставим их здесь? – невозмутимо поинтересовался Ксандор.

– Перенесем их на берег, – скривилась Риона. – И сотрем память. И им, и дракону.

Она выглядела совсем юной, впрочем, как и все нимфы. Только небольшие тени усталости залегли под глазами, утратившими былой блеск. Я надеялась, что это ненадолго, и рядом с семьей Риона снова расцветет.

Рогер Йорд вернулся в человеческое обличье и слабо застонал. Но Риона быстро подтерла всем злодеям память, одновременно погрузив их в сон. Лорды Йорд перетащили брата в деревню вместе с дриадами, и оставили у ближайшего, временно опустевшего, дома.

Возможно, Рогер и мог бы доставить неприятности братьям в будущем, но у них рука не поднялась на родную кровь.

В полном молчании мы отправились в обратный путь.

***

Мне не удалось осуществить задумку с белыми цветами на отборе графини Кларк, и я дала себе волю на собственной свадьбе.

Правда приходилось изредка советоваться с Домингой, но она полностью мне доверилась и хитро спихнула всю подготовку на мои хрупкие (нет) плечи.

Но я была только рада, потому что взялась за свою мечту – белоснежную церемонию, оживленную мягкими вкраплениями зеленых веточек.

Я заблаговременно пустила в саду ползучие белые розы, создала несколько клумб белых пионов.

Собрала букеты и гирлянды из десяти сортов роз. Тут были и мелкие садовые розочки, и крупные, с восковыми лепестками, и пушистые пионовидные, и даже бутоны пошли в ход.

По мановению моей неугомонной руки даже колонны в храме обвили гибкие плети миниатюрных роз с крепким, но утонченным ароматом.

К цветам подобрали и платья. Тоже белоснежные, расшитые жемчугом и серебряными кружевами. По белому атласу шла вышивка с цветочным узором. Леди Марион предложила нам появиться в одинаковых нарядах, но мы с Домингой слишком отличались друг от друга и ростом, и сложением. Она миниатюрная шатенка, я высокая блондинка. К чему нам одинаковые платья?

Поэтому взяли одну ткань с похожей вышивкой, но фасоны подобрали разные.

Уговорить Гилдвена надеть белый камзол мне не удалось. Кажется, милорд уже озверел от чересчур высокого градуса романтичности и смотрел волком.

Стоит ли говорить, что на церемонию он заявился в светло-сером бархатном камзоле с серебряной каймой и в более темного оттенка бриджах.

А вот Маттео полностью проникся моими задумками и пришел в полностью белом костюме.

Гилдвен, завидев его, поперхнулся от сдерживаемого смеха. Ксандор, как старший брат, оказался сдержаннее и тактичнее – уголки его губ только слегка дрогнули. Несносный Элия же чуть не сполз со скамьи, потешаясь над братом, но получил подзатыльник от леди Марион.

Мы с Домингой подглядывали из капеллы, в ожидании, когда сможем выйти в зал и присоединиться к женихам.

– Маттео очень красивый, – сказала я. – А Гилдвен похож на... на упрямую серую ворону.

На самом деле камзол безумно шел к его серебристым глазам и у меня аж сердце замирало, когда он поправлял кружевные манжеты, или проводил пятерней по коротким волосам, привычным движением передергивал плечами. Наверняка чувствовал себя не в своей тарелке посреди всех этих белых роз.

Заиграла музыка, и мы с Домингой вышли из убежища. Направились по проходу к священному камню, где нас ожидали жрец и женихи.

Церемония прошла, как во сне. Сквозь шум крови в висках я слушала песнопения, произносила слова клятвы, надевала на палец Гилдвена брачное кольцо.

Надев в ответ кольцо на мой палец, Гилдвен поднес его к губам и слегка прикусил зубами. Жрец кашлянул, призывая милорда к порядку, а я вспыхнула как какая-нибудь огородная свёкла.

Хотя краснеть в ту ночь мне пришлось часто. До самого утра, можно сказать. Кто бы сомневался, но лорд Гилдвен действительно не был скромником. Вот ни капельки. Скорее, наоборот.

Он наотрез отказался потушить в спальне магический свет, заявив, что я уже лицезрела его при утреннем свете Русалочьего порта и теперь... должна ему.

И что тут скажешь? Рядом с милордом я тоже потеряла стыд. Почти. Краснела и позволяла сминать невесомые кружева платья, рвать многочисленные крючочки и стягивать подвязки. Краснела и водила руками по рельефному прессу и прочим частям драконьего тела.

И даже наутро не пыталась заползти под одеяло. Просто с любопытством разглядывала спящего супруга.

– Ты заставляешь меня смущаться, – выдал этот наглец, открыв глаза и закинув руку за голову.

– Какая наглая ложь! – воскликнула я, но тут же была схвачена в объятия.

Тяжелое тело накрыло меня, у уха хрипловато прошептали:

– Как насчет новых свершений?

– Да у вас совсем нет совести, милорд!

***

Все вышло так, как я мечтала. Мы разбили Сады. Хотя милорд, конечно же, снова понял мои слова извращенно, и вместо обычного участка вокруг замка, приобрел обширные земли с лесами и полями.

Но что поделаешь – этот дракон мыслил масштабно. Очень масштабно. Настолько, что я поначалу серьезно сомневалась, способен ли он на семейную жизнь, несмотря на все божественные усилия. Ведь всем известно, что особенно «одаренных» личностей даже боги не в состоянии усмирить.

Мои опасения оказались напрасными. Из милорда вышел прекрасный отец, проводивший много времени со своими тремя драконятами. Они появились не все сразу, – спасибо тебе, Мать-Природа – а рождались с перерывами в три года. Двое тёмненьких парней с отцовским хитрым прищуром и одна дочка. Высокая и светловолосая, она походила на меня и характером. Не в меру деятельным, конечно, но стоило мне сказать по этому поводу хоть слово, Офелия и остальная родня припоминали мне то путешествие от Ааронской империи до Черной Розы.

Но это не значит, что Алисия должна была повторять мои безумства юности. Я их совершала во благо нашего счастливого будущего, между прочим.

Эта нахалка еще и не любила гулять со мной в Садах, давно затмивших те, старые Сады. Она хотела стать зельеваром, представляете? Моя маленькая драконица собиралась поступить в академию магии и варить неприятные, плохо пахнущие зелья.

Конечно же, я ворчала, но гордилась ей. Так же, как и вся наша семья. Особенно братья.

Марк и Филипп оберегали и баловали младшую сестру, иногда подставляясь и скрывая от нас ее шалости.

Но чего было не отнять у моих своевольных детей – они никогда не забывали родителей и всякий раз на праздники наша семья собиралась за огромным столом в полном составе.

Цветочной лавкой занимались Офелия и Риона, великолепно прижившаяся в Сароссе. Дриады Сиринги больше не появлялись, и в скором времени мы просто забыли о них. Тем более до нас долетели слухи, что драконы Ааронской империи одолели злую королеву и теперь в лесах справедливо правит совсем другая нимфа.

Лавка процветала и я с удовольствием помогала родным развивать ее. Тройняшки племянницы, к счастью, пошли в Себастьяна, унаследовав его деловую жилку, и тоже заинтересовались торговлей. Так что вскоре Офелия решила прикупить соседние здания, и площадь Тюльпанов превратилась в один большой цветочный магазин, знаменитый во всей Черной Розе.

Лавиния, внимательно выслушав доводы Кристиана, согласилась снять чары с ценной библиотеки и Гилдвен забрал ее с собой вместе с нашим черным песиком. Хотя ведьма звала фамильяра с собой в другой мир, он категорически отказался.

Гилдвен, как и раньше, занимался делами Сароссы. А после того, как остепенился, лорд Ксандор доверил ему и пригороды, которыми раньше ведал Рогер. Среднего Йорда мы больше не видели, и слухов о нем до нас тоже не долетало. Возможно, со стертой памятью и без средств, он остался доживать свой век на острове Иньяхо. Я не считала, что братья поступили с ним слишком жестоко, каждый раз вспоминая, что его люди сотворили с Элия. А бедняга ведь мог на всю жизнь застрять в теле маленького толстого дракончика.