Стратегия одиночки. Книга пятая (СИ) - Страница 30

Тем не менее, Руну Дес не стоило списывать со счетов. Во-первых, в ближнем бою это по-прежнему очень весомый аргумент, способный покалечить даже босса Булата. А во-вторых, в качестве дистанционного взрывателя на разную алхимическую гадость её применять тоже можно.

Но расстояние активации… И правда не радует. Если бы я мог передавать энергию на две или три сотни метров от себя, мне не пришлось бы тратить «Огненное Торнадо», чтобы разрушить экзаменационную Башню в Катьере. Я мог бы заранее пробраться на остров, на котором она стояла, и начертить на несущих блоках Дес. А затем, с берега, просто активировать подрыв Рун, тем самым разрушив башню, не прилагая на то особых усилий. Но ключевое в этом размышлении «если бы мог». Увы, пока не могу. Да, я способен выучить ту же Прямую Молнию, заклинание, которым меня достал в переулке Триеса старейшина кочевого клана убийц, и бить им на почти полсотни метров, но это всё же иное. Это стандартное заклятие со своими правилами, а не передача чистой энергии на расстояние. Применяя ту же Прямую Молнию, я не переношу осознанно свою энергию в пространстве, а просто активирую заклинание на кончиках пальцев, а дальше оно уже работает так, как в нём заложено.

Кстати, о Прямой Молнии, мне и правда следует изучить это заклинание. Оно очень хорошо «впишется» в мой боевой стиль. К тому же оно, как и Разряд, не устаревает с ростом Ранга и бывает полезным даже на Мифрильной Ступени. Да и относится эта магия к «стандартному набору» любого, кто применяет Молнию, и его можно изучить с теми двумя Звёздами Таланта, что у меня сейчас уже почти заполнены. Конечно, после Ритуала Перераспределения Половин, который вскоре должна провести Ариэн, любое изучение магии Молнии у меня пойдёт в разы быстрее, но всё равно, в случае Прямой Молнии ждать проведения Ритуала совсем не обязательно.

За полтора часа я быстрым шагом прошёл более пятнадцати километров, а старый тракт по-прежнему выглядел заброшенным, да ещё и изрядно петлял, обходя многочисленные овраги и ручьи, что меня перестало устраивать. Заметив на вершине одного из холмов высокий одинокий дуб, забрался на него и оглядел окрестности с высоты.

Почти со всех сторон меня окружала девственная природа. И только ровно на западе я заметил следы человеческого присутствия. Даже не следы, а небольшую деревеньку. Точнее, хуторок на два дома с несколькими пристройками, видимо, сараями. Причём над одним из домов удалось разглядеть лёгкий поднимающийся из трубы дымок, словно кто-то что-то готовил в домашней печи. От того дуба, на который я забрался, до домов было километра три, так что, спрыгнув вниз, поправил сумки, поудобнее перехватил копьё и замотанную в ткань Безмерную Гордыню и направился в сторону, где надеялся встретить людей и расспросить их об окружающей местности.

Пока шёл, задумался над тем, а не стоит ли мне снять гамбезон и упаковать его в сумки, но в итоге решил поддоспешник всё же не снимать. Просто, достав из кошеля знак Цеха и брошь Знати, повесил их себе на грудь. А что же касается оставленной Джанни раскраски, то буду делать вид, что это не плод чьей-то шутки, а проявление моего личного выбора. Главное вести себя, словно всё так мной и задумано, а эти задницы на пердячем ходу мной самим и нанесены. Вот такой я эксцентричный, и пусть кто-то хоть слово скажет поперёк! Думаю, среди местных таких дураков, указывать что-то Шерифу Книги, да ещё и благородному, не найдётся.

Даже на Земле, если вспомнить историю, многие знатные люди позволяли себе такие выходки, за которые обычного человека могли и на костре сжечь, и им это сходило с рук. Ситуация на Айне в этом плане мало отличалась от земной. Особенно если учесть, что здесь статус благородного автоматически приобретал любой, кто смог взойти на Драгоценный Виток Спирали. А значит был лично достаточно силён, чтобы прямо на месте, не прибегая к посторонней помощи, пояснить абсолютному большинству своё право делать то, что хочется и нравится. Правда брошь Знати обычно носят только те, кто знатен по происхождению или заслужил такое право, как и я, задолго до того, как преодолел Первую Стену. Те же, кто повысил социальный статус через обычное Восхождение по Спирали, брошь Знати носили очень редко. Им было достаточно Знака своего ранга, что, в общем-то, было по-своему логично.

Приблизившись к хутору на расстояние около километра, не заметил впереди никакого движения. Никто никуда не ходил, и даже дымок, замеченный мною с вершины дуба, уже сошёл на нет. Казалось, поселение безлюдно, и это меня немного напрягло. Остановившись, я пристроил Безмерную Гордыню себе за спину, соорудив не очень удобную, зато надёжную временную перевязь, и перехватил копьё поудобнее. Не стал выставлять его вперёд, тем самым показывая агрессивные намерения, но взял в руки так, чтобы в одно мгновение провести или наоборот отразить неожиданную атаку. Три Ауры из четырёх базовых уже привычно окружили моё тело, так что на условную территорию хутора я заходил в полной боевой готовности.

То, что кто-то есть рядом, я услышал, благодаря ауре Восприятия, когда подошёл к одному из сараев. Хуторок, несмотря на свои невеликие размеры, производил впечатление зажиточного поселения. Даже стены сараев были здесь сделаны из досок, а не, как обычно в этих местах, их плетёного ивняка. Ставни домов украшены затейливой резьбой и окрашены охрой. Явно не делянка охотников или временное поселение дровосеков или фермеров. Тут совершенно точно жил кто-то побогаче. Примерно похожий дом построил для себя Нортон, который был проходчиком Стали. Возможно, и в этом хуторе проживала пара семей проходчиков. Подобные люди, особенно на Стали и выше, часто предпочитают селиться немного в отдалении от своих деревень или посёлков. При этом чувствуют себя в безопасности, так как достаточно сильны, чтобы самим устранить большинство угроз, особенно в областях, где не водятся какие-то особо страшные чудовища и монстры.

Тем не менее, для дневного времени здесь на удивление тихо. Не бегают дети, не шумят женщины, не видно и мужчин, занятых хотя бы чем-то. Только едва слышный шум, словно кто-то точит нож, доносится с другой стороны сарая. Равномерный такой звук «вшшш-вуууух-вшшш» монотонный, размеренный, повторяющийся. Прислушался и разобрал за этим звуком лёгкое дыхание. Благодаря ауре Восприятия, смог определить, что там находится только один человек. На секунду замявшись, всё же пришёл к выводу, что выпрыгивать неожиданно с копьём наперевес не совсем правильно, и будет воспринято незнакомцем, как признак явной агрессии. Поэтому вышел из-за сарая обозначив своё присутствие лёгким покашливанием.

На небольшой поляне между строениями, на массивной деревянной скамье сидел молодой мужчина. Юношей или парнем его уже было не назвать, на вид ему было лет двадцать пять примерно. Среднего роста и телосложения, он был облачён в кольчугу мелкого двойного плетения, поверх которой была накинута короткая, по пояс, котта — накидка, носимая поверх брони. На этой котте у сидящего был нарисован незнакомый мне гильдейский знак в виде пикирующего ястреба, у которого в когтях зажат обоюдоострая секира. Сама накидка была чистая, но явно недавно зашитая в нескольких местах. У незнакомца были резкие немного неправильные черты лица. Его длинные волосы, тёмно-каштановые, с прядями седины, были собраны в хвост и украшены повязкой с оттенком Булата, что, как я видел, соответствовало его Рангу Спирали. На коленях лежал длинный меч односторонней заточки с лёгким изгибом, который он и точил, издавая тот самый равномерный звук, проводя по лезвию правящим камнем. Около мужчины на скамье стояла тарелка с наполовину съеденной, недавно приготовленной и ещё тёплой кашей. Весь его внешний вид напомнил мне отдыхающего после сражения солдата. Да и на мече виднелась свежая зарубка, которую он, видимо, и пытался «загладить» точилом.

Отметив все эти детали одним взглядом, я скользнул вниманием дальше, по всей поляне. Благодаря «опыту будущего» сразу отметил, что на затоптанной траве то тут, то там виднеются капли крови. Да и у самого незнакомца на левом предплечье следы от длинной и явно глубокой раны, которая, скорее всего, была залечена зельями не позднее чем пару часов назад. За той скамьёй, на которой сидел мужчина, ровно между двух домов виднелся холм свеженакиданной земли. На этом холме, прямо в его центре, воткнута широкая доска, на которой я без труда разобрал начерченный кровью знак Камо. Не холм… Могила.