Стратегии гениальных женщин - Страница 29

Многолетняя изнурительная война протекала как бы в замедленном действии. Отсутствие динамичности, небольшие возможности для маневра у сторон, и в том числе в силу слабости и сомнительной легитимности власти дофина Карла Валуа, стимулировали работу тайных сценаристов, заинтересованных в том или ином развитии событий. Интрига часто значила больше, чем открытые военные действия, и отчасти потому, что личные интересы значительной части могущественных вассалов Карла Валуа были не слишком тесно связаны с его возвышением. Определенная часть его влиятельного окружения, не потерявшая своих владений в ходе войны, не очень стремилась к тому, чтобы дофин в конце концов превратился в полноценного короля. Именно поэтому поиски альтернативных проектов, выдвижение сомнительных личностей и в конечном счете затягивание времени с перекладыванием ответственности на чьи-то иные плечи стали основным правилом управления королевского двора. В это смутное и двусмысленное время и явилась необычная, если не сказать странная, девушка по имени Жанна, обладающая заражающим параноидальным стремлением изменить существующий миропорядок.

Когда из далекой, находящейся под контролем противника провинции от местного управленца поступили сведения о появлении некой воинственной и отчаянной крестьянки, кто-то из окружения будущего короля сумел осторожно навязать наследнику с неустойчивой психикой мысль, что девушку можно попытаться использовать. Во-первых, для поднятия духа сражающихся и, прежде всего, осажденных в Орлеане. Во-вторых, для привлечения к освободительному движению широких народных масс. И наконец, для изменения настроений в массах в пользу Карла Валуа, что окажется подтверждением со стороны народа легитимности его власти. Может быть, это сама Фортуна озаботилась судьбой Франции и дала в руки шанс для освобождения захваченных земель? Если после основательной проверки и тщательного прощупывания, что у этой девчонки на уме, выяснится, что из нее может получиться неплохое орудие для решения важных политических задач, это хорошая светская интрига. Только бы она была управляема! В любом случае, если она поведет себя не так, как будет предписано тщательно разработанным при дворе сценарием, ее можно будет немедленно уничтожить. О том, что приблизительно такими были рассуждения тех темных личностей из окружения Карла Валуа, свидетельствуют многочисленные проверки и беседы с Жанной после ее прибытия ко двору. Проявил интерес к крестьянке и сам будущий монарх, вернее, этот интерес был ловко возбужден его более проворными и более искусными в ремесле тайных войн приближенными. Скорее всего, что игра началась задолго до прибытия Жанны в королевский дворец. И так же вполне вероятно, что и участь ее была предопределена еще до появления на сцене. Ибо как в ином случае объяснить распространенное во все концы Франции известие о том, что некая Дева перемещается из северных провинций, чтобы предстать пред монархом? Эта весть неслась так стремительно, проникая повсюду, как газовое облако, что опережала даже передвижение самой Жанны. И в Древнем мире, и в средневековую эпоху слухи, вернее, их распространители были неизменным сопровождением политических проектов; они управлялись, контролировались, корректировались и прекращались по команде тех, кто был способен оплатить такую услугу. Подобно тому, как в век глобализации общественным мнением управляют информационные потоки, направляемые наиболее влиятельными и авторитетными средствами массовой информации, так при помощи гвардии тайных распространителей шла подготовка общественного мнения к тем или иным событиям государственной важности. Предположение о заранее разработанном сценарии находит подтверждение и в единодушном решении всего королевского окружения оставить спасительницу Орлеана на произвол судьбы, а фактически – в решении уничтожить ее.

Многочисленные проверки психического потенциала и природы устремлений странной девушки, к которым были подключены чиновники, духовенство и целая команда шпионов, убедили организаторов проекта, что Жанна обладает всеми необходимыми качествами: достаточно устойчивой психикой, невероятной, неосмысленной и почти болезненной установкой на освобождение Франции, а также совершенно необходимым для этого отсутствием интеллекта. Ей вполне можно позволить осуществить задуманное, осторожно направляя действия и при необходимости ограничивая авторитет в массах при помощи приставленных военачальников. В идее использования девушки действительно была оригинальная деталь, изюминка, которая делала всю затею весьма привлекательной, сложно объяснимой для обывателя, а значит, заключавшей в себе некое таинство. Полководец-муж-чина – это совершенно понятное явление, но оно логично и для противника. Значит, такой военачальник, не обладающий авторитетом и необходимой для воителя зажигательной харизмой, не будет иметь успеха. Тем более в государстве, где претендент на корону не способен был повести за собой войско, а никто из его высшего окружения не был в состоянии исполнить эту роль, проблема могла быть решена удивительным способом – за счет привлечения некой мистической, облеченной в пелену тайны фигуры. Хрупкая и мягкая девушка, закованная в латы, оснащенная всеми атрибутами военачальника и символами победоносного воителя, а также обладающая мужеством исполнить заявленную роль, – это угроза для врага и воспламенитель для собственного народа. Конечно, в начале пути не было никакой уверенности, что Жанна обладает тем необходимым для военных действий уровнем бесстрашия, который, пусть даже не сокрушая врага, позволит воодушевить народное ополчение. Но подкупала ее твердая вера в свою миссию и четкая ориентация на победу. Кроме того, в случае неудачи ее можно легко ликвидировать, приписав все таким же небесным волеизъявлением, как и ее появление. Можно с высокой долей уверенности предположить, что во время пребывания при королевском дворе после принятия окончательного решения использовать Жанну в качестве альтернативы полководцу, девушку подбадривали и готовили к роли. Возможно, на нее и не возлагали больших надежд, однако дух защитников осажденного Орлеана она должна была поднять. Девушке подарили коня, ее одели в довольно дорогие одежды (последнее привело ее в восторг, обнажив женское, чисто эмоциональное восприятие происходящего), ей вручили символ военной власти и победы – знамя, позволив оформить его по своему усмотрению. С ней провели психологическую подготовку, обрисовав, чего от нее ожидают. Режиссеры-невидимки, люди-тени, которые готовили Жанну д’Арк (а в то время еще просто Жанну Дарк) к первому акту театрализованного представления, хорошо представляли, что им нужно, – снять осаду с Орлеана и возродить веру народа во Францию, что даст хорошие козыри для ведения переговоров с англичанами и перешедшим на их сторону Бургундским герцогом. Жанна же не осознавала пределов борьбы, она ступила на путь отступничества, сменив роль, пол и восприятие мира. Впрочем, никто не считал обязательным посвящать ее в детали дела.

Итак, безумная идея фанатички принята и поддержана. Даже этот факт сам по себе является немалым достижением и потому заслуживает внимания. Ведь для неотесанной деревенской девушки существовала лишь одна перспектива: покорно исполнить праведную роль тягловой лошади, рано состариться и умереть от неодолимого бремени нелегкой и бессмысленной жизни с животным циклом производства потомства. Она же избрала для себя иной путь и доказала, что этот путь имеет право на существование. Ее доказательство базировалось на трех могучих основаниях, которые обеспечили поддержку дворцовой клики.

Первым является акцент на миссии спасения короля и самой Франции, что сделало саму идею понятной, простой и важной для значительной части политической элиты страны. Девушка со знаменем оказалась кстати, ведь эту функцию до нее никто не брался исполнить. В этом смысле она была заменителем, эрзацем активности французской стороны в войне и, понятно, компенсировала безволие и бездействие самого дофина и его окружения. Неизвестно, был ли кто-нибудь в раннем окружении крестьянки Жанны, кто мог красочно описать полную приключений жизнь при дворе, сулящую в случае успеха предприятия дружбу с великими мира сего. Известно лишь, что ко времени своего отчаянного похода к монарху через занятые врагом и кишащие разбойниками территории страны девушка имела несколько бесед с местным представителем королевской власти и уже вполне осознавала всю двусмысленность существования простолюдина. Продолжительная война, растущий хаос, опустошение земель пришедшими завоевателями англичанами и полная растерянность народа давали в руки новый шанс, еще никем не испробованную рискованную и одновременно манящую возможность.