Страстное желание - Страница 12

— Отлично. Учитывая обстоятельства, чем раньше, тем лучше. Вы… вы же пригласите меня?

Кэт снова бросила на Гейба беспомощный взгляд. Затем кивнула:

— Конечно. Я ни за что не выйду замуж без тебя.

Матильда быстро кивнула. Она сделала в направлении Кэт единственный шаг, но затем остановилась, хотя Гейб видел, скольких усилий ей стоило не сжать в крепких объятиях внучку. Подбородок Кэт дрогнул, она обняла бабушку. И Гейб заметил муку, отразившуюся на лицах обеих женщин. Мгновение спустя Матильда покинула кабинет, гордо выпрямившись.

Кэт молча проводила ее взглядом. Затем повернулась к Гейбу и с ужасом осознала, что произошло.

— Боже, Гейб. Что нам делать?

Он рассмеялся горьким глухим смехом:

— Ты знаешь это не хуже меня. Мы поженимся.

Испуганная, Кэт покачала головой:

— Нет. Мы не можем. Я поговорю с бабулей. Я смогу убедить ее подарить нам ожерелье на помолвку.

Гейб изогнул бровь:

— Думаешь, она согласится?

— Наверное, нет, — наконец признала она. — Но попробовать стоит. Я просто не понимаю, почему она так настаивает на подарке, а не на продаже.

— Кроме нее, об этом никто не знает. Но объясняться она не будет.

— Мне жаль, Гейб. Я не хотела, чтобы все зашло так далеко. Мы не должны жениться. Будем оттягивать свадьбу, пока… — Она замолчала, желая разрыдаться. — Пока бабуля не умрет.

— Она выглядит очень даже живо для умирающей.

Кэт вздрогнула:

— Умоляю…

— Ты говорила правду, объясняя причины нашей помолвки. Все дело в Матильде, да?

— Да. — В зеленых глазах Кэт вспыхнул огонь. — Я сказала, что сделаю все, чтобы помириться с ней.

— Даже выйдешь за меня замуж?

Она кивнула:

— Если другого выхода нет. Похоже, ты тоже готов пойти на это ради «Страстного желания»?

— Готов на все. — Он сделал шаг в ее сторону и притянул к себе. — Кэт, это — символ любви. Любви, которая принесла одни несчастья. Любви, которая началась с одного прикосновения.

— Ты говоришь об инферно?

— О нем, — подтвердил Гейб.

Она нахмурилась, пробегая пальцами по его груди.

— Ты собирался все мне объяснить. Что такое инферно и как оно действует?

— Лучше я тебе это продемонстрирую.

И он это сделал.

Губы Кэт были нежны как шелк, сладки и податливы. Желание противостоять ему еще больше разжигало страсть, стремление победить ее. Он не хотел резко набрасываться на Кэт, как сделал это в лифте. Она должна была сама принять это решение. Единственный способ обуздать инферно — признать желание.

Гейб почувствовал, как Кэт дрожит в его руках. Стоит ему лишь настоять, и она сдастся. Он играл с ее губами, пытался раздвинуть их. Протяжно застонав, она открылась ему. Но он все еще медлил, оставляя выбор за ней. Кэт должна была признать, что хочет его, или отступить.

Он ослабил объятия, чтобы она в любой момент могла отказаться. Но она сама прижалась к нему своими соблазнительными изгибами. Ее руки заскользили по его груди, по шее, погрузились в волосы. Он не знал, сколько еще сможет продержаться, потому что желание было невыносимо до боли.

— Гейб, пожалуйста…

Всего два слова, едва слышимые, но полные отчаяния и желания. И Гейб ощутил, как Кэт сдалась, как рухнули защитные барьеры, возводимые годами. Он крепко сжал ее в объятиях. Но они не стали спешить. Они замедлились, предвкушая счастье обладания друг другом.

Но от этого огонь желания разгорался все ярче. Тот самый огонь, который возник в момент их первого прикосновения. Вскоре он станет невыносимым. На этот раз Гейб этого не хотел. Он жаждал насладиться каждой секундой, изучить каждый дюйм тела Кэт, чтобы понять, что делает ее не похожей на других. Особенной.

Единственной.

И это слово обрушилось на него, снова призывая заполучить Кэт любым способом. Гейб слегка замедлил поцелуй, затем оторвался от ее губ и прислонился лбом к ее лбу.

Почему она? Почему судьба выбрала для него Кэт Мэллоу? Все, во что он верил, оказалось неправдой. Это предательство памяти его умершей жены, Джессы. Гейб утратил способность видеть все четко: то, каким человеком он стал, невзирая на прошлое, то, как далеко ушел от своей семьи. И вдруг именно это наследие привело Гейба к той единственной женщине на земле, с которой он не может иметь ничего общего.

Кэт не может быть единственной. Это невероятно. Что касается инферно… Гейб отказывается верить в слова деда о вечной связи с одной женщиной, своей половинкой. Он сам всегда управлял судьбой. Делал выбор. Сам принимал решения как в личной жизни, так и в бизнесе. Но сейчас…

Он не мог справиться с собой.

Кэт посмотрела на него со страхом:

— Ты остановился. Как ты сумел остановиться, если я… — «Не смогла»? Именно это она собиралась произнести? Ее дыхание участилось, щеки пылали. — Ты запутал меня.

— Ты попросила меня объяснить, что такое инферно. Я решил, что практический пример даст больше, чем слова.

Гейб отпустил ее и отступил, пытаясь восстановить пульс и дыхание. Но не справился. Его рука словно сама поднялась, и он провел по нежному изгибу щеки Кэт. Она задрожала. И он так хотел… Нет. Это слово не может описать невыносимое желание. Он не просто хотел. Он страстно желал. Он сгорал от желания. Каждая клеточка тела Гейба молила взять ее, чтобы утолить раздирающий на части голод. И он все еще пытался бороться, понимая, что утоление неизбежно. Эта женщина будет принадлежать ему.

Пальцы Гейба скользнули по изгибу ее подбородка.

— Это… Это — инферно. Мне так кажется.

Кэт наслаждалась прикосновениями Гейба.

— Я слышала много названий, но инферно — в первый раз.

— Так его называют Данте.

Она замерла:

— Данте? Ты уже упоминал их. Ты говоришь о Данте, которые создали ожерелье твоей матери? О компании, на которую я мечтаю работать?

— Да. — Гейб предпочел бы не обсуждать с ней эту тему, но у него не осталось выбора. — Они мои родственники.

Кэт отстранилась. Чуть заметно, но он сразу почувствовал боль, словно от потери самого дорогого.

— Я не знала…

— Почти никто не знает. Обычно я об этом не рассказываю.

— Я запуталась. Почему ты скрываешь связь с ними?

— Потому что это не делает мне чести, — ответил Гейб. Кэт продолжала молчать, и он понял, что она ждет дальнейших объяснений. По какой-то причине он решил продолжить. — У моей мамы был роман с Домиником Данте. Когда зачали меня, он был женат.

Кэт чуть заметно нахмурилась, и на мгновение Гейб подумал, что его статус внебрачного ребенка может повлиять на ее решение выйти замуж.

— И семья тебя не признала? О, Гейб, мне очень жаль. Это неправильно.

Он снова все перепутал. Кэт переживает за него. Он увидел это в ее взгляде, услышал в ее голосе, почувствовал в легком касании руки.

— До недавнего времени Данте не подозревали о существовании нас с сестрой. Честно говоря, о ней они не знают до сих пор.

Кэт посмотрела на него в изумлении:

— С сестрой? Постой. У тебя есть сестра?

— Люсия. Мы — близнецы. — В ее глазах мелькнула боль? Почему? Ведь они совсем не близкие друзья. Черт, их близость была лишь физической. — У меня не было причины это тебе рассказывать. Тебя не было в стране, когда мы с Джессой поженились. Только тогда ты могла бы познакомиться с Люсией. В течение последних трех недель мы с тобой старательно избегали разговоров на подобные темы. И я наделся, что в будущем все так и останется.

— А я думала, это я не раскрываю карты. — Она всегда так старательно держит себя в руках, прячется за доспехами хладнокровия. Он мечтал о том, как будет снимать их с нее один за другим, открывая для себя настоящую, живую Кэт. — Почему бы не начать с самого начала?

— Моя мама была ювелирным дизайнером у Данте и встречалась с Домиником. Когда он женился на другой, она нашла работу в филиале в Нью-Йорке и переехала. Потом, несколько лет спустя, они встретились. Тогда был зачат я. Когда она поняла, что беременна, она перешла от Данте к Чарльстонам, а потом переехала в Сиэтл.