Страстная невеста для ненасытного Дракона (СИ) - Страница 50

— Еще как изменю, — шипела Клэр злобно, кромсая своей удавкой его шею, как хорошим раскаленным ножом. — Я тебе голову сверну и немного утолю свою злость! А жить мне или умереть, не тебе решать!

— Тебя искать станут… и не думаю, что ты сможешь спрятаться, — злорадно выдохнул Мертвый Бог.

— А кто тебе сказал, — рыкнула Клэр, затягивая концы удавки так, что чудовище не могло больше говорить, — что я буду таиться? Не-ет, вы тут все обо мне услышите. Так где Данкан?

— В Центральном Храме Живых, — выдохнул Мертвый Бог через силу. — Он не покинет его, пока не пройдет полное обращение…

— А если покинет?

— Тогда он станет… не Драконом и не человеком…

— Ничего! Мне и такой сойдет!

— Он не согласится, женщина. Он ни за что не согласится. Он разучится летать — Драконы на это не соглашаются. Лучше смерть.

— Об этом я спрошу у него самого!

Клэр уперлась ему в грудь ногой, затягивая удавку так туго, что на серую куртку брызнула нечистая кровь. Пару рывков — и голова Мертвого Бога просто отлетела с обугленной шеи.

— Не слишком ли поспешно? — поинтересовался Патрик. До сих пор он не вмешивался в разговор Клэр и Мертвого Бога и голоса не подавал, словно его тут и не было вовсе. — Он мог рассказать еще что-то…

— Мало их тут шляется? — небрежно заметила Клэр, спрыгивая с конвульсивно содрогающегося огромного тела. — Нужно будет — уж найдем, у кого спросить дорогу!

Мертвый Бог не солгал, и Патрик оказался прав в своих подозрениях: Данкана очень сильно хотели совратить на свою сторону, при этом не переломав того, что было важного и главного в его душе. Это Клэр поняла, увидев, как на ступенях Храма, указанного Мертвым (теперь во всех смыслах) Богом мелькают прислужницы с пестрыми шелками в руках.

— Этот фанфарон изволит капризничать, — протянула Клэр, припоминая первую их встречу с Данканом. Ее тогда искренне поразил его яркий, броский вид, его приглаженные — волосинка к волосинке, — волосы. — А Мертвые Боги перед ним на задних лапках пляшут. Вон, смотри — тащат черепаховые гребни, и розовое масло… а куда эта толпа голых девок направляется?!

И это было правдой; несколько прислужниц пестрой стайкой спешно взбежали по ступенькам, оправляя на своих молодых телах украшения и воздушные ткани, которые ничего не прикрывали, а лишь соблазнительно подчеркивали их прелести.

— Именно туда, — многозначительно произнес Патрик — и вовремя успел перехватить руку Клэр, рванувшейся было вслед за девицами. Рука у него по-прежнему была сильной, мужской, он сумел остановить ее и затащить в укрытие прежде, чем их заметили. — Туда, госпожа. К нему. Господин Данкан сейчас вряд ли помнит, что женат. А прежде, чем в его жизни появились вы, он был очень… невоздержан и любвеобилен. Пятеро? Да, это обычная его доза на ночь.

— Пятеро! У него, черт его дери, брачный рисунок на все плечо! — рычала Клэр зло, роняя злые слезы. — Мерзавец, подлец!

— Спокойно. Спокойно, — уговаривал Патрик рыдающую Клэр, у которой сердце рвалось от одной мысли о том, что какая-то из этих голозадых вертихвосток может к волосам Данкана прикасаться, не то, что коснуться его тела. — Вы должны быть тверже. Вы должны взять себя в руки. Если вы раскроетесь теперь — вы погубите и себя, и его.

— Похотливая скользкая ящерица!

— Может, уйдем? Может, оставим его здесь? Коль скоро все так обернулось?

Но Клэр отерла слезы, судорожно вздыхая.

— Нет, Патрик, — ответила она, — нет. Мой Данкан — слишком жирная добыча для них. Если не удастся его вернуть — так хоть убить… — Клэр осеклась, словно слова, которые она говорила, обожгли ей горло. — Он хотел, чтобы о нем осталась добрая память…

Вслед за прислужницами, которые, видимо, уже выбивались из сил, исполняя капризы плененного Дракона, Патрик и Клэр взобрались по каменной лестнице в храм. Повсюду горели факелы и фонари — для Мертвого Города здесь было слишком много света.

— Это хорошо, — сказал Патрик. — Это значит, что его глаза еще не умерли!

— Да судя по всему, — рыкнула злая Клэр, — у него еще ничего не умерло…

По запаху розового масла, которое тонким шлейфом тянулось за прислужницами, Патрик и Клэр довольно скоро отыскали комнату, где Мертвые Боги держали Данкана. Впрочем, они и так ее отыскали бы — там было слишком много служанок.

— Ну вот же бесстыжая похотливая ящерица! — ругнулась Клэр в очередной раз, войдя вслед за Патриком в зал. Верный помощник стиснул ее руку, намереваясь удержать девушку, если та вновь вздумает кидаться с кулаками на окружающих, но та, как будто, держала себя в руках.

Данкан устроился с комфортом. Он еще не очень походил на Мертвых Богов, но что-то неуловимое, слишком высокомерное и порочное, уже проскальзывало в глубине его черных глаз. Его черные связи, те, что уже проросли сквозь его тело, были аккуратно сложены за спиной, не в пример остальным Богам, у которых черные щупальца извивались и болтались, вызывая лишь отвращение. Нет; Данкан и тут оставался верен себе, уложив их словно крылья.

Ему откровенно шло быть Темным Властелином — слишком много свободы, слишком много дикой, неукрощенной силы чувствовалось в его расслабленной, казалось бы, позе. Слишком выгодно черный цвет подчеркивал белизну его лица, утонченность его черт.

Он лежал на подушках, как самый богатый падишах самого золотого королевства. Одет Данкан был ярко, так, как любил — в роскошный шелковый халат, весь расшитый шелковыми нитями, украшенный красными и золотыми драконами. Одна из прислужниц осторожно точила его ногти алмазной пилкой, а другая, уложив его голову себе на колени, расчесывала его длинные волосы, водя гребнем медленно-медленно, словно боясь потревожить его сон — а глаза Данкан то и дело прикрывал, словно погружаясь в дрему, и лицо его было расслабленно, словно он и в самом деле спал и не чувствовал, что происходит с его телом.

Но вот присутствие третьей прислужницы говорило как раз об обратном; вовсе он не спал. Стоя на коленях, весьма недвусмысленно склонившись над пахом Дракона, она делала нечто такое, от чего Патрик стыдливо хмыкнул и отвел взгляд, а Клэр едва не взорвалась новыми проклятьями.

— Ах ты, похотливая ящерица…

Прислужница прилежно и умело ласкала член Дракона, помогая себе руками, облизывая его быстрым язычком, и по спокойному лицу Данкана медленно разливалось выражение полного блаженства. Смотреть на это сил у Клэр не было; она отвернулась и порывисто прижалась к Патрику, содрогаясь от рыданий. Измена! Изменил спустя сутки после свадьбы, после клятв и красивых слов о любви! Умом Клэр понимала, что это уже не тот же самый Данкан, который женился на ней, но сердце ее не принимало, не могло принять то, что с ее любимым произошли такие разительные перемены! Зачем ему она, Клэр, если его вполне могут утешить другие? Зачем вообще она, Клэр, сюда пришла?! И нужно ли было продираться сюда, к нему, с таким неистовством, с таким боем, чтобы увидеть все это и понять — Данкан потерян, вероятнее всего — навсегда…

— Неужто он меня забыл? — шептала Клэр, шмыгая покрасневшим от слез носом. — Так скоро?! Его ведь даже не охраняют, посмотри — он свободен, и не пытается уйти, вырваться, улететь! Значит, ему нравится тут.

— Не удивительно, — заметил Парик. — Они вон очень стараются, чтоб это было так.

Их тихие голоса заставили Данкана выйти из блаженного полусна. Он распахнул глаза — как и прежде, яркие и черные, — и внезапно со злостью, почти с мстительным наслаждением оттолкнул ногой ласкающую его девицу.

— Пшла, — грубо рявкнул он, запахивая халат. — Не можешь толком доставить мужчине наслаждение. Неумеха, корова неповоротливая.

Он поднял свою голову с колен девушки, расчесывающей его, и ее столкнул со своего ложа тоже. Третья, что точила его ногти, ускользнула сама, очень вовремя увернувшись из-под грубой руки Данкана.

— Больно, — капризно и сварливо произнес он, с удовольствием наблюдая, как на лице прислужницы с гребнем проступает растерянность, и как она с трудом сдерживает слезы страха. — Все волосы мне спутала и повыдергала. Надоела. Уходи! Позовите кого-нибудь другого, у кого руки растут из положенного места! Неумехи, грубые неотесанные колоды!