Страстная невеста для ненасытного Дракона (СИ) - Страница 10

И она не могла ему противиться. Понимая, как это странно, дико и не уместно — не могла оттолкнуть его, склоняющегося над ней, не могла вырваться из его рук, которые забрались в ее рассыпавшиеся волосы и ласкали ее затылок, не могла противиться прикосновениям его губ, не могла противиться его поцелуям, на которые отвечала неумело и робко, стаскивая одежду с его плеч.

— Мальчишка, — слабо всхлипнула Клер, когда Дракон по-хозяйски ухватил ее за грудь и, склонившись, жадно припал губами к соску, лаская и посасывая.

— Твоей бабки еще на свете не было, — парировал он, — когда я был мальчишкой. Мне двести лет. Так что не станем тут рассуждать о возрасте.

Он блеснул черными глазами, и завороженная Клэр прочитала в них мудрость и опыт давно живущего существа. Умные, проницательные глаза странно смотрелись на юном лице, хотя какая теперь разница?.. Какая разница?

Хищник, охотник по природе своей, он не мог ее взять осторожно и незаметно. Огонь, бушующий в его сердце, подсказывал ему: растерзай, разорви! И Дракон выплеснул свою страсть, растерзав на Клэр остатки одежды, раскидав обрывки, чуть рыча от нетерпения.

Прижав девушку к стене, крепко сжав запястье ее руки, заломленной над головой, он осторожно-осторожно погладил ее живот, чуть нажимая острыми когтями, рисуя на подрагивающем теле замысловатые узоры, а потом его рука коварно и быстро скользнула вниз, меж ног, к нежному и чувствительному местечку. Клэр взвизгнула от стыда, когда его пальцы коснулись ее лона, и ее собственное тело отозвалось на это прикосновение, оказавшееся таким желанным и прекрасным — до блаженства, до выступившей ароматной влаги. Девушка попыталась сжать бедра, но Дракон ловко просунул колено меж ее ног, продолжая осторожно ласкать ее, перебирая влажные лепестки чувствительными пальцами. Клэр дрожала, словно натянутая струна, в страхе глядя вниз, на собственное обнаженное тело; ей казалось, что вот-вот, и его когти, которыми он с такой легкостью резал толстую ткань одежды и рвал кожаные ремни, проткнут, ранят ее. Но его пальцы оказались удивительно мягкими и ласковыми, особенно тот, что нащупал возбужденную точку меж ее ног и осторожно погладил ее, чуть касаясь нежной глянцевой кожицы.

— Нет! — взвизгнула Клэр, зажмурившись. — Нет, пожалуйста!

От неспешной острой ласки колени ее дрожали; ее тело, прижатое к стене, била крупная дрожь, и девушке стало нестерпимо стыдно оттого, что мужчина — подлый бессовестный Дракон! — удерживающий ее и делающий все это с нею насильно, но так умело, с интересом наблюдает за тем, что выписывается на ее лице. Вдыхает каждый ее стон и всхлип, впитывает каждый изгиб бровей, запоминает сладкую муку, отражающуюся в ее чертах.

— Отчего нет? — прошептал он. Теперь его пальцы поглаживали горящую желанием дырочку, мокрую, жаркую, и Клэр готова была выть. Она закусывала губы, и коварный Дракон прижимался к ним и водил по ним языком, так сладко, так неторопливо, что становилось еще стыднее — и восхитительнее оттого, как он упивался е беспомощностью, ее покорностью и ощущением свей власти.

— Я не могу! — взвизгнула Клэр, когда его палец снова коснулся горящей желанием точки, и Клэр ощутила, как ее лоно сладко сжалось, вытолкнув еще горячей влаги прямо ему в ласкающую ладонь.

— Могут абсолютно все, — возразил Дракон, накрывая ее губы своими и проникая в ее рот языком.

Его близость, его красота завораживали Клэр, и она, изнывая, снова закусывала губы и терпела его неспешную ласку, от которой кровь закипала в ее жилах.

— Я…я…я девственница! — взвизгнула она, чувствуя, как его палец пытается проникнуть в ее тело, и причиняет боль, непривычную и странную.

Дракон на миг замер, затем отстранился, заглянул в пылающее от стыда лицо Клэр.

— Невинна?! — переспросил он с изумлением. — Вот это новость. Я думал, у пиратов нет ни чести, ни совести, ни чего-то святого…

Клэр яростно взбрыкнула, да так, что Дракон едва смог удержать ее в руках.

— Я что тебе, уличная девка? — свирепо прорычала она. — Ты думаешь, любой меня может взять?! Ха! Хотела б я посмотреть на того человека, который осмелился бы прикоснуться ко мне и взять мою честь!

— Ты его и не увидишь, — ответил Дракон, внимательно изучая ее разгоревшееся от гнева лицо. — Потому что первым у тебя будет Дракон.

Жадная страсть еще больше охватила его, он прижался, прильнул к девушке всем телом, целуя ее так жарко, что все мысли в ее голове растворились, ушли. И она обхватила его плечи руками, отвечая на его поцелуи с не меньшим пылом, который жидким огнем разбегался по крови и привычно, знакомо ожог пальцы на руках, болью облил нервы.

«О, нет, только не сейчас!» — в панике молила Клэр, чувствуя приближение знакомого приступа. Ее болезнь, словно разбуженная потрясением и наслаждением, заворочалась в ее душе, черная бездна открыла голодные глаза, и Клэр, дрожа, чувствуя под спиной шелк простыней, на которые уложил ее Дракон, молила, упрашивала небеса лишь об одном — отсрочить ее боль, подождать хоть немного.

После… пусть все будет после…

Девушка торопится, ласкается к Дракону, и тот вспыхивает страстью еще сильнее, еще жарче, хотя, казалось, это уже невозможно. Его жарке тяжелое тело становится жестким, словно в самом деле отлито из стали. Его губы целуют и целуют ее, и когда его жесткая плоть касается ее меж покорно разведенных ног, жестко толкается, Клэр вскрикивает, ощутив как после первой вспышки острой свежей боли что-то большое проникает в ее тело, медленно и туго. Его ладонь, жестко удерживает девушку за дрожащее ягодицу, Дракон принуждает ее принять его полностью, вжимаясь в ее трясущиеся бедра. Он затирает ее вскрик горячим языком и толкается в ее узкое мокрое лоно нетерпеливо, раз, второй, третий. Боль растекается по ее телу, по ее нервам, и Клэр переводит дух, прислушиваясь к тому, как та затихает — и к новым ощущениям в своем теле.

Пугающая бездна в ее душе вздрагивает и отступает, напуганная этой болью, и Клэр, напуганная не меньше, трясущаяся, как раненный зверек, приникает плотнее и цепляется за влажное тело мужчины, осторожно двигающегося над ней — и в ней. Почему-то остро, оглушительно пахнет кровью, Клэр понимает, что это ее кровь — и Дракон, чуткое животное, тоже чувствует этот чуть солоноватый, пряный запах. Он возбуждает его, заставляет вдыхать воздух, наполненный ароматом женщины, еще глубже, и Дракон, потеряв самообладание, подхватывает Клэр под ягодицы и толкается в ее тело сильнее — до крика, до задыхающегося хриплого дыхания.

— Какая ты сладкая… какая-я-я…

Бездна, шевелящаяся в душе Клэр, с готовностью пожрала первую боль. Боль — это то, чем питается странная болезнь девушки; боли было слишком мало и скоро не стало совсем, и Клэр с изумлением почувствовала, как ее тело наполняется удовольствием, неведомым ей ранее. Впервые в жизни она ощутила себя такой же, как все прочие, женщиной — да нет же, она поняла это с изумлением, чувствуя, как ее берет мужчина, нетерпеливыми жесткими толчками. Обнимая его длинными ногами, постанывая от наслаждения, Клэр чувствовала сильные толчки в себе и теплое приятное возбуждение, которое было сильнее бездны. И та отступала, пряталась в потаенных уголках души девушки.

Каждая неровность, каждая выпуклость проникающего в нее члена ощущалась для Клэр так ярко, что та не вынесла — закричала, извиваясь под Драконом нетерпеливо и жадно, двигаясь ему навстречу, насаживаясь сама на его член. Ей казалось, что мужчина слишком нетороплив, слишком острожен с нею, отчего жажда, разгоревшаяся в ее сердце, не затихает. Она мечется, отворачивает от мужчины разгоряченное лицо. Но он преследует и целует ее дрожащие губы, проникая языком в ее рот, и Клэр кажется, что он берет ее всюду, почти насилует своим языком. От этого становится невыносимо стыдно и восхитительно, до головокружения приятно.

— Что ты наделал, подлец! — рычит Клэр, сама не понимая, в чем она его укоряет: в том ли, что он осмелился забрать ее невинность, или в том, что разжег в ней пожар желания, который сжигает все дотла — разум, чувства, и болезнь, отступающую от неистовой жажды наслаждения. — Что ты натворил!