Страсти революции. Эмоциональная стихия 1917 года - Страница 67

Мало кто возьмется отрицать, что генетический материал русской революции запрятан в глубине веков, и особенности взаимоотношений власти и народа складывались на протяжении столетий. Из ситуационного недовольства конкретной властью и традиционной веры в ее же спасительность складывалась историческая психика народа. В результате в массах закрепились лишь две модели поведения: смирение и бунт. При этом крестьянское большинство хотело видеть над собой не помещика и земского начальника, а лишь отдаленный образ «своего» царя. В этих условиях сыграла свою роковую роль интеллигенция. Именно ее привычка казаться, а не быть, дискутировать и актерствовать в ситуации, требующей реальных умственных и волевых усилий, обрушила едва зародившуюся веру в демократию. Этим был спровоцирован саморазрастающийся бунт против всякой власти, стоящей на пути к народному идеалу.

С чем было связано падение власти? Отнюдь не только с ухудшением материального положения масс – это всегда относительно. Власть теряла точку опоры по мере обнаружения собственной недееспособности. Она попросту разваливалась в атмосфере всеобщего безразличия и злорадства.

Нечто подобное к концу мировой войны отмечалось и в западных странах, хотя там возобладал иной сценарий развития событий. Обессиленная Европа все же смогла вырваться (пусть на время) из кровавого хаоса и нравственного кризиса на путях общественной самоорганизации. Россия этого не смогла: русский человек «привык быть организуемым» (Н. А. Бердяев) с поразительной долей безответственности для самого себя. Но с этим последним фактором связана уже другая – сталинская – страница российской истории.

В конечном счете русский бунт, вырядившийся в европейские революционные одежды, не произвел ничего, кроме того болезненного выворачивания людских душ, о котором так хочется забыть. Именно поэтому «безвольные» обществоведы не смогли указать на вполне различимые пути избавления от российской революционности. Но это все равно предстоит сделать. Иначе мы вновь и вновь будем наступать на грабли, коварно притаившиеся в траве забвения.

Аксенов В. Б. Война патриотизмов: Пропаганда и массовые настроения в России периода крушения империи. М., 2023.

Аксенов В. Б. Слухи, образы, эмоции: Массовые настроения россиян в годы войны и революции (1914–1918 гг.). М., 2020.

Асташов А. Б. Пропаганда на Русском фронте в годы Первой мировой войны. М., 2012.

Асташов А. Б. Русский фронт в 1914 – начале 1917 года: Военный опыт и современность. М., 2014.

Булдаков В. П. Красная смута: Природа и последствия революционного насилия. 2‑е изд., доп. М., 2010.

Булдаков В. П. Хаос и этнос: Этнические конфликты в России: 1917–1918 гг.: Условия возникновения, хроника, комментарий, анализ. М., 2010.

Булдаков В. П., Леонтьева Т. Г. Война, породившая революцию. М., 2015.

Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция: Восстание в Петрограде. М., 1967.

Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция: Москва. Фронт. Периферия. М., 1971.

Колоницкий Б. И. Погоны и борьба за власть в 1917 году. СПб., 2001.

Колоницкий Б. И. Символы власти и борьба за власть: К изучению политической культуры российской революции 1917 года. 2‑е изд. СПб., 2001.

Колоницкий Б. И. «Товарищ Керенский»: Антимонархическая революция и формирование культа «вождя народа» (март–июнь 1917 года). М., 2017.

Тарасов К. А. Солдатский большевизм: Военная организация большевиков и леворадикальное движение в Петроградском гарнизоне (февраль 1917 – март 1918 г.). СПб., 2017.

Тютюкин С. В. Александр Керенский. Страницы политической биографии (1905–1917 гг.). М., 2012.