Странствие Сенора - Страница 13

– Ты говоришь загадками, – сказал Сенор. – Но нам нужно уходить, пока тебя кто-нибудь не увидел. Возьми и надень плащ.

Он поднял свой меч и поднес к глазам. Клинок был сломан, когда он пытался блокировать удар; от него осталось примерно три четверти. Теперь это был просто никчемный кусок металла. Сенор отшвырнул его в темноту.

Затем он взял в руки меч, брошенный безголовым на месте схватки. И замер, пораженный. Еще никогда ему не приходилось видеть оружия таких совершенных форм. Гладкий матовый металл без единой царапины, казалось, чуть светился изнутри, словно содержал в себе загадочный источник. В его поверхность были углублены странные, но смутно знакомые знаки. Сенор провел по ним ладонью, и знаки засияли ярче. Тут он вспомнил, где видел их: на одном из гобеленов в библиотеке нижних этажей – изображавшем гадание на собачьих черепах.

В тот момент к нему пришло знание. Не догадка, а именно знание.

– Меч из неземного металла… Меч Древнего Бога Торра, – сказал Сенор. – Не думал, что когда-нибудь увижу его…

– Это символы древнего языка, – вдруг проговорила подошедшая сзади Истар.

– Ты знаешь язык Самых Древних? – Сенор пристально посмотрел на нее. – Тех, что жили до появления Завесы? Откуда ты можешь знать его, клянусь богами?!

– Скажу, когда придет время… Я могу прочесть знаки.

– Позже, – твердо сказал Сенор. – Оставаясь здесь, мы многим рискуем. Пойдем.

Он шел прихрамывая и вел с собой ведьму по тускло освещенным улицам Кобара. Ночь опускалась над городом. Вдали, на окраине, ярким костром запылал Кратер Самоубийц. Там начинались бои, и толпа ревела в предвкушении зрелищ. У самого горизонта сверкали на черном фоне Завесы сторожевые огни Преграды.

Он должен был еще побывать там этой ночью, чтобы увидеть, как исчезнет в Тени Летрод, которую он обменял на дрожавшую сейчас под его рукой Истар. Плащ был плохой защитой от холода.

В этой паре, бредущей по улице, не было нечего подозрительного: подраненный в уличной стычке придворный Башни вел к себе изрядно потасканную девку. Им оставалось только избегать карет Хозяев Ладони да излишне ретивых и подвыпивших стражников. Совсем не время для очередного боя на мечах, и совсем уж не время снова испытывать ведьмину силу…

Сенором овладело странное чувство. Впервые рядом с ним шел человек, который слишком зависел от него, чтобы предать. Он спас Истар и должен был прятать ее у себя, а та последует за ним куда угодно, хоть в ад – потому что больше некуда деваться, – и это связывало их сильнее, чем корысть, и теснее, чем любовь. Он ощущал тело идущего рядом существа и впервые – разделенную с кем-то тяжесть близкой беды. Привычная головная боль на некоторое время оставила его; унялся заключенный в нем узник и позволил сейчас забыть о себе.

В доме он наложил заклятие на все оконные решетки и дымоход камина, заставил голодать ограду, что обострило ее плотоядные инстинкты, и подбросил в комнаты лишний десяток светящихся змей.

Потом он приготовил ведьме поесть и, пока Истар жадно ела, запивая пищу подогретым красным вином, соорудил ей в одной из комнат ложе из дерева и шкур. И погрузился в незнакомый ему раньше уют. Присутствие этой женщины расслабляло…

С большим сожалением он снова надел доспехи, когда настало время уходить.

– Не люблю, когда меня видят спящей, – сказала ему на прощание Истар.

Сенор улыбнулся. Помедлив, он нагнулся и поцеловал ее.

И вышел в холодную ночную мглу, чтобы увидеть как Черную Летрод изгоняют в Зыбкую Тень.

В тот день начиналась осень. Безрадостное свинцовое небо тяжело нависало над Кобаром. Шел холодный проливной дождь. Быстро наполнились большие бочки для сбора воды.

Впервые за много дней Сенор решил оседлать коня. Предстоял долгий путь в Дырявую Крышу, и было бы сомнительным удовольствием проделать его пешком по грязи. Рана его почти зажила благодаря волшебному эликсиру Мольда, которым он смазывал распоротое бедро. Теперь лишь белый длинный шрам напоминал ему о схватке с безголовым.

Дороги, которые не были вымощены камнем, развезло так, что конь Сенора то и дело скользил, сбиваясь с шага. Холодный Затылок был укутан в длинный плащ с капюшоном; на его шее болтался медальон Рейты Меррадль; тяжелый Меч Торра в наспех подобранных ножнах постукивал коня по лоснящейся влажной шкуре. Спустя некоторое время бледные отпечатки знаков появились и на ножнах… На всякий случай Сенор захватил с собой также арбалет и стрелы с посеребренными наконечниками.

По дороге он раздумывал о древних символах на Мече, значение которых объяснила ему как-то ночью ведьма Истар. Каждый символ обозначал много понятий. Истар долго билась над тем, чтобы удержать их туманный ускользающий смысл. В самом связном варианте надпись на Мече гласила:

Смутная догадка забрезжила в его мозгу, когда перевод символов древнего языка сложился в эти строки.

– И что же это значит? – спросил он у ведьмы.

– Только то, что ты должен проникнуть в тайну своего рождения. Может быть, тогда станет ясным все остальное…

– А что известно тебе?

– Пророчество Нумы и то, что город обречен…

– Расскажи мне о пророчестве, – попросил он позже, когда они ели мясо, поджаренное на углях.

– Оно не менее туманно, чем надпись на Мече Торра… Нума учила меня предсказанию по полету птиц. Я была не самой плохой ученицей… – Истар отвлеклась и прислушалась к хлопкам крыльев за темным окном; Сенор внимательно наблюдал за нею. – Завтра будет сильный дождь. Когда попадешь в Дом Часов, иди до конца. Если вообще хочешь что-нибудь узнать…

Минуту они сидели в тишине, нарушаемой лишь потрескиванием поленьев в очаге. Потом Истар продолжала:

– Нума видела в будущем, бросая череп собаки. Пророчество Нумы гласит: «Пока не разрушена Завеса, Тень будет пожирать мир. От зла Опустивших Завесу появится Нерожденный Женщиной. Он будет владеть Мечом Торра, Великого Древнего Бога, – и еще каменным и стеклянным амулетами. Где-то в другом мире произойдет Великая Битва; после нее трое сольются в одном, а все Чужие уйдут…»

Размышления Сенора были прерваны появлением нового резкого запаха.

Конь встрепенулся и беспокойно захрапел. Сенор стал вглядываться в иссеченное водяными струями пространство.

Наконец он увидел слабый огонек недалеко от размытой дождем дороги. Здесь не было жилья; и, насколько ему было известно, ни одно животное, даже светящиеся жабы, не испускало столь сильного свечения.

Это могла быть ловушка – и он натянул тетиву арбалета, зарядив его посеребренной стрелой. А потом направил своего прекрасно обученного коня в обход, через заросли.

Спустя минуту он понял тщетность своих попыток избежать нежелательной встречи. К нему пришли отражения, непривычно сильные отражения, содержавшие некое приглашение – сначала на незнакомом языке, а потом – на ломаном кобарском, словно говорящий без слов плохо понимал образ его мыслей. Впрочем, в отражениях не было и намека на опасность, и Сенор направил коня прямо к огню.

Вскоре он увидел весело потрескивающий под проливным дождем костер и устроившуюся около него фигуру. Земля вокруг костра была совершенно сухой.