Странный брак - Страница 7
— На вкус моя стряпня всегда лучше, чем на вид, — подбодрила его Сара. — Советую тебе вначале попробовать, а уж потом судить.
Джонатан поднял руку, сдаваясь.
— Именно так я и собираюсь поступить, но для подвига мне нужно собраться с духом.
— Никогда не думала, что ты умеешь шутить, — ответила Сара.
И я тоже, подумала Элоиз, удивившись его шутке. Она уже решила, что у него напрочь отсутствует чувство юмора.
Джонатан подцепил вилкой кусочек неизвестного ему блюда, похожего на яичницу, посыпанную сверху чем-то зеленым.
— Ну, что скажешь? — спросила Сара, готовая смело выслушать любой отзыв.
— Это интересно, — ответил Джонатан дипломатично.
— Приятно слышать, — сказала Сара с видом победителя.
В эту самую минуту Джонатан, словно почувствовав, что они не одни, резко повернулся к двери. Однако глаза его при виде Элоиз страстью не запылали, наоборот, он был явно недоволен ее приходом.
— По-моему, тебе следует отдыхать, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Уж не думает ли он, что она сейчас развернется и послушно побежит наверх?
— Да-да, отдых прежде всего, — поддакнула Сара.
Элоиз стояла как вкопанная. Нет, приказывать мне никто не будет, подумала она и твердо произнесла:
— В течение нескольких недель я только и делала, что отдыхала. К тому же я голодна.
— Я собиралась попросить Джонатана отнести тебе еду, как только он закончит, — сказала Сара, идя к плите. — Но если ты уже здесь, присоединяйся к нему. Садись, — приказала она.
— Не забудь, она привыкла к больничной пище, — предупредил Сару Джонатан. — Советую приготовить ей самую обычную яичницу.
Сара бросила на него возмущенный взгляд.
— Она будет есть яичницу с помидорами, луком и петрушкой, точно такую же, как у тебя. Ей нужно разнообразие, а также протеин.
Садясь за стол на противоположном конце, Элоиз взглянула на Джонатана и прочла в его взгляде: «Я старался». Эта слабая попытка защитить ее тронула Элоиз, но она тут же себя одернула. Он то и дело демонстрирует ей полное свое безразличие, а она готова разнежиться от малейшего проявления его заботы. Это до добра не доведет.
— Садись-ка или рядом с Джонатаном, или напротив, — скомандовала Сара. — Я не собираюсь бегать от одного конца стола к другому, разнося вам еду.
Опасаясь, что Джонатан лишит ее присутствия духа, Элоиз не желала садиться рядом с ним без крайней необходимости.
— Я сама возьму еду, — заявила она, поднимаясь и направляясь к кофейнику.
— Не люблю, когда у меня путаются под ногами, — фыркнула Сара. — Еду тебе принесу я.
Понимая, что будет выглядеть или дурочкой, или трусихой, настаивая на своем, Элоиз взяла кофе и опустилась на стул напротив Джонатана.
Он с некоторой злостью взглянул на нее.
— Я не кусаюсь, — сообщил он, понизив голос, когда она отпила глоток.
Элоиз почему-то представилось, как Джонатан ласкает мочку ее уха. Ее обдало жаром, и она изо всех сил постаралась отвлечься от этих мыслей.
— Конечно, он не кусается, — подтвердила Сара, вдруг возникшая у стола словно из-под земли. Она поставила перед Элоиз тарелку. — Съешь-ка вначале вот это, а я тем временем приготовлю тебе яичницу. — Она перевела взгляд на Джонатана: — А ты доедай свою, пока она не остыла.
— Слушаюсь, мэм, — ответил он.
Элоиз взглянула на Джонатана и вновь увидела в его глазах веселые искорки. Но они исчезли, и он принялся за еду. Это минутное мальчишество живо запечатлелось в памяти Элоиз, согрев ее. Но она тут же себе напомнила, что Джонатан женился на ней только из-за денег. Хватит думать о нем!
Взяв в руку ложку, Элоиз медлила над сомнительного вида стряпней, несмотря на голод.
— Это овсянка с коричневым сахаром, орехами и корицей, — растолковал ей Джонатан. — Довольно вкусно, хотя внешне красотой не блещет.
— Спасибо, — отозвалась Сара, давая понять Джонатану, что комплимент принят.
Джонатан уже ел и не умер, подумала Элоиз и попробовала необычное блюдо. Странно, но не плохо, решила она и съела еще.
— Теперь, когда я вас обоих накормила, пойду прилягу. Я все еще живу по австралийскому времени, — сказала Сара, ставя перед Элоиз яичницу и тост. Взгляд ее остановился на Джонатане: — Ты сказал, что отнес мои вещи в желтую комнату для гостей?
— Да, поднимешься наверх, повернешь налево, первая дверь с левой стороны, — объяснил он.
Сара кивнула.
— Как всегда, та же самая комната.
Не успела Элоиз поблагодарить тетушку, как та уже скрылась за дверью кухни.
Как только Сара ушла, Джонатан встал, взял у Элоиз тарелку и выбросил яичницу.
Элоиз, замерев, молча наблюдала, как он достал свежие яйца и начал взбивать их.
— Кажется, тебе знакомо это занятие, — заметила она, стараясь не думать, как хорошо он выглядит в джинсах.
— Я много лет жил один, — ответил Джонатан.
Скоро он опять заживет один, подумала Элоиз, вспомнив, что Джонатан собирается уезжать. Вглядываясь в его лицо, она поняла, что он чувствовал себя неловко в ее присутствии. Интересно, почему он не уезжает сейчас? В конце концов, есть Сара, которая присмотрит за ней. Она снова почувствовала себя обузой.
— К чему тебе эти лишние хлопоты? Я могла бы съесть яичницу, приготовленную тетушкой. Ты ведь свою съел.
— Мой желудок привык ко всему, — холодно ответил он, перекладывая яйца со сковороды на тарелку. — А если тебе кажется, что с Сарой у тебя не будет проблем, тогда я займусь работой в гараже, которая давно ждет меня.
— С Сарой мы поладим, — заверила его Элоиз.
Кивнув, Джонатан взял свою тарелку, сполоснул ее, поставил в моечную машину и направился к двери. И уже на выходе остановился.
— Я оставлю номер гаража у телефонного аппарата. Если тебе что-нибудь понадобится, позвони.
— Конечно, — ответила Элоиз, про себя, однако, подумав, что лучше умрет, чем попросит у него помощи. Она была, как никогда, уверена, что ему хочется поскорее отделаться от нее. Так почему же он никак не уйдет?
— И помни, доктор Грин сказал, что ты должна ограничить свою деятельность, по крайней мере в течение еще пары недель. Так что в это время постарайся не подходить к своим любимым лошадям. Джед Бик вот уже пять лет ухаживает за ними. На него можно положиться, да и лошади прекрасно себя чувствуют.
Его приказной тон раздражал ее, но Элоиз понимала, что в нынешнем состоянии она еще не в силах заботиться о таких больших животных, как лошади, поэтому кивнула Джонатану в знак согласия.
Он вышел, оставив ее одну на кухне.
— Теперь самое время выяснить как можно больше о самой себе, и в первую очередь узнать, сколько у меня денег, — прошептала Элоиз.
Оглядев кухню, она увидела телефон. Он висел на стене, а на полке под ним лежала телефонная книга, рядом — записная книжка и кружка с карандашами и ручками.
— В доме у меня полный порядок, — заметила Элоиз с одобрением, поднялась и прошла к телефону.
Она нашла номер своего адвоката и набрала его. Ее тут же соединили, и тот с готовностью согласился приехать на ферму Элоиз в течение часа.
После этого, почувствовав, что голодна, она доела яичницу и тост, раздумывая, стоит ли принимать помощь от Джонатана Тавиша. Нет, не стоит. Лучше всего собрать его вещи и выставить их на крыльцо до его прихода.
Элоиз просмотрела документ и взглянула на адвоката.
— Судя по этому соглашению, у Джонатана нет никакого юридического права на мои деньги, независимо от того, останемся мы мужем и женой или разведемся.
— Такова была его настоятельная просьба, — ответил Чарлз Полянски. — Поначалу мы с тобой выработали соглашение, которое мне представлялось более чем щедрым, но Джонатан отказался подписать его.
Элоиз нахмурила брови.
— Я была уверена, что он женился на мне из-за денег.
— А я и не утверждаю, что твои деньги не играли никакой роли в этом браке.
Элоиз прищурила глаза.
— Так какова же их роль?