Странные приключения Ионы Шекета. Книга 2 - Страница 11

Вернувшись на Землю после долгого отсутствия и переболев несколькими книгами, не доставившими мне удовольствия, я отправился в расположение бывшей своей воинской части, хотя и предполагал, что от старых построек не осталось даже фундамента. Каково же было мое удивление, когда, подлетев на крыле со стороны Нового Тель-Авива, я обнаружил все те же старые ворота, ту же подъездную аллею и прежнюю стоянку для наземного транспорта, где я в свое время держал машину, на которой добирался до базы. Мне даже показалось, что я вижу свою древнюю «субару», стоящую посреди новеньких двукрылых «миндо». Конечно, это был обман зрения, и часовой у входа встретил меня окриком: — Эй, ты куда? А билет? Военный билет я, помнится, сдал в комиссариат, когда ушел служить в Зман-патруль. Впрочем, в прежние времена для входа на базу достаточно было пропуска, подписанного полковником Охайоном. — Какой еще пропуск? — повел носом часовой. — Билет нужно купить. Касса там, у стоянки. И действительно, я только теперь увидел небольшой домик, на котором было написано «Касса». В некотором недоумении я подошел к открытому окошку. — Мое имя Иона Шекет, — сообщил я молодому человеку, игравшему в компьютерное лото. — На этой базе я служил семьдесят лет назад и хотел бы… Кассир поднял на меня взгляд и сказал с иронией, которую даже не пытался скрыть: — На вид вам девяноста не дашь. Неплохо сохранились, дедушка. Кстати, для пенсионеров мы не делаем скидок. Билет стоит двести тридцать шекелей. — Ну, — сказал я, — если говорить о локальном биологическом возрасте, то мне пятьдесят два. Сорок один год нужно добавить, учитывая мои многочисленные странствия в окрестностях черных дыр, где время весьма причудливо изгибается. Да и служба в Зман-патруле возраста, как вы понимаете, не уменьшает. — Послушайте, — молодой человек пришел в такое возбуждение, что даже высунулся по пояс из своего окошка, — вы что, действительно ТОТ САМЫЙ Иона Шекет? — Хм, - скромно признался я. — Тогда о каком билете вы говорите? Пойдемте, я провожу вас! Подумать только — сам Шекет! Как я вас сразу не узнал? — Так ведь я служил здесь семьдесят лет назад, — сказал я, — и с тех пор немного изменился. До меня не сразу дошло, что я сморозил глупость: семьдесят лет назад этого молодого человека не было даже в проекте! — Как вас зовут, молодой человек? — спросил я своего гида-кассира, когда мы с ним прошли на территорию базы через служебный вход. — Иона, — сказал кассир и тут же поправился: — Ой, что я говорю? Моти, конечно! — Почему «конечно»? — не понял я. — Э… не знаю, — смутился молодой человек. — У нас в семье все были Моти — и я, и мои пять братьев, и отец… — Как же вы отличаете друг друга? — пораженно спросил я. — Но это же очень просто, — улыбнулся Моти. — По биометке, конечно. — Должно быть, я слишком долго не был на Земле, — пробормотал я. — Никогда не слышал о таких метках. — О! — воскликнул Моти, обрадованный тем, что может самому Шекету сообщить нечто ему не известное. — Биометки — это идентификационные телепатические сигналы. Ну… как бы это… Передавать свои мысли человек не может, во всяком случае, — обычный человек, как я и мои братья. Но лет сорок еще назад обнаружили, что каждое разумное существо излучает биологический сигнал, свойственный только ему одному. Вроде как личный код. Сначала это открытие использовали в полиции для идентификации преступников. А потом вообще… Теперь этому в детских садах обучают: посмотришь на человека и уже знаешь, как его зовут. — Тогда почему никто на базе не узнал меня сразу? — с подозрением спросил я. — Если достаточно было посмотреть… — Так ведь вы давно не были на Земле! Когда вы ходили в детский сад, идентификационное излучение еще не было открыто. — Понятно, — пробормотал я. — Но все равно — для чего же называть всех братьев одним именем? — Для удобства, как вы не понимаете? Сигналы разные, а имя одно, значит братья. — Так есть же фамилия… — А фамилия — для жены и мужа. — Ну хорошо, — вздохнул я. — Насколько я понял, здесь, на бывшей базе, теперь музей? — Почему? — удивился Моти. — Здесь действующая база! — Но… Вы продаете билеты… — Конечно! Иначе от желающих служить в армии отбоя бы не было. А так гражданин сто раз подумает, прежде чем предложить свои услуги. Кстати, цена билета довольно велика — не каждому по карману, и потому в армии служат, в основном, богатые люди. — И билет годен на все время службы? — полюбопытствовал я. — Кстати, сколько времени сейчас служат? Два года или три? — О чем вы говорите, господин Шекет? Стандартный срок службы — одни сутки. Приобретаете билет, получаете личное оружие, проходите курс бойца, это занимает минут пять-десять в зависимости от рода войск, и отправляетесь в свою часть. У нас, кстати, пехотная дивизия… — Как и раньше, — кивнул я, и тут до меня дошло. — Послушайте, — воскликнул я, — так давайте я тоже куплю билет и попробую, что значит служить в современной израильской армии. Деньги у меня есть. — Вы уже служите, господин Шекет, — уважительно произнес Моти. — Вы почетный солдат нашей дивизии, об этом написано во-о-н на той стеле, что стоит у входа в командный пункт. Можете служить, когда и сколько вам угодно. — За какие заслуги? — удивился я. — Вы еще спрашиваете! Сам Шекет, бывший агент Зман-патруля, известнейший звездопроходец, человек, имеющий власть над духовными сущностями, гениальный изобретатель… — Ну уж увольте, — прервал я, — я вообще ничего не изобрел, а только занимался экспертизой… И к тому же, откуда вы все это знаете? — Из ваших мемуаров, конечно! — Как? И только на основании моих мемуаров мне были оказаны почести… — Естественно. Разве этого недостаточно? — искренне удивился Моти. Гм… В мое время, помню, мемуары были самым ненадежным источником информации об авторе. Я-то, конечно, иное дело, я никогда не лгал и даже почти не преувеличивал свои заслуги, но все-таки… — В чем же будет заключаться моя служба? — спросил я. — Понятия не имею, — признался Моти. — Это зависит от компьютера, он ведь должен ввести в ваше подсознание курс обучения. Через несколько минут я сидел в удобном кресле под направленным мне в левый глаз синим лучом обучающего лазера. Луч убаюкивал, и я начал было засыпать, но голос Моти вывел меня из наполовину сомнамбулического состояния. — Все, господин Шекет. Можете служить. Луч погас, и я понял, в чем состоят мои обязанности перед народом и правительством Израиля. — Сержант Моти! — сказал я. — Экипировку! Мне всегда нравились подземные десанты, я с детства мечтал искать, находить и уничтожать врага в карстовых полостях и даже в земной мантии, не говоря о ядре. Получив на складе обмундирование, я с гордостью посмотрел на себя в голографическом зеркале: прямая посадка головы в шлеме-проницателе, корпус литой, стандарт восемнадцать, высший сорт! Боец что надо. И тут же поступила вводная: курляки с Эпсилон Дракона-II, захватившие ядро Земли еще в 2067 году (подумать только, каковы негояи!), начали продвигаться по вертикали, пытаясь изменить момент вращения планеты и тем самым внести хаос в жизнь человечества. Попытку нужно было пресечь, и на помощь мне пришла вся пехотная дивизия, дислоцированная на базе. Восемнадцать человек, купивших билеты в действующую армию по полной цене. Я издал боевой клич и головой вперед нырнул в бетонное покрытие плаца. Испарители породы работали прекрасно, и на глубину ста километров я погрузился так быстро, что даже не заметил движения. Пришлось остановиться, чтобы пройти декомпрессию, ведь порода давила все сильнее, и к этому нужно было приспособиться. Я чувствовал, что восемнадцать боевых товарищей находятся неподалеку максимум в тысяче километров по горизонтали. Пройдя декомпрессию, я ринулся дальше вниз, теперь было проще, порода размягчилась, и тело входило в нее, как нож в масло. Я вглядывался вперед, передо мной были сотни километров раскаленной магмы, и первого курляка увидел именно я, а не мои боевые товарищи. Курляк выскочил из ядра Земли и быстрыми движениями начал грести к западу, тормозя вращение планеты. Размер курляка не превышал трехсот километров небольшой экземпляр, но, должно быть, опытный. Я направил в его сторону пучковый излучатель, проверил, нет ли на пути луча кого-нибудь из моей дивизии, и сделал первый выстрел. Пучок быстрых частиц пронзил породу, и курляка скрутило, будто он попал под нож мясорубки. — Ах-ха! — воскликнул я, и восемнадцать воплей были мне ответом. Восемнадцать моих боевых товарищей произвели свои залпы, и от курляка не осталось ничего, кроме чуть более раскаленного, чем обычно, вещества, выдавленного из ядра планеты. Второго курляка мы расстреляли, едва он только высунул из ядра свою поганую голову. Третьего настигли в тот момент, когда он, перепугавшись насмерть, пытался удрать на Эпсилон Дракона-II сквозь прорытый между нашими планетами нуль-канал. Больше курляков мы в ядре не обнаружили и занялись межпланетным ходом. Это было добротное фортификационное сооружение по всем правилам военного искусства, пришлось залить его магмой и обработать квантовыми резаками. Жаль было уничтожать столь совершенное произведение технического гения, но что поделаешь — мы были солдатами, а не экспертами по гениальным изобретениям. Операция завершилась, и мы походным строем направились вверх, к поверхности, гордые от сознания того, что в очередной раз избавили Землю от нашествия варваров. Я знал, конечно, что завтра курляки сделают новую попытку, и тем солдатам, кто купит билет на службу, придется вновь отбивать атаку. — Ну как? — спросил Моти-кассир, когда я предстал перед ним без экипировки, ощущая себя совершенно голым в моем костюме-тройке от Хаима Белота. — Мы их разнесли! — воскликнул я и добавил: — А что, у Израиля нет теперь других врагов, кроме курляков? — Откуда ж им взяться? — пожал плечами Моти. — Будете продолжать службу, господин Шекет, или с вас хватит? Я посмотрел на часы: с момента, когда я переступил границу базы, прошло всего два часа. — Буду продолжать! — воскликнул я. — В таком случае я вас оставлю, — сказал Моти. — Мне нужно в кассу, возможно, сегодня кто-нибудь еще захочет служить, касса открыта до полудня. А вы идите прямо к майору Фрумкину, он даст вам следующую вводную.