Странница (СИ) - Страница 49

От этого продирающегося в самую глубину взгляда и сочувственного голоса у меня внутри что-то надломилось. Последняя хрупкая стеночка, которую я наскоро выстроила между собой и эмоциями, сломалась. Я неожиданно начала плакать, быстро переходя на рыдания.

— Хочешь обниму? — спросил Эдерн без тени насмешки.

Я коротко кивнула, захлёбываясь. Его руки крепко сомкнулись вокруг меня. Я поняла, что если бы ответила отрицательно, он бы не стал навязывать своё утешение.

— Почему... Почему они так жестоки? — спросила я, уткнувшись ему в грудь.

— Тише, — Эдерн начал гладить меня по голове. — Потому что боятся потерять власть, — его голос оставался ласковым и негромким. — Я третий год езжу в Карсу и давно понял, что церковь здесь прибрала власть к рукам. Они контролируют всё: от торговли до строительства. Ты бы видела, какие дворцы они понастроили в Прасе — своём городе-обители церкви истинного света... А элланы — это огромный риск для них. Вы сильны и вас нельзя контролировать так, как они контролируют сейчас обычных людей. Проще объявить само явление элланов как зло и вычищать всех причастных.

На этих словах слёзы полились новым потоком. От несправедливости и ужаса подобного зверства всё сжималось внутри.

— Прости, — глухо пробормотал Эдерн, продолжая размеренно гладить меня по голове.

И это помогало. Через некоторое время неконтролируемый поток слёз начал иссякать.

— Ты прав. Я думаю, у них это получилось из-за обособленности от остальных королевств.

— Да, в другом случае это не обрело бы такой размах.

Я ещё немного постояла в его объятиях, затем высвободилась и пошла умываться, хлюпая носом. Надо было привести себя порядок, никакие платочки тут уже не справятся. Учудила целый потоп. На этих мерзавцев даже слёзы было жалко тратить.

— Спасибо тебе, — сказала я, как только вернулась и снова посмотрела на зеркало. — Но всё же с короткими волосами будет надёжнее.

— Обрезать волосы ты всегда успеешь, а вот быстро потом не отрастишь. А вы, девочки, переживаете даже за отрезанный сантиметр, хотя перед этим заверяете, что нисколько не расстроитесь, — со знанием дела сказал Эдерн, взяв меня под руку и подводя к зеркалу. — Одна из моих сестёр не любит возиться с волосами и, чтобы не стричься, придумала причёску, в которой волосы не мешают и выглядят как короткие, — он взял мои пряди и начал что-то мастерить.

— Такое ощущение, что ты сам это делал, — я наблюдала за ним с любопытством.

— Она иногда просит помочь, когда самой лень. Да и другим сёстрам я часто заплетаю косы, когда бываю дома.

Ощущения от прикосновений были приятными. Эдерн не дёргал волосы, а мягко перебирал их. В самих же словах звучала привычная теплота. Дом он явно любил.

— Много у тебя сестёр?

— Четверо. Я один не вписался в коллектив.

Я усмехнулась, подумав, что он как раз таки умело вписывался в женское общество благодаря лёгкости, приобретённой, очевидно, в общении с сёстрами.

— У тебя есть какие-нибудь заколки?

— Да, подай сумку.

Эдерн, не выпуская волосы из руки, наклонился вместе со мной и поднял сумку, к которой был ближе. Я отыскала две шпильки и несколько шнурков, которые использовала, чтобы завязывать косички. Он обошёлся шпильками.

Его пальцы продолжали нежно проделывать все манипуляции. Я сама порой была не так бережна со своими волосами. В какой-то момент даже прикрыла глаза от удовольствия. Чёрт с ней, с причёской. Пусть продолжает.

Через несколько секунд я почувствовала, как его рука начала медленно спускаться по шее вниз в ласковом касании.

Я открыла глаза.

— Я могу остановиться, — Эдерн встретился со мной взглядом в зеркале.

Он стоял за спиной, близко. Я чувствовала исходящий от него жар. Или это мне стало жарко? Не важно.

— Не останавливайся, — тихо, но уверенно откликнулась я.

Во взгляде Эдерна что-то сверкнуло. Он лёгким касанием поцеловал шею сзади. И ещё. Рой мурашек устремился вдоль позвоночника вниз. Это было почти невыносимо. Но хотелось продолжения.

Пока он целовал меня за ухом, его руки прикоснулись к бёдрам и неторопливо начали подниматься вверх.

Дойдя до края рубашки, руки замерли. На пару секунд он встретился в зеркале с моим замутнённым взглядом. Я прикрыла глаза в немом согласии. Ткань начала задираться вверх.

Думала, он сразу возьмётся за панталоны, но Эдерн не спешил. Пальцы прошлись по нежной коже живота, вокруг пупка. Я не выдержала больше разделяющегося нас расстояния и прижалась к его груди. Хотелось, чтобы он тоже чувствовал меня. Я подняла руку, вплетаясь пальцами в его волосы, передавая через касания к шее свой жар.

Эдерн перешёл с поцелуями на моё плечо, которое стал медленно освобождать от рукава. Одна его рука осталась на моём животе, а вторая заскользила к груди и, обхватив её, немного сдавила.

Моё дыхание сбилось. Голова пошла кругом. Но не так, как когда было плохо. Это головокружение говорило о том, что останавливаться не стоит. Я таяла, а внутри плавились все чувства и эмоции, скопившиеся за эти тяжёлые дни. Всё становилось незначительным, неважным. Я нуждалась в этой передышке.

Когда Эдерн неспешно развязал завязки на панталонах, и его рука скользнула под пояс, я совсем потеряла связь с реальностью. Она в таких случаях всегда становилась лишней.

***

Следующий день снова начался поздним вечером. Режим дня испорчен окончательно и бесповоротно. Открыв глаза и повернувшись, я обнаружила, что в постели одна. Я не имела ничего против того, чтобы понежиться без свидетелей.

Думала, что после случившегося мысли будут метаться, но в голове, как и в душе, утвердилось спокойствие. И я тут же поняла, почему. Произошедшее с Эдерном было осознанным поступком. Я знала, что делаю и с кем. И прошлое к этому не имело отношения.

Я ушла от Ленара, но хоть и не думала искать кого-то другого, от него в такой ситуации тоже не ждала верности. Значит, и я могла поступать как угодно.

Отношение же к Эдерну оставалось в совершенно другой плоскости нежели любовь, которую я испытывала к Ленару. Это чувство я познала с очень разных сторон и знала, если не все, то очень многие его оттенки. Произошедшее ночью являлась влечением, подпитанным пониманием и взаимной симпатией. Эдерн был хорошим, и с ним было легко. Казалось, мы знакомы, по меньшей мере, несколько лет. Я сама поразилась, как быстро доверилась ему, но что мне оставалось в сложившихся обстоятельствах? Тем более, в нём присутствовала черта защитника для тех, кто нуждается в нём. Редкое качество хорошего друга.

Однако на этом его положительные стороны не заканчивались. Не ожидала я такой впечатляющей во всех отношениях ночи от того, с кем решила разделить постель первый раз. Он очень умело использовал тонкое понимание женской натуры.

Вскоре пришёл Эдерн. Я встретила его улыбкой, но он остановил на мне серьёзный взгляд, и улыбка пропала, сменившись беспокойством.

— Что случилось? — я села, придерживая одеяло у груди.

Оголяться сейчас было явно не к месту.

Эдерн тяжело опустился на стул.

— Я сначала не хотел говорить, но скрывать это от тебя тоже паршиво.

— Да говори уже! — вместе с его словами я ощущала внутри нарастающий ужас.

Я откуда-то знала, что новости не предвещали ничего хорошего.

— Я был в городе, пока ты отсыпалась, и успел переговорить с парой мужиков, — он пристально посмотрел мне в глаза. — У всех на устах завтрашнее массовое сожжение ведьм в Ирезде, — закончил он.

— Что? — мне казалось, я никак не могла уловить смысл произнесённых слов, тогда как тело уже отреагировало: перед глазами поплыло.

— Завтра утром сожгут человек тридцать-сорок женщин и даже детей с подозрением на силы элланов.

Горло сдавило так, что я не сразу смогла говорить.

— Почему? — наконец тихо прошептали мои губы, а голос потонул в нарастающем шуме в ушах.

Во взгляде Эдерна отразилось беспокойство. Я видела, что он не желал говорить о причинах, но деваться было некуда.