Страна городов (СИ) - Страница 18

Площадь лесов на планете за XX-е столетие уменьшилась на 1/3. При этом в Африке исчезло более 1/2, в Азии -2/5, а в Латинской Америке — около 1/3 лесов от их первоначальной площади.

На Земле вымирают тысячи видов животных и растений. За XX-е столетие полностью исчезли либо близки к исчезновению около 25000 видов высших растений, более 1000 видов диких животных, сотни уникальных пород домашних животных.

Скорость ветровой и водной эрозии почв в результате сведения лесов, неправильной агрокультуры только за последние 50 лет возросла по сравнению со средне-исторической в 30 раз.

Чернобыльская зона отчуждения, в которой запрещено постоянное проживание людей, занимает площадь 2600 кв. км, что соответствует площади западноевропейского государства Люксембург.

Особых успехов этот самый гомо достиг в уничтожении себе подобных. По мнению некоторых ученых, примерно тридцать тысяч лет тому назад, на земле жили аж минимум три ветви, или вида человека разумного. И где они сейчас? Вот-вот. Встретиться с неандертальцем или питекантропом на улицах провинциального Кукуева в наши времена нам не грозит в принципе. Сегодня же нам хватит встречи с одной — разъединственной партией охотников, способной устроить нашему племени апокалипсис и армагеддец в одном флаконе и в локальном масштабе. А оно нам надо? Поэтому — все силы должно направить на то, что бы упомянутые и апокалипсис и армагеддец приключились не с нами, а с нашим вероятным противником.

К тому же, если даже бегло просмотреть результаты археологических раскопок на территории Урала и Среднерусской возвышенности, то получается, что поселения людей не так уж и редко встречались на этой земле. По берегам рек порой расстояния между раскопанными стоянками — поселениями составляют иной раз до пяти километров. Сомневаюсь, что жители этих поселений будут рады конкурентам. Поэтому надо подумать и о политике во взаимоотношениях с местным народом, и о защите от вполне возможных посягательств.

С Федей же… Кто думает, что одним — разъединственным разговором за жизнь можно воспитать в человеке человека…. Пусть попробует сам. Но за последствия пусть сам и отвечает. Это что, можно построив народ и прочитав единственную лекцию о правилах поведения, устраниться в дальнейшем от педагогической работы? Шалите, господа хорошие — даже лучшие из наших воспитанников требуют постоянного внимания и заботы, и слава Богу — если они слушают ваших советов без внутреннего: «А ну тебя на…» Вот и с будущим начальником Стражи Острова мы еще не раз встречались в задушевных беседах за жизнь, а потом — и он никогда не отказывал в разговоре своим ученикам и бойцам, я это знаю точно.

Занимаясь насущными нуждами, мы и представить себе не могли, что тогда же, в нами покинутом времени, происходили события, которые впоследствии окажут самое прямое влияние на наши начинания.

— Бугор! Бугор! Бугор, мать твою! Че-то не то происходит, слышь? — голос помощника забойщика Шныги глухо звучал в штреке. Стены обтекали водой, в коридоре забоя тускло помаргивали пожаробезопасные лампы по потолку. Со стороны входа слышался глухой ропот сдвигающихся пластов породы — не как при обвале, но все же….

Шла вторая смена в шахте при поселке Задорном — раньше горно-обогатительном предприятии, заводе миллионере, а теперь, после бурной прихватизации восьмидесятых девяностых, вначале выкупленной за гроши, а потом отобранной в бюджет и переданной системе исправительно — трудовых учреждений. В бурные девяностые все, что возможно — тщательно разворовали, а сейчас шахта при вольном поселении Задорном, ИТУ № 6896 влачила жалкое существование. Не хватало всего. То есть — по технологии добычи предприятие неотвратимо скатилось если не в каменный век, то в средневековье — точно. Когда в этих краях декабристы лопатили руду, кайлом отбивая породу, вывозя ее на тачках, они вряд ли могли представить, что и столетия спустя, способы добычи не изменятся, — если только они об этом задумывались. Разве что видимых цепей у вольняшек не наблюдалось, а так — все было по прежнему — и тачки, и кайло. Раньше чрезвычайно богатая руда, лежавшая навалом почти а поверхности, теперь заставляла забираться за собой все глубже в земную твердь, обшаривать заброшенные еще в девятнадцатом веке штольни, в поисках кусков руды, ценимой из-за редкоземельных элементов, составляющих тысячные части от веса, но ценимых в тысячи раз дороже, чем кусок золота или платины такого же веса. Обогатительный комбинат, раньше, с восемнадцатого века, специализировавшийся на добыче золота и платины, теперь выцарапывал эти примеси из старых отвалов и кусков руды, находимых вольнопоселенцами в штреках. Нашедшему кусок с высоким содержанием минерала, пригодного для выработки двух — трех миллиграммов редкозема, могло «светить» даже УДО — условно — досрочное освобождение.

Но тюрьма и тюремные нравы остаются таковыми и на поселении. Негласную власть в поселке осуществляла пятерка отсидевших по две трети серьезных сроков за букет преступлений, связанных с насилием, грабежами и причинением тяжкого вреда здоровью зэков. Подпольная «верхушка» в количестве пяти не человек, нет, назовем их, пожалуй, особями, так точнее, пользовалась всей полнотой власти в свое удовольствие. Авторитеты нагибали «мужиков» — сидящих по бытовым статьям, и терроризировали нижнюю прослойку заключенных — разного рода изгоев, по незнанию, или каким другим причинам нарушивших «воровской закон».

В этот раз вся пятерка спустилась в шахту с бригадой вольнопоселенцев, отрабатывающих задание на очистку штрека. Причина такого «трудового энтузиазма» была простой — надо было «перетереть» вдали от начальства зоны — поселения животрепещущие вопросы, возникшие за последнее время, наказать за неповиновение «мужика» — «бытовика», сидевшего за допущенный им на руководимом предприятии пожар, повлекший гибель людей, и так, по мелочи — «оттянуться» косячком с анашой, выпить. Ну, само собой — работать не собирался никто — «от работы кони дохнут», работать должны «мужики».

Бригада «мужиков» подобралась то же «своя», приблатненная — работали ни шатко, ни валко, «отбывали номер», как говорится. В тюрьме выживают «семьями», а в «семьи» сходятся люди, схожие по интересам и отношению к жизни, по возрасту, по национальности, и по статье уголовного закона, наконец. Из таких «семей», как правило, формируют и бригады — на зоне и так конфликтов хватает, начальство не стремится их увеличивать за счет ошибок в формировании состава бригад и звеньев. Раз собрались зэки вместе, хотят вместе работать — ну, и флаг в руки и барабан на шею — вперед, заре навстречу. Если бригада — лодыри и приблатненные, то если ее за это разбить по бригадам, дающим план, то получим конфликты и драки, и общее снижение показателей. Лучше — если они в одной куче, и контроль легче, и вреда меньше. Такая бригада, в основном состоящая из мелкоуголовных элементов — хулиганов, гопников — мелких грабителей и карманников, не доросших в воровской «табели о рангах» до серьезного авторитета, а так, на подхвате сегодня «работала», а верней — прикрывала собрание лагерных авторитетов.

Вольное поселение — не воровская зона. И воровские законы тут часто не действуют — все-таки, народ на поселении морально здоровее будет, и на поселение пошел сознательно — отработать трудом срок, и «держать зону», как смотрящему зоны воровской — не получится. А как хотелось этого Варану — бывшему бойцу московской бригады, крышевавшей рынок на окраине столицы, и дружно севшей за свои лихие дела в середине лихих же девяностых.

Борец-тяжеловес в прошлом, в бригаде тихо занимавший третьи и вторые роли, на зоне приблизился к лидерам, а на поселении сам стал таковым в основном за недюжинные физические данные. Сам не гнушавшийся расправляться с непослушными, Варан чудом держался на поселении — «последнее китайское предупреждение» уже висело над ним, и зам по оперативной работе — «кум», рассмеялся ему в глаза, когда Варан попробовал его припугнуть бунтом.