Стон земли (СИ) - Страница 13

В ответ сиуатламакаски лишь скорчила кислую мину и отвернулась.

- Дай-ка взглянуть, - Тетемикточтли подошёл ближе и взял артефакт у товарища, - Чувствуются удивительные чары. Символы драгоценной влаги (95), кровавого змея, Бумажные знамёна и верёвка для связывания пленников, образ Шипе Тотека. А вот здесь - образ Тлальтекутли. Вообще-то так делают алтари. Действительно, будто игрушечный алтарь для жертвоприношений, - Спящий Кролик протянул его обратно воину.

- И кого ты обираешься принести в жертву на таком маленьком алтаре, - насмешливо сказал Куиллокуэтлачтли, - Разве что кузнечика.

- Да, большого, длинноногого кузнечика, - усмехнулась Аманенетль, забрала фигурку и вернула на место.

- Слушай, может, теперь пришло время рассказать, как именно мы будем исцелять землю? - поинтересовался юный священник.

- Думаю, да, - вздохнула жрица, - Садитесь, сейчас расскажу.

Она опустилась на циновку, ребята расположились напротив.

- Вы, наверное, знаете большое растение ложковидный спатифиллум (96). Для наших целей он подходит идеально. Нам требуется найти большой куст и выкопать. Затем разделим его на отдельные ростки и посадим их вот в эти горшочки. В каждый из них я добавлю кусочек сердца человека, принесённого в жертву Шипе-Тотеку. Чальчиутепеуа изобрёл уникальный способ, как засушить сердце, так, чтобы не дать ему разлагаться, и, в то же время, не потерять божественной силы. Правда, сердец у меня совсем немного. Ну так вот. Как только корни растения достаточно напитаются силой бога, даже мёртвая земля ему будет ни по чём. Я смогу определить, когда они будут готовы, с помощью внутривиденья. А потом мы пересадим их прямо в пепел в сгоревшей деревне. Вот тогда мёртвая почва начнёт исцеляться. Чем больше таких растений мы высадим, тем быстрее земля восстановится, и станет снова живой.

- А можно посмотреть на высушенные сердца? - спросил Тетемикточтли.

- Нет! - рявкнула Аманенетль.

Остаток вечера провели за приготовлением пищи. Жрица снова начала любезничать с Тощим Волком, и тот опять поддался её чарам. Как и раньше, он то преданно глядел ей в глаза, то стремился поймать, когда откроется складка кечкемитлся и на миг покажется упругий стан или грудь. А Бумажная Кукла ласково трепала парня по волосам и откровенно засматривалась на его мускулистое тело. Воин увидел, как Спящий Кролик удалился в противоположный угол хижины, когда трапеза ещё не подошла к концу. Но Куиллокуэтлачтли снова было не до него. Молодой мужчина сидел рядом с девушкой и размышлял: "Как странно, ещё днём я думал, какая она холодная, заносчивая и жестокая, а вот теперь я лишь наслаждаюсь её красотой, и не могу даже вообразить, как столь совершенное создание может иметь хоть какие-то недостатки. Я готов простить ей любой каприз, любую выходку, любой грех. От чего же так? Или это я могу воспринимать только часть её качеств, и, будучи увлечён одними, забываю о других. Неужели влечение играет со мной злую шутку? Способен ли я вообще узнать человека целиком? Или, быть может, целого человека и нет вовсе, а время от времени он предстаёт то с одной стороны, то с другой, и никогда не показывает всех граней личности сразу? О, Даритель жизни, зачем ты создал нас такими? Быть может, в том и есть твоя насмешка над простыми смертными?"

Смеркалось быстро. С наступлением ночного мрака повеяло холодом. В кронах защёлкали козодои (97), вдалеке крикнула сипуха (98), с реки донёсся зов выпи. В центре хижины пылал очаг. Дрова тихонько потрескивали, в воздухе витал аромат еды. Обстановка напомнила Тощему Волку о доме. Как же хорошо! Парень разомлел на циновке под плащом. В животе приятно потяжелело, хотелось только лежать и смотреть на огонь. Рядом устроилась Аманенетль и, будто бы невзначай, прислонилась к нему спиной. От неё исходило приятное тепло. А вот Тетемикточтли не лёг. Служитель Владыки Преисподней сидел в дверном проёме и глядел в сторону сгоревшей деревни. "Ну, чего он всё выжидает? Сам же нарисовал чародейские штуковины вокруг лагеря и у подножья холма. Если приблизится призрак, мы будем знать. Шёл бы спать, бедолага. Да ну его", - подумал воин, подвинулся поближе к девушке и закрыл глаза.

Чары и дротики

- Вставайте! - раздался тревожный голос жреца.

Куиллокуэтлачтли почувствовал, как тот настойчиво трясёт его за плечо, резко сел и замотал головой, стряхивая остатки дремоты. Сколько времени прошло? Должно быть, много, наверное, уже за полночь. Костёр догорел, лишь некоторые угли тускло мерцали.

- Они идут. Я почувствовал сигнал одного из моих приспособлений,- решительно произнёс священник. Был он полностью одет. В руке юноши светился посох. В другой он держал мешочек с острыми обломками костей тех, кто принял цветочную смерть.

- Близко? - спросил Тощий Волк. Он уже вскочил, потянулся и набросил на спину тильматли.

- На полпути.

- Тогда успею надеть тлауистли. Завяжешь шнурки?

- Конечно, - отозвался Тетемикточтли.

- Чего вы расшумелись? - подала голос Аманенетль из-под накидки.

- К нам идут призраки, - ответил избранник Миктлантекутли.

- Так я и знала, - буркнула женщина, приподнялась на руках и попыталась раздуть огонь.

Командир ордена Венеры быстро, как перед боем, натянул доспехи, а целитель возился с тесёмками.

- Не туго?

- Нормально, - мужчина повестил на пояс макуауитль, схватил атлатль и пучок дротиков.

Бумажная Кукла взяла жезл, тот запылал зеленоватым светом. Все трое с оружием наготове вышли наружу. Внизу открывалась странная картина. Небольшая цепочка огней двигалась по дороге в сторону лагеря смертных

- Это и есть они? - догадался воин.

- Да, они, - отозвался священник, - Видишь, они всё ещё будто бы продолжают гореть, но не сгорают дотла, так как ни тела, ни огонь на самом деле не настоящие. Возможно, мы даже почувствуем их жар.

- Удивительное зрелище, - призналась служительница Шипе Тотека.

- Когда подойдут на расстояние выстрела, не пытайся бить их просто копьями, думаю, это не нанесёт им никакого вреда, всегда используй силу бога.

- Хорошо, - кивнул Куиллокуэтлачтли.

Меж тем духи приближались. Безмолвно они двигались через лес. Теперь их можно было сосчитать. Ровно двадцать три. Одни больше, другие - меньше. Видимо, даже дети поднялись под действием могучих чар. Вот умертвия свернули с тропы. Проклятье, теперь их стало трудно разглядеть под кронами. Вскоре пламя блеснуло у подножья.

- Хотят зайти справа, - шепнул Спящий Кролик, - парень достал из мешочка на поясе острый обломок кости и сжал в кулаке. Аманенетль прошептала слова молитвы и провела рукой над навершьем жезла, Тощий Волк взял дротик и воззвал к Тлауискальпантекутли. В тот же миг лучи Венеры заиграли вкруг наконечника, и воин вставил древко в атлатль.

Можно начинать. Мужчина размахнулся, резко сделал выпад и со всей силы послал снаряд, туда, где сверкнул огонёк. Поток холодного света прорезал тьму. Яркая вспышка на мгновение озарила стволы деревьев. Бумажная Кукла послала шквал колючек, но тот не долетел. Тут Тетемикточтли швырнул свой шип. Он буквально прорезал воздух, оставляя волны мертвенного сияния, и вонзился в цель. Нападавшие как раз вышли на открытое место, и было видно, как один из них рассыпается сотнями искр. Тем временем командир ордена пустил копьё ещё раз - промазал. Служительница Шипе Тотека метнула целый залп сияющих шаров - ужасные создания хоть и замедлились, но продолжили путь. А люди с вершины обстреливали духов как только могли.

- Почему ты всегда попадаешь? - спросил Куиллокуэтлачтли.

- Смерть тянется к смерти. Осколок заговорённой кости сам идёт на цель.

- Они разделились! Они хотят окружить нас! - крикнула Аманенетль и показала налево.

Там сполохи пламени виднелись уже совсем близко. Девушка направила в ту сторону поток ядовитых брызг - бесполезно. Шаг, второй, третий. Нечестивое порождение выступило вперёд. Теперь стало возможно разглядеть тварь. Человеческое тело, только угольно-чёрное. Языки огня лизали ноги и плечи, охватывали живот и грудь, пылали на голове. Плоть трещала, будто полено в костре, изо рта, носа и глаз шёл дым. От него воздух наполнился удушливым чадом. Двигалось существо медленно, скованно, от него исходил сильный жар, кругом разлетался пепел. От страха и удивления воин опустил атлатль и встал неподвижно, будто околдованный. Неожиданно из тьмы вышло ещё несколько призраков. В ночи стало светло, как днём.