Стон (СИ) - Страница 88

— Дай-то бог. Но это ничего не меняет в моей жизни, Шерлок. У меня нет морального права оставаться на службе. У всего есть цена.

— В любом случае, решать вам. — Шерлок качнул головой — настроение Лестрейда очень ему не нравилось.

— Да. Позвони Майкрофту, — тот с облегчением переменил тему удручающего разговора. — Пожалуйста. Он, наверное, сходит с ума.

— Плохо же вы знаете моего брата, Грегори, — усмехнулся Шерлок. — С минуты на минуту он сам будет здесь.

*

Майкрофт прибыл на Бейкер-стрит через полчаса после разговора Шерлока и инспектора — подтянутый и невозмутимый. Слишком подтянутый и слишком невозмутимый. Сердце Шерлока заныло, пронзенное острой жалостью. Бедный, бедный Майк…

Следом за старшим Холмсом семенила домовладелица, от радости видеть редкого гостя тараторившая без умолку.

— …это безобразие, дорогой мой. Шляются по ночам, хлопают дверьми… Два оболтуса на одну слабую женщину — это уже чересчур.

— Тише, пожалуйста, миссис Хадсон, — негромко попросил Шерлок. — Джон отдыхает.

Женщина мгновенно умолкла, но через минуту, значительно сбавив тон, продолжила: — Я только узнать. Возможно, вы умираете с голоду…

— Умираем, — улыбнулся Шерлок. — Если вы пожалеете двух оболтусов и что-нибудь приготовите…

— Ну, что я тебе говорила? — Миссис Хадсон всплеснула руками, укоризненно глядя на Майкрофта Холмса: не заботишься о младшеньком, дорогой, пустил всё на самотек. — Я была о Джоне лучшего мнения.

— Здравствуй, Шерлок.

— Здравствуй, Майк.

Братья замерли друг против друга, и миссис Хадсон, всегда удивлявшаяся, как одно и то же материнское лоно смогло выносить сыновей, столь несхожих ни внешне, ни внутренне, впервые удостоверилась, что эти двое, несомненно, половинки единого целого.

— Не буду мешать. — Она одернула яркий передник и направилась к выходу, но в дверях обернулась и строго взглянула на младшую из половинок. — Шерлок, я надеюсь, ты догадаешься напоить чаем своего дорогого брата.

— Непременно, миссис Хадсон. Можете не сомневаться.

— И не вздумайте ссориться — Джон отдыхает.

Майкрофт придвинул кресло поближе к огню.

— Ветрено… И да — от чая я, пожалуй, не откажусь.

Разговор начинать не хотелось. Снова врать, изворачиваться, сохраняя при этом полную достоинства мину. Сколько же можно? Ни о чем не спрашивать, просто выпить горячего чаю, просто посмотреть друг на друга, убедившись, что повода для тревоги нет — как бы это было чудесно!

Майкрофт бесшумно, но с явным удовольствием отпил из чашки.

— Изумительный аромат. Я могу рассчитывать, что в ближайшие пару дней ты и Джон всё-таки посетите мой дом?

— Не думаю, Майк. Джон не совсем здоров. Но речь идет именно о ближайших днях. Уверяю тебя, наш визит лишь отложен, но не отменён. Кроме того, мы уже выбрали потрясающий торт.

Болезненная гримаса некрасиво исказила обычно не перегруженные эмоциями черты: скривились и задрожали губы, морщины уродливо взрыхлили чистый, высокий лоб.

— Шерлок…

— Майк, всё хорошо.

— Я слышал это не раз. Но почему мне так страшно? И почему я тебе не верю?

Шерлок опустил глаза: смотреть на брата не было сил — сломлен и еле держится. Мольба в голосе, рвущаяся сквозь барьеры невозмутимости, так не соответствовала тщательно подобранному, до мелочей продуманному образу уверенного в себе человека. Казалось, ещё минута, и Майкрофт заплачет, по-детски глотая горючие слёзы с освежающим оттенком мелиссы.

Но слезы неуместны, когда необходимо быть мужественным и сильным.

— Ты молчишь. И что-то подсказывает мне, что вряд ли я узнаю всю правду.

— Да.

— И Грег не объявляется. Вы оба молчите. Хочешь сказать — мне придётся смириться с тем, что Грегори Лестрейд посвящен в твои тайны, а я — нет?

— Так будет лучше для всех.

И все-таки выдержки не хватило: Майкрофт сорвался. Вскочил с кресла и оказался напротив Шерлока, резким движением расслабляя удушающе безупречный галстук.

— Лучше?! Для всех?! — выкрикнул он непривычно тонко. — Что такое «лучше» в кошмаре, от которого я уже наполовину седой? Ты знаешь, что я крашу волосы? Майкрофт Холмс — чертов павлин, чистящий свои облезлые перья! Сколько можно играть с огнём?! Мальчишка, несносный, амбициозный и беспросветно глупый!

— Ты не знаешь, о чем идет речь. — Шерлок обиженно вспыхнул.

— Неужели? Разве не об этом я только что говорил? Я ничего не знаю! Кроме того, что ты в полном дерьме.

— Успокойтесь, мистер Холмс. Шерлок в порядке.

Оба как по команде развернулись в сторону двери: тихий спокойный голос ударил по барабанным перепонкам оглушительнее набата. Бледный, заспанный Джон входил в гостиную, пристально вглядываясь в расстроенное лицо старшего Холмса и приятно удивляясь столь непривычной горячности. Такой Майкрофт Холмс вызывал не в пример больше симпатий, чем тот непробиваемый и надменный сноб, каким он показался ему в день знакомства. Такого он, пожалуй, сможет и уважать, и ценить.

— Добрый вечер, Джон, — вежливо улыбнулся Майкрофт. — Прошу, позвольте мне побеседовать с младшим братом. Я, как вы наверное поняли, пытаюсь уговорить его остановиться и по возможности не влезать больше с головой в очередную историю.

— Не влезет. Я не позволю.

— Вы? Не слишком ли самонадеянно это звучит?

Шерлок негодующе сдвинув брови.

— Майк, остановись.

Но Майкрофт даже не посмотрел в его сторону — всё внимание принадлежало Джону Ватсону.

— Нисколько. — Тот не терял спокойствия и доброжелательности. — Я всегда отвечаю за свои слова.

— И потому похожи на выходца из могилы: бледны до синевы и еле держитесь на ногах? Сомневаюсь, что вся эта красота не имеет никакого отношения к Шерлоку. Вы явно ранены, и у вас начинается сильный жар — даже достаточно продолжительный сон не вернул вам ни бодрости, ни сил. Я не прав? — Он развернулся в сторону Шерлока. — Сколько вы собираетесь водить меня за нос? Сколько…

— Майк, прости, но сейчас тебе лучше уйти, — нетерпеливо перебил его Шерлок, с тревогой поглядывая на Джона. — Будь добр.

— Иногда я тебя ненавижу.

Оба неотрывно смотрели на тихо прикрытую дверь.

— Он красит волосы, представляешь? Никогда себе этого не прощу.

— Сегодня он мне понравился, — улыбнулся Джон, медленно опускаясь в кресло.

Шерлок сдержанно хмыкнул — слова Джона, несомненно, были ему приятны. Но сам Джон, его изможденный вид, растекшийся по скулам нездоровый румянец и капельки пота, обильно покрывающие лоб и виски, ни удовольствия, ни радости не доставляли.

— А вот кое-кто мне совершенно не нравится. По-моему, ты сейчас потеряешь сознание.

— Ещё чего! Но твой брат не ошибся — меня действительно лихорадит.

Шерлок быстро приблизился и провел по раскаленному телу ладонями: лоб, шея, предплечья…

— Да ты весь горишь! Черт возьми, зачем ты поднялся?!

— Мне стало холодно без тебя.

*

В затемненном салоне автомобиля Майкрофт Холмс улыбался. Сердце щемило, на душе кошки скребли, но он улыбался.

Они похожи на осиротевших, испуганно жмущихся друг к другу детей: вдруг разлучат, вдруг отнимут последние крохи. Откуда взялся этот невзрачный, обыкновенный Джон, и почему рядом с ним так потрясающе тепло и надежно, так хочется верить? Кажется, и в самом деле можно перевести дух.

Он выудил из внутреннего кармана телефон и решительно нажал кнопку вызова.

«Надеюсь, Грег не откажется переехать ко мне. Уговорю как-нибудь. А надо будет — потребую».

***

Воспалившаяся рана сильно болела. Это злило и мучило: злило, потому что как все врачи Джон ненавидел слабость и немощь; мучило, потому что очень хотелось покрепче обнять Шерлока, глубоко вдохнуть тепло вкусно пахнущей кожи и насладиться выстраданной, а оттого заслуженной близостью. Но гематома, багровым озерцом разлившаяся от ключицы до аккуратных светлых сосков, отечность и не проходящий жар в месте укуса почти обездвижили его руку, и самое большее, что он мог позволить себе в первые дни — это прижаться лицом к беспорядочным завиткам в момент, когда Шерлок увлеченно колдовал над его плечом: антисептик, мазь, чистые бинты…