Стол находок утерянных чисел - Страница 21

За всеми этими шумными событиями мы совсем позабыли об ассоциациях, а их пока и в помине не было. Между тем программа юбилейного заседания вновь пошла своим чередом. Президент объявил, что два свойства совершенных чисел, о которых должно быть сказано в следующем сообщении, опять-таки исследованы мной, а потому не расскажу ли я о них сам?

Вот уж не было ни гроша, да вдруг алтын! То я не выступал годами, а то два раза на дню. Но говорить мне пришлось недолго. Рассказать я успел лишь о том, что все совершенные числа непременно оканчиваются либо на 6, либо на 8. И ещё: что если из совершенного числа, исключая первое — 6, вычесть единицу, оно непременно разделится на 9. Оба эти положения мне удалось доказать математически, и я уже собирался перейти к доказательствам… Но меня перебил Главный терятель.

— Остановитесь! Пожалуйста, остановитесь! — повторял он, страшно волнуясь. — У меня появились две ассоциации. Необходимо о них рассказать, и как можно быстрей… Чтобы я не успел их… ммм… позабыть.

— Но не настолько быстро, чтобы я не успела их… ммм… записать, — поддразнила девочка, доставая блокнот. — Итак?

— Итак, — начал Главный терятель, — прежде всего: первая цифра утерянного номера — число совершенное. И во-вторых, сумма всех его цифр — число опять-таки совершенное.

— Наконец-то! — воскликнул я и бросился ему на шею. — Ваш номер восстановлен!

Вероятно, это была трогательная картина. До того трогательная, что весёлые математики напрочь забыли о совершенных числах и пожелали узнать, как я восстанавливал номер. Между нами говоря, это было не очень-то справедливо. Ведь именно совершенные числа подсказали Главному терятелю самые важные ассоциации! Но такова жизнь. И мне ничего не оставалось, как покориться.

Для начала девочка… виноват, Главный секретарь взяла мел и стала писать на доске приметы утерянного числа.

Пока она писала, Главный терятель рассказывал историю лотерейного билета. И опять издалека. Как он полюбил числа с пелёнок. Как мечтал о книге «Развлечения корней из целых чисел». Как приобрёл билет лотереи и как потерял его… При этом он без конца извлекал что-то из карманов и тут же ронял: то платок, то очки, то шариковую ручку. К тому времени, как он дотерял… виноват, досказал всё, девочка кончила писать, и я уж собирался приступить к объяснениям…

Но в тот день мне уже ничего объяснять не пришлось. Только я открыл рот, как за стеной грянул хор, да так громко, что все возмущённо вздрогнули.

— Ну вот, — сердито сказал президент, — опять эти пташки, и опять невпопад. Но ничего, сейчас они у меня не так запоют…

Он решительно зашагал к двери, но тут она распахнулась, и «Весенние пташки», распевая вовсю, сами заявились к соседям с юбилейным музыкальным приветствием. Все как одна! И даже в слегка расширенном составе, потому что по случаю юбилея к нынешним юным пташкам примкнули некоторые пташки-ветераны и среди них — Главная проявительница. Оказывается, именно ей, как одной из старейших, поручили прочитать юбилейный адрес. И она это сделала так сердечно, что растрогала всех, особенно Главного терятеля. А уж когда она спела свой знаменитый романс, он до того расчувствовался, что поцеловал у неё руку, уверяю вас, и даже пытался что-то сказать, но никак не мог найти подходящих слов. Потом ему срочно понадобился носовой платок. Он стал шарить по карманам, но и платка не нашёл. И тогда Главная проявительница улыбнулась и подала ему свой.

Вслед затем «Весенние пташки» упорхнули — все, кроме Главной проявительницы, а я снова открыл рот, чтобы приступить к объяснениям, и тут же снова закрыл, поскольку обнаружилось, что пропал Пуся. Девочка хватилась его в то самое время, когда Главный терятель разыскивал платок. Она стала звать его — напрасный труд: щенок не отзывался. И тут уже платок понадобился не только Главному терятелю, но и Главному секретарю. Все, понятно, стали её утешать, наперебой заглядывать под столы и стулья и наконец — о радость! — обнаружили Пусю под столом президиума, где он сосредоточенно изучал какой-то листок.

Девочка, само собой, бросилась к нему и вдруг остановилась в изумлении.

— Ой, — сказала она, рассматривая Пусину бумажку, — да ведь зто лотерейный билет…

— Что вы говорите! — всполошился Главный терятель, выхватывая у неё билет. Неужели мой?! Так и есть! Товарищи, граждане, мой билет нашёлся! Его ищут, а он лежит себе, понимаете, и молчит. Вот здесь, в этом кармане. Или в этом? Ну да, конечно в этом. Не иначе как я его с носовым платком выронил. Спасибо, Пуся подобрал… Молодец, Пуся! Умница!

— Всегда говорила, что Пуся — необыкновенная собака! — сказала девочка и ещё крепче обняла Главную ищейку.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — сказал президент. — Но когда же мы, наконец, узнаем ход операции «Пуся»?

— Сию минуту, — заверил я. — Однако сперва позвольте мне объявить лотерейный номер, причём заметьте, в билет не заглядывая.

На сей раз я и рта открыть не успел, до того стремительно перебил меня Главный терятель.

— Нет, нет, — запротестовал он, — позвольте вам этого не позволить! Ха-ха-ха… Не сомневаюсь, что весёлые математики в состоянии отгадать номер сами. И это доставит им громадное удовольствие.

— Правильно! Верно! — загалдели весёлые математики, нынешние и бывшие.

— Прекрасная идея, — присоединился к ним президент. — Приметы номера налицо… то есть на доске. Остаётся перейти к делу…

Но Главный терятель и ему не дал рта раскрыть. Он заявил, что номер можно расшифровать после, а сейчас… Сейчас он, Главный терятель, тоже хочет поздравить весёлых математиков с юбилеем, хотя и без слов. Если, конечно, не последует возражений. И так как возражений не последовало, он с неожиданной ловкостью перемахнул на сцену и…

И вдруг сцена исчезла. Вместо неё все увидели небо с воздушными белыми облаками. И среди этих облаков парил человек. На душе у него было светло и спокойно. Он наслаждался полётом, как птица. Иногда взмывал вверх, иногда опускался пониже…

Потом ему вздумалось поиграть с облаками. Он стал их поддразнивать. Одно пощекотал за ухом, как кошку. Другое похлопал по шее, как коня, вскочил на него верхом и поскакал! Сперва сидя, потом стоя. Потом стал перемахивать с одной стороны коня на другую, повисал у него то с левого, то с правого бока… Наконец устал, соскочил вниз, огляделся — где бы прилечь? — и стал подбирать себе облако по росту. Одно было слишком коротко, другое — чересчур длинно. Третье оказалось в самый раз. Он взбил его, как перину, с наслаждением растянулся и вдруг обнаружил, что ему не хватает подушки. Тогда он стал лёжа ловить проплывающие мимо облака. Поймал одно, взбил, сунул под голову. Оно оказалось великовато. Он оторвал от него кусок поменьше, устроился поудобнее и стал засыпать: безмятежно, блаженно. Но тут налетел ветер. Человек вскочил, дрожа от холода, не зная, чем бы накрыться, как бы согреться. Потом его осенило. Он легонько подпрыгнул на облаке. Оказалось, оно пружинит, и он стал подпрыгивать на нём, как акробаты на сетке: выше, ещё выше… И наконец так высоко, что исчез вовсе…

Зрители ахнули и зажмурились. А когда открыли глаза, снова увидели сцену, и стол с зелёным сукном, и Главного терятеля. Вид у него был такой, будто он впрямь с неба свалился. Он растерянно раскланивался… И вдруг хлопнул себя по лбу.

— Совсем забыл! — воскликнул он. — Мне же надо быть в книжном магазине. Нынче там состоялся розыгрыш, и я таки получу мои драгоценные «Развлечения корней из целых чисел»!

— Не забудьте принести ваши «Развлечения» на занятия «Весёлых математиков», — напомнил президент.

— Непременно, — пообещал Главный терятель. — И уж тогда-то мы с вами наразвлекаемся вволю. А теперь позвольте мне поблагодарить всех участников операции «Пуся». Вас, дорогой Главный находитель. И вас, уважаемый Главный секретарь. И вас, Главная ищейка. И… — тут он запнулся, — и вас, несравненная Главная проявительница. Вы были терпеливы и настойчивы. И не смеялись надо мной. И не досадовали на мою забывчивость. И этого я никогда не забуду. Спасибо вам, спасибо! И… до скорой встречи!