Стокгольмский синдром (СИ) - Страница 16

- Но ты можешь восстановиться, - с уверенностью произнесла Камилла, и Кэролайн вздохнула. Она не может, она просто обязана. Она не позволит месяцу с Клаусом разрушить всю свою жизнь.

- Да, я восстановлюсь, - закусив губу почти до крови, сказала Кэролайн. Камилла с легкой улыбкой подмигнула ей и закрыла ежедневник.

- Как птица-феникс, да? Воспрянешь из пепла. Мне нравится думать, что каждый человек может начать новую жизнь.

- Мне тоже, - слабо улыбнувшись, ответила Кэролайн. Она спокойно встала и, чуть хромая, пошла к двери. Камилла провожала ее взглядом, пока за Кэролайн не закрылась дверь. Сняв очки, Камилла шумно выдохнула и покачала головой.

*

Сразу после Камиллы Кэролайн пошла в парикмахерскую, - если уж начинать новую жизнь, то с новой прической, ведь так делают все нормальные девушки?

- Как стрижем? - скучающим тоном спросила парикмахерша, и Кэролайн попыталась улыбнуться, смотря на свое отражение.

- Карэ, - твердым голосом произнесла она, и парикмахерша присвистнула.

- Не жалко будет прощаться с такими красивыми длинными волосами?

- Нет. Совершенно точно нет.

- Хорошо, - послушно кивнула парикмахерша, и Кэролайн перевела свое внимание на телевизор, только что ей показалось, что она вновь увидела лицо Клауса. И она не ошиблась, - по новостям говорили о том, что на известного бизнесмена Никлауса Майклсона сегодня утром было совершенно покушение. Кто-то пытался пристрелить Майклсона. Кэролайн жадным взглядом всматривалась в искаженное яростью лицо Клауса, когда пуля задела его плечо. Он скривился от боли, но Кэролайн не заметила и доли страха в холодных серых глазах. Только гнев.

Кэролайн затаила дыхание, потому что только поняла, что ее взволновало произошедшее с Клаусом. Что, если бы стрелявший попал чуть правее? Что, если бы ранение оказалось бы смертельным. Внутри будто что-то оборвалось, Кэролайн вцепилась в край своей кофты и попыталась сдержать себя, чтобы тут же не помчаться в городскую больницу. В новостях не сказали, что случилось дальше, но девушка подразумевала, что Клаусу все же понадобится медицинская помощь. Кэролайн пыталась заставить себя порадоваться тому, что Майклсон получил свою порцию боли, но не могла. Она просто смотрела на свое отражение и то, как светлые пряди волос словно в замедленной съемке падают на пол.

“Как птица-феникс”, - повторила про себя Кэролайн. Почему ей вообще требуется напоминание о том, что она начинает новую жизнь? Что даже воспоминаниям о Клаусе нет места в ее жизни?

Вздохнув, Кэролайн решительно посмотрела на свои руки и тут же сжала их в кулаки. Она должна, она обязана. Клаусу больше нет места в ее мыслях. Ему нет места нигде. А если она не перестанет думать о нем лучше, чем есть на самом деле, это будет значить лишь одно - она дура, не иначе. Или же Камилла была права, когда однажды обмолвилась, что, возможно, Кэролайн испытывает на себе Стокгольмский синдром. Но такого просто не могло случиться, нет.

- Я феникс, я - птица-феникс, - уже вслух прошептала Кэролайн. Спокойствие сковало ее тело, глаза смотрели прямо, а губы сжались в тонкую линию. Ей нужно было быть сильной. В первую очередь, чтобы восстановиться. Во вторую - чтобы забыть о том, что на этом свете вообще существует такой человек, как Никлаус Майклсон.

========== 13. Феникс - 2 ==========

Прошло несколько недель, прежде чем Кэролайн полностью восстановилась после травмы. Нога все еще периодически болела при смене погоды, но Кэролайн старалась больше времени проводить рядом с морем, думая о том, что морской воздух ведь лечит. И, может быть, он смог бы вылечить не только больную ногу, но и все, что так болело от странной тоски внутри девушки.

Кэролайн перестала посещать психотерапевта, стала больше проводить время в парке на скамейке и наблюдать за людьми. Иногда у нее появлялось ощущение, что кто-то наблюдает за ней, но Кэролайн отметала свои чувства в сторону, думая, что это лишь отголоски плена у Майклсона.

О Никлаусе больше не говорили в новостях, и Кэролайн, со своей доброй душой, просто надеялась, что с ним все хорошо. Несмотря ни на что, она уже не могла ненавидеть Никлауса. Как странно - страшные и болезненные сцены забывались, заставляя все чаще вспоминать о мгновениях нежности Клауса. Кэролайн вдруг поняла, что иногда, когда тишина в квартире слишком отчетливо давит, то она даже скучает по Никлаусу. А это было как минимум странно! Кэролайн раз за разом напоминала себе о том, что из себя представляет Майклсон, но со своими мыслями ничего поделать не могла.

Сегодня Кэролайн снова прогулялась по побережью, вдыхая морской воздух глубоко в легкие, а после также медленно пошла в парк. Погода не могла не радовать, - яркое солнце чувствительно пекло открытые плечи Кэролайн, и даже через солнечные очки заставляло девушку щуриться.

Кэролайн выбрала одну из скамеек и аккуратно присела. Тело тут же расслабилось, и девушка почувствовала спокойствие. Кэролайн сняла очки и отложила их в сторону. Закрыв глаза, девушка просто наслаждалась прекрасным днем.

Прошло некоторое время, когда Кэролайн почувствовала, что кто-то сел рядом с ней на скамейку. Кэролайн открыла глаза и немного нервно обернулась. Обычно никто к ней не подсаживался, а сегодня все было иначе. На скамейке рядом оказалась красивая брюнетка с шикарными вьющимися волосами. Она морщила аккуратный носик, и за стеклами ее больших очков Кэролайн заметила темные глаза. Девушка не смотрела на Кэролайн, и та тут же мысленно обругала себя за свою неадекватную реакцию. Кэролайн быстро отвернулась и сделала вид, что все нормально, хотя сердце странно защемило, будто она хотела увидеть на месте этой брюнетки совсем другого человека. Глупая.

- Так вот ты какая, легендарная балерина, - вдруг произнесла брюнетка, и Кэролайн вздрогнула. Она заставила себя не смотреть на девушку рядом, хотя та теперь открыто смотрела на нее.

- Больше не балерина, - поправила брюнетку Кэролайн и заставила себя чуть улыбнуться, - я вас знаю?

- Нет, - брюнетка усмехнулась, - но я частично поспособствовала тому, чтобы ты перестала быть балериной.

Откровенность брюнетки заставила Кэролайн немного шокировано обернуться и посмотреть той прямо в глаза. Она за считанные секунды испытала палитру эмоций - от злости до глубокой тоски. И, в конце концов, просто усмехнулась и снова отвернулась от брюнетки. Та заинтересованно следила за лицом Кэролайн.

- Что вы здесь делаете? Вас послал мистер Майклсон? Хочет, чтобы вы добили меня? - равнодушным тоном поинтересовалась Кэролайн, и брюнетка хихикнула, но как-то невесело, а скорее истерично.

- Нет, конечно, нет, - брюнетка улыбалась, и Кэролайн покачала головой. - Если тебя хоть кто-то тронет, то Клаус сотрет этого человека с лица Земли, а мне все еще хочется жить, поверь, малышка Форбс.

- Тогда в чем дело? - требовательно спросила Кэролайн. Она постаралась сделать так, чтобы брюнетка не заметила дрожь Кэролайн от того, что она только произнесла имя Майклсона. Кэролайн храбрилась, но, кажется, брюнетке до этого не было дела. Ее что-то терзало, и она никак не могла сказать напрямую.

- Меня зовут Кэтрин Пирс, - вдруг сказала брюнетка и протянула руку Кэролайн. Та колебалась несколько секунд, но все же ответила на рукопожатие. - Я хочу, чтобы ты появилась на торжественном вечере в мою честь. Вот приглашение, - Кэтрин быстро достала из маленькой черной сумки конверт и протянула Кэролайн. Она заторможено приняла его, и только потом пожалела об этом.

- Там будет Никлаус, не так ли? - почти шепотом поинтересовалась Кэролайн. - Это он велел тебе отдать мне приглашение?

- С ума сошла? - рассмеялась Кэтрин. - Если Клаус узнает о том, что я была в радиусе мили от тебя, то он спустит на меня всех своих ручных псов, а я, как уже упоминалось, не хочу умирать.

- Тогда какого черта? - непонимающе спросила Кэролайн, хотя Кэтрин уже встала и, нервно оглядываясь, собралась уходить.

- Считай, что это извинение за то, что ты больше не балерина, - ухмыльнулась Кэтрин. - В конверте помимо приглашения лежат деньги на платье. Я знаю, что сейчас у тебя сложные времена, поэтому можешь не благодарить. И, Кэролайн…