Сто тысяч заповедей хаоса - Страница 3

– Ладно. Валяй. Женись. Совет да любовь. Я как раз квартиру сдаю. На эти деньги жить собиралась. Но буду отсылать. Я ж не зверь какой. Понимаю. Семья – святое.

– А сама где жить будешь?

– Разбираюсь с этим вопросом. Ладно. Чего уж… Спасибо…

– Работать вообще не хочешь?

– У меня проблемы. Я должна отойти, Макс. Не волнуйся, Егорка будет получать ровно столько, сколько получал.

Злиться на Макса я не имела никакого права. Парню нашему исполнилось восемнадцать. По закону – никто ему ничего не должен. К тому же Макс все эти годы давал мне на сына больше, чем я могла от него ожидать.

– У моего сына будет все, – так он объяснял.

И не женился за эти восемнадцать лет ни разу.

Я так привыкла, что Макс не женат, что в любой момент подскочит, когда требуется побыть с Егоркой…

Нельзя быть эгоисткой…

Значит, так. Если я большую часть от арендных денег буду отсылать сыну, мне останется на комнату в коммуналке – в лучшем случае. Ни еда, ни бензин не предусмотрены при таком раскладе.

Вот я и позвонила Юльке. Мы когда-то вместе поступали в мед. Вместе и поступили. Я так и закончила лечебный факультет, а Юлька перевелась на фармацевтический. У нее жених к тому времени образовался надежный. Владелец сети аптек. Она решила, что пригодится ему именно со своими лекарственными знаниями.

Я надеялась, что у Юльки с мужем может оказаться какая-то подработка для меня. Очень небольшая. Только на скромное питание и чуть-чуть бензина для моей малышки.

Юлька сначала очень сухим и чужим голосом сказала, что перезвонит, потом позвонила с незнакомого номера и назначила мне встречу в скверике у Первой Градской. Странное место для встречи.

– Ничего, разберемся, – загадочно произнесла подруга, прощаясь. – Там лавочек много, погода хорошая…

Встретились на лавочке. Юлька, как обычно строго-элегантная, к тому же в шелковом платочке и темных очках, как для езды в машине с открытым верхом, выглядела как героиня шпионского фильма.

Она громко и театрально произнесла:

– Ой! Я, кажется, забыла закрыть машину. Пойдемте посмотрим.

Я даже оглянулась, чтобы посмотреть, к кому еще, кроме меня, она обращается. Никого вокруг не оказалось. И тогда я смекнула, что Юлька играет в какую-то игру, затеянную не для меня. Но я должна подыграть.

– Пойдемте, – ответила я ей ровно, будто чужой.

Юлька засеменила на высоченных шпильках к машине. Я поплелась за ней. У машины мы остановились. Юлька открыла дверь и воскликнула:

– Ах, какая же я растяпа! Опять забыла запереть!

Потом каким-то резким, но незаметным движением она выхватила из моих рук сумку и сунула ее под сиденье, показав мне глазами: «Молчи!»

Захлопнула дверь, нажала на брелок, фары мигнули: «Все в порядке, шеф».

– Пойдемте посмотрим нашего больного, – проговорила Юлька церемонно и громко, словно я страдала глухотой.

– Пойдемте, – покорилась я.

Мы прошли несколько корпусов. Юлька глазами показала мне: «Следующий наш». И мы, влившись в группу студентов, оказались в больничном здании.

Тут мы когда-то бывали. Еще на первом курсе. Заходили навещать Сашку Леснина. И он повел нас курить через другой выход. К тому самому выходу сейчас направлялась Юлька. Шагала она хоть и семеня, но уверенно, как у себя дома, никто и не спросил, к кому мы и куда. Сразу видно было: человек проходит как хозяин.

В итоге мы оказались у небольшой калитки в заборе, которая оказалась не запертой. Вот только миновав эту калитку, Юлька заговорила нормальным человеческим голосом.

– Уф, порядок! Береженого и бог бережет!

– Что происходит, Юль?

– Сейчас все расскажу. Давай отойдем подальше. Ты не пугайся. Это я на всякий случай.

– А сумку мою зачем отняла? У меня там ключи от машины, паспорт…

– Ничего с твоим паспортом не будет. Это я чтоб телефон твой за нами не таскался.

Юльку я знала очень хорошо. Более рационального человека я на своем пути не встречала. Что с ней такое происходит? Впрочем, на свой вопрос я тут же сама себе и ответила. С Юлькой происходит то же, что со всеми нами. Выживает. Приперло – вот и крутится. А что еще можно подумать? У людей бизнес. Деньги водятся. Стало быть, кому-то наверняка захотелось, чтоб ребята поделились нажитым. А значит, накрылась моя работа. Юлька б наверняка помогла. Без выкрутасов.

– Ты не думай, я в своем уме. И все вроде пока почти спокойно. Но – пока. Я на всякий случай. Чтоб тебя не подводить и поболтать обо всем. Давно хотела тебе позвонить, кстати.

Мы сидели в маленькой уютной кафешке, до которой минут пятнадцать шли молча и целеустремленно.

– В общем, ты, наверное, уже догадалась: нас прижимают. То есть тучи пока только сгущаются. Мы все просчитали и поняли: пора удочки сматывать. Все. Поиграли мышки в бизнес, теперь кошки на их место намылились. Всех денег не заработаешь. И, судя по опыту окружающих, главное – вовремя соскочить. Кое-что имеем. Завтра владельцами наших предприятий станут другие люди. Завтра завершается сделка. И потом, через неделю, я улетаю. Далеко и надолго. Тьфу-тьфу-тьфу. Ты молодец, что сына вытащила. А я все на что-то надеялась… В общем, ясно, да?

– Ясно, Юль, – тяжело вздохнула я. – Может, помощь какая нужна?

– Да вроде справляемся. Мы на опережение решили сработать. Давно огляделись и поняли: как только первые звоночки прозвенят, сворачиваемся. Жаль, конечно, сил много положили на все, но… В общем, работы у нас никакой нет для тебя, Майка, но помощь могу предложить. Хочешь в моем загородном доме жить?

В Юлькином загородном доме! Нет, она так и не поняла, в какой финансовой пропасти я нахожусь. Иначе б разве предложила такое? Трехэтажный огромный домина с участком в гектар… Эх, когда-то мы такой компанией к ним набивались! И Егорка мой… Как все ломается, меняется у нас быстро… Не за что душой зацепиться…

– Так хочешь или не хочешь?

– Юль, тут не вопрос желания. Возможности нет у меня. Я ж объяснила: с работы ушла. Двушку свою сдаю. Егорке должна половину содержания переводить. Макс женится.

– А ты что? Думаешь, я тебе сдавать дом собралась? Ну ты даешь! Я тебе предлагаю: живи в нашем доме. Тебе хорошо – платить ни за что не надо. Только за электричество, телефон и Интернет. Дров во флигеле лет на пять запасли. В подвале еще уйма сухих поленьев – это для зимы, чтоб из дома не выходить. Ну – это детали. Я тебе все расскажу. Ключи отдам. Напишу доверенность на проживание в доме, чтоб без вопросов, если что. И дому хорошо, не так грустно. Чего ему одному стоять, бедному. Как тебе вариант? Подойдет? Поможет?

– Юлька!

Я таращилась на подругу, молитвенно сложив руки на груди. Разве я могла мечтать о чуде? А оно произошло! И так просто. «Дам ключи и живи»! Кто-то посмеет сказать, что это не чудо?

– Давай слушай сюда. Все детали обговорим, чтоб потом не возвращаться. Ты помнишь, как проехать и все такое?

– Ну Юлька! Ну – сколько раз я у тебя была! О чем ты говоришь?

– КПП наш липовый помнишь, стало быть. Я там предупрежу. Ты поедешь, первый раз-другой покажешь мою бумагу, если спросят, но они будут знать, в принципе. Номера букашки своей скажи мне, я им оставлю.

– Спасибо тебе, Юль!

– Подожди «спасибо». Ты приедешь, дом не узнаешь.

Тут Юлька тяжело вздохнула.

– Там ничего больше нет. Вообще. Мы все-все увезли. И картины, и ковры, и мебель… Мебель старинная… Что оставлять в пустом доме? Все в Москве. Там хоть зимой топят. Но в спальне у тебя будет кровать. Белье в гардеробной – увидишь, полотенца… Да, кухня еще. На кухне все осталось. И плита, и камин, и стол, и стулья, и лежанки.

– Так мне больше ничего и не надо.

– Дом добрый. Он тебе будет рад. Нигде мне так спокойно не спалось, как в моем любимом домике… Но – ничего не поделаешь…

– А может, зря вы все затеяли? Ложная тревога, а? Бывает…