Sто причин убить босса - Страница 11

Жора Рогулин до сих пор не понял значимость таких краж. Но ему и некогда этим заниматься. Он коллекционирует в банке нажитые «Вижуэл» деньги и занимается воспитанием своего Моноптерус Альбуса. А между тем я трижды пытался ему втолковать, что когда «Вижуэл» получает опытного сотрудника, «Ребус» его теряет. Вместе с новым сотрудником «Вижуэл» получает старых его клиентов, а «Ребус» их теряет. И, наконец, мы приобретаем сотрудника-предателя, которым удобно манипулировать в случае его бегства. Ирма теперь вряд ли когда устроится на работу в хорошую компанию. Вряд ли… После того, как я во время загородной пьянки со знакомым Треера закинул мульку о том, что в стан «Ребус» введена новая сотрудница, Треер уволил Ирму с треском. Он-то думал, что купил, а оказалось, что купили его… Те, кого перекупили, наиболее преданны.

По тому же методу «Тойота», собирающая «Камри» под Питером, нахлобучила волжский завод «Форд», а германская «Метро Кэш энд Кэрри» хлобучит питерскую «Ленту». В России идет кровопролитная война за людские души, и только человек с высоким лбом Рогулин пытается этого не замечать.

За пять лет я создал систему защиты от рекрутерских атак, уволил к чертовой матери половину сотрудников службы безопасности, которые занимались только тем, что жрали на вахте колбасу, принесенную из дома и завернутую в газеты, смотрели порно по кабельному за счет «Вижуэл» и спали, как сурки. Я бы уволил и начальницу службы безопасности Мухину, но Рогулину она нужна, как телохранитель. Рогулин идиот. Прежде чем его убить, его оберут до трусов, а раз он еще не раздет, то смерти ему бояться нечего.

И вот сейчас меня вышвырнули, как шелудивого пса. Меня даже не поблагодарили за службу и не наградили в качестве компенсации поездкой в Париж или ежедневником. Меня просто нагнали, и сделал это не Рогулин. У него не хватило бы ума.

Первый признак авторитета хозяина — отсутствие интриг в его маленьком мире. Но «Вижуэл» пухнет от дрязг, его блевотит сплетнями и клеветой, он корчится в агонии, и не лечить его в срочном порядке означает неминуемую смерть. Компания с такими симптомами — желанная добыча конкурентов или просто кидал. И в этот момент меня удаляют от нее. И это все равно, как если похлопать по спине реаниматолога во время коронарного шунтирования и сказать ему: «Иди, иди, мы без тебя тут управимся».

Меня уволили. Почему?..

Я никогда не покупал платиновые часы, а мои «Лонгинес» дешевле, чем у Рогулина. Мой «Мерседес» не идет ни в какое сравнение с его новой «бомбой», и когда мы садились ужинать в «Сафисе», я никогда не заказывал ягненка в черничном соусе против его яичницы. В чем дело, френды?!

Можете не поверить, но на этой тухлой теме горят многие преуспевающие вице-президенты! Я знаю Игоря Смешко, который, едва став «вицером», тут же купил «Ауди Q7» и двушку за Верховным судом. Словно нарываясь на неприятности, он щеголял в офисе в прикиде от Бриони, сиял загаром явно не солярия, такой бронзовый выходит обычно где-то под экватором, обедал в кабаке и разговаривал, гуляя по коридорам, по сотовому с каменьями от Сваровски. Скоро Игоря спалили, как ветошь. Обнаружился недочет, и когда стали выяснять, куда бы могла задеваться сумма в пятьдесят тысяч долларов, все почему-то одновременно подумали об одном человеке. Игорь клялся на иконе Неопалимой Купины, что к ущербу компании не имеет никакого отношения, кричал: «Вот — кредиты, в долгах по уши, папа подарил!», но ему показали другие документы. Игорь посмотрел и вспомнил бумажки, которые ему как-то всучил на подпись менеджер то ли Петя, то ли Фердинанд, — Игорь уже и не помнил, наверное, кто. Игорь подписал — и пятьдесят штук зеленых тут же исчезли со счета компании. Взбешенный до состояния желающего совокупиться вепря Игорь велел призвать к ответу Петра или Фердинанда, но из предоставленных «хьюман ресорсез» данных следовало, что те уволены «вицером» Смешко. В той же, видимо, спешке, в какой подписывались бумаги. Истина восторжествовала, и деньги потом вернули другим способом, но Игорю этого не простили. На душе остался осадок того, что о человеке можно подумать как о воре, представьте, почти обоснованно. Но меня-то? Спеца, с таким трепетом следящего за тем, что происходит вокруг?

Обидно не то, что никто не приехал и не подставил плечо или жилетку. Обидно, что ни один из тех, кто в «Вижуэл» старательно пристраивался ко мне под бочок, набивался в приятели и даже в друзья, не позвонил. Десять минут после того как я ознакомился с приказом — и обо мне уже стали говорить в прошедшем времени. Весть об увольнении Медведева не могла не прокатиться по офису, я уверен в том, что эту тему и сейчас все обсасывают и ломают голову над немаловажным вопросом — кто теперь займет место в кабинете напротив Рогулина. Но ни один не засвидетельствовал соболезнования и даже не справился тихой сапой, не собираюсь ли я готовить отвальную. Даже Витя Лебедев, славный паренек, предложивший мне однажды дружить если уж не семьями, поскольку у меня такой нет, то хотя бы домами, не взял на себя труд снять трубку и сказать: «Я с тобой». Если до Рогулина донесется, упаси боже, слух о том, что кто-то пытался поддержать с Медведевым отношения после того, как он вышел из офиса с коробкой личных вещей под мышкой, у «хьюман ресорсез» снова будет работа. Я понимаю их всех и каждого в отдельности, но вторая моя половина, отвечающая не за физику, а за лирику, бунтует и просит крови.

«Ничего, ребята, я вам сделаю отвальную».

Зайдя в душевую, я вышел из нее новым человеком. Молодой человек, пахнущий Ambre, с безупречной репутацией специалиста в области PR-технологий и изысканным внешним видом спустился в подземную парковку и уже через полчаса поднимался на двенадцатый этаж здания, в котором четыре этажа занимает рекламная компания «Ребус».

— Я знаю, Евгений, второго такого мне не сыскать, — предлагая виски с содовой, сказал мне ее директор, Роберт Треер. — Но что я могу тебе предложить?

— Меня устроит должность начальника отдела, — сваливаясь в пропасть ненужной скромности, заверил я.

Моя душа ликовала. На своем веку я видел множество людей, погоревших на откровениях. Когда к президенту крупной компании приходит успешный человек, которого вытолкали с насиженного места, и заявляет о том, что готов занять такое же на новом месте службы, президент может не беспокоиться — этот успешный человек пришел, чтобы занять его место. Успешных людей с насиженных мест не выталкивают за распитие спиртного на рабочем месте, опоздание на работу или другую похожую провинность, являющуюся на самом деле частью работы успешного человека. «Не сошлись характерами» — отмазка для прыщавых заведующих библиотеками, которые на самом деле вряд ли смогут понять, как пять лет можно было сходиться характерами, а потом вдруг наступил кризис. Опытный топ-менеджер уровня Треера мгновенно поймет, что Медведева выставили только потому, что тот стал представлять реальную опасность для президента Рогулина. Иных объяснений быть не может.

А потому говорить ему: «Роберт, ты же знаешь, я профессионал, прими меня на работу заместителем» — глупость несусветная. Даже если предположить, что Медведев действительно не сошелся характерами с Рогулиным, во что верится так слабо, что на самом деле просто не верится, то кто поручится за то, что Медведев сойдется характером с Треером, то есть не попытается и его сдвинуть с места?

Боятся именно успешных. Опасаются в первую очередь профессионалов. А потому, если с тобой случилась неприятность, не нужно настаивать в своем резюме на том, что ты умен и успешен. Ты — менеджер среднего звена, на большее и не претендуешь. То, что тебя назначили заместителем в «Вижуэл», — ошибка. Тебя подняли на высоты, на которых твоим легким не хватает кислорода. Ты птица невысокого полета, отсюда и несходство характеров — вот оно, правильное объяснение, которое поймет любой опасливый босс. Профессионал знает, что менеджер и топ-менеджмент дышат по-разному, а потому теперь есть разумное объяснение тому, почему наступил разлад в отношениях профессионала класса Lux Рогулина и профессионала класса Chief Exe— cutive Officer Медведева.