Стилет (другой перевод) - Страница 27

— Лук не учится ничему, что положено уметь девушке! — выговаривала она отцу. — Вечно вертится возле гаража, балуется с машиной и слушает, ругань грубых мальчишек!

— Ну и пусть, ма, — успокаивал отец. — Успеет она научиться готовить и шить. Да это и не так важно: в магазинах теперь полно готовой еды, да и одежды тоже. — В глубине души он был доволен. Ему всегда хотелось иметь сына.

Все стало проще, когда ей исполнилось шестнадцать и она получила водительские права. Мальчишки ее тогда уже не так волновали. Она не ощущала прежней потребности терзать их, быть может потому, что теперь она с ними наравне участвовала в соревнованиях на дорогах и в прогулках по берегу океана.

Она знала, о чем они думали, когда впервые пришла к ним, принять участие в их сумасшедших гонках: «Пришла „давалка“ посмотреть, с кем бы ей лечь…» Она знала, какие истории о ней рассказывают в школе. Она знала, что, когда один из мальчишек снимал в раздевалке рубашку, демонстрируя приятелям следы от ее ногтей, остальные, хохоча, награждали его тут же собранными пятицентовыми монетами. Однако все это не помешало им собраться вокруг нее, когда она выехала на своей машине.

Джонни Джордон, признанный лидер мальчишек, с важным видом осмотрел автомобиль. Облокотившись на дверцу и выплюнув окурок, прилипший к губе, небрежно спросил:

— Где ты откопала этот драндулет?

— У Стена, — невозмутимо ответила она. Так звали владельца гаража, где мальчишки покупали подержанные машины.

Джонни бросил недоверчивый взгляд:

— Что-то я не видел его там?..

— Ну, я еще немного с ним повозилась… — объяснила Лук.

Она сказала неправду. Возиться ей пришлось совсем не немного. Она практически перестроила его заново, разобрав на запчасти и собрав по-своему. Это было ее собственное произведение, в котором немного осталось от прежнего разбитого «понтиака». Она поставила новый мощный двигатель, снятый с «кадиллака», новый дифференциал, заменила подшипники, усилила тормоза, установила кузов от старого «форда». Чтобы увеличить вес, залила дверцы свинцом и в довершение всего — покрасила машину в черный цвет и сделала окаймление серебряной краской. На все это ушло полгода каторжного труда.

— И он у тебя на ходу? — Джонни смотрел скептически.

— А как же! — сказала она.

— Прокатимся? — предложил он, заводя мотор.

— О'кей, но мне нужно немножко подготовиться, — окликнула она.

Джонни ошарашенно уставился на нее.

— Ты что? Собираешься за мной угнаться? Да кто это станет всерьез соревноваться с девчонкой?

— Цыпленок, — презрительно усмехнулась она. Джонни вспыхнул.

— Где это видано, чтобы девчонки участвовали в гонках?! Это просто не принято.

— Ну, хорошо, — спокойно ответила Лук, включая зажигание. — Тогда я возвращаюсь в город и рассказываю всем, что вы струсили! — она дала задний ход, собираясь развернуться, но он возмущенно заорал:

— Эй, погоди! Ты не имеешь права так говорить!

— Ну так докажи это, — поддразнила, она останавливая машину.

— О'кей, — неохотно согласился он. — Только если расшибешься, я не виноват! — и он поставил свой автомобиль рядом. — Идем по дороге одну милю, — прокричал он, стараясь перекрыть шум моторов, а потом возвращаемся к «цыплятам»!

Включив зажигание, она кивнула. Джонни махнул рукой — и она отпустила сцепление. Машины рванули вперед. Нажимая на педаль газа, она повернула голову: шли вровень. Засмеявшись, она приблизила свой автомобиль. Теперь между ними не было и пяти дюймов. Джонни, напрасно давил на акселератор, пытаясь хоть на дюйм вырваться вперед. Лук только смеялась и прибавляла скорость. Она еще приблизилась к нему. Раздался металлический скрежет, машина Джонни отлетела в сторону, уступая ей дорогу. Теперь он шел почти по обочине. Лук нажала на акселератор и вырвалась далеко вперед.

Он только начинал поворот, когда она уже развернулась и остановила машину. В его глазах была злость и отчаяние.

Обратно они мчались, то и дело сближаясь, по самому центру асфальтового покрытия. Лук внимательно смотрела на дорогу. Руки, казалось, срослись с рулем. Вдруг она увидела, что его автомобиль стремительно приближается! Напряженная улыбка застыла на ее лице…

Она не уступила. Не могла уступить. Джонни свернул в последний момент. Его бледное лицо мелькнуло совсем рядом и скрылось из глаз. В зеркало заднего обзора она видела, как он замедляет ход. Его сильно занесло в сторону. Он все же выровнял автомобиль и остановился. Тогда она развернулась и подъехала ближе.

Джонни уже выскочил из машины и, окруженный мальчишками, осматривал заднее крыло. Оно было помято и почти оторвано. Лук даже не заметила, когда это произошло.

Он бешено сверкнул глазами:

— Сумасшедшая!

Лук улыбнулась и пересела на соседнее кресло.

— Хочешь прокатиться? Он делает сто двадцать миль по прямой!

Он обошел машину и сел за руль. Машина с ходу набрала девяносто миль в час.

Это был ее первый постоянный любовник. С ним ей было легко, не то что с другими. С ним она была на равных и чувствовала себя уверенней. Они проделывали все это без дикой страсти. И все же он сделал ее беременной.

Она училась тогда в последнем классе школы. Спустя неделю после того, как заподозрила неладное, она встретилась с ним и сказала:

— Мы должны пожениться, Джонни.

— Зачем? — оторопело уставился он.

— А как тебе кажется, зачем? — она вспыхнула. — Что ты задаешь дурацкие вопросы?

Несколько мгновений он смотрел на нее… Потом выругался.

— Это все из-за тех вшивых резинок, что я брал с собой в поездки!

— Ну, резинки тут ни при чем! — возразила она. — Это все твоя чертова штука, которую ты без конца в меня совал.

Он сверкнул глазами:

— Я думал, тебе нравится! Ведь ты ни разу не сказала «нет»? — он надулся. — И потом, откуда я знаю, что это от меня? Про тебя ходит столько всяких историй!

Она впилась в него глазами. Отчаяние и ярость были в них. Все ее мечты о них двоих рухнули. Он оказался таким же, как и все.

Она резко повернулась и пошла прочь.

В следующую субботу Лук сняла со своего счета в банке сто долларов и отправилась в Сентер-сити. Там в мексиканском квартале жил врач, уже помогавший ее школьным подругам.

Она тихо сидела в приемной, дожидаясь своей очереди. Потом вошла в кабинет. Доктор, толстый маленький человечек с огромной сияющей лысиной, выглядел устало.

— Снимите одежду и подойдите, — велел он. Она повесила платье на крючок и обернулась.

— Снимайте все.

Лук подчинилась. Он встал из-за стола и подошел к ней. Пощупал грудь, живот, послушал сердце. Потом подвел ее к длинному узкому столу и приказал опереться руками о край и перегнуться через стол.

— А теперь глубоко вдохните и медленно выдыхайте, — сказал он.

Лук вдохнула полную грудь воздуха и стала потихоньку выпускать его через рот, пока он что-то делал у нее внутри. Наконец он выпрямился.

— Я думаю, около шести недель, — сказал он.

— Похоже.

Врач снова сел за стол.

— Это будет стоить сто долларов.

Она молча вынула деньги и положила перед ним на стол.

— Когда вы хотите это сделать? — спросил он.

— Сейчас.

— Но вы не можете остаться здесь, — предупредил он. — С вами есть кто-нибудь?

Она покачала головой.

— Там на улице — моя машина… Доктор скептически поморщился.

— Не беспокойтесь за меня, — проговорила она. — Я доберусь до дома. Все будет в порядке.

Он сгреб со стола деньги и спрятал в ящик. Прошел к стерилизатору, вынул шприц, погрузил иглу в ампулу и стал набирать жидкость. И тут ей впервые стало страшно.

— Что это?

Он ободряюще улыбнулся.

— Пенициллин. Благодарите Бога, что он есть. Он убивает всех мелких тварей, вредных для организма.

Врач действовал быстро и умело. Через двадцать минут все было закончено. Он помог ей подняться и одеться. Положив в пакет без всяких надписей горстку таблеток, протянул ей: