Стихотворения. Рассказы. Пьесы - Страница 35
Изменить размер шрифта:
1934
СООБЩЕНИЕ ИЗ ГЕРМАНИИ
Нам рассказали, что однажды в Германии,
В годы нацистской чумы,
Над крышей машиностроительного завода
На ноябрьском ветру заструился флаг,
Красный флаг запрещенной свободы!
Среди серого ноября
Падала с неба смесь дождя и снега,
Но это был день седьмой: день Революции!
И вот оно, красное знамя!
Рабочие — в заводских дворах —
Держат руку козырьком над глазами и смотрят —
Сквозь мокрый снег смотрят на крышу.
На грузовиках примчались штурмовые отряды,
Прижали к стене каждого, на ком рабочая роба,
Связали веревкой все мозолистые кулаки.
От бараков после допроса,
Шатаясь и обливаясь кровью, брели избитые люди,
Из них ни один не назвал человека,
Поднимавшегося на крышу.
Выгнали всех, кто молчал, —
Пусть остальные боятся!
Но на другой день развевается снова
Флаг пролетариата
Над крышей завода. И снова
В мертвой тишине гремят
Шаги штурмовиков. Во дворах
Уже нет ни одного мужчины. Женщины
Стоят с окаменевшими лицами, руку
Держат козырьком над глазами и смотрят —
Сквозь мокрый снег смотрят на крышу.
И опять — избиения. На допросах
Женщины показали: знамя —
Это простыня, на которой
Мы унесли одного, он умер вчера.
Мы не виноваты в том, что оно такого цвета:
Оно стало красным от крови убитого.
1935
ПОСЛЕДНЕЕ ЖЕЛАНИЕ
При налете на рабочий квартал в Альтоне
Они захватили четверых наших товарищей.
Быть свидетелями их казни
Они приволокли еще семьдесят пять наших.
И те увидели следующее:
Самый младший — высокий парень — на вопрос,
Каково его последнее желание (так предусмотрено правилами),
Сухо ответил, что хочет перед смертью потянуться.
Его развязали, он потянулся и изо всей силы
Обоими кулаками нанес удар в челюсть
Нацистскому вожаку. Лишь после этого
Они смогли прикрутить его к узкой доске, лицом вверх, и
отрубили ему
Голову.
1935
ДЫРКА В БОТИНКЕ ИЛЬИЧА
Вы, устанавливающие статую Ильича
Двадцатиметровой высоты на Дворце профсоюзов,
Не забудьте при этом, что в его ботинке
Был знак нужды — засвидетельствованная многими
дырка,
Дело в том, что, как говорят, его рука
Указывает на Запад, где многие по этой дырке
В ботинке Ильича Признают в нем своего.
1935
ЧТО ТОЛКУ В ДОБРОТЕ?
1
Что толку в доброте,
Когда добрых немедленно убивают или убивают тех,
Кому они сделали добро?
Что толку в свободе,
Когда свободным приходится жить среди несвободных?
Что толку в разуме,
Когда пищу, без которой никто не обойдется, добывает одно
лишь неразумие?
2
Чем всего лишь быть добрым,
Постарайся создать условия, при которых доброта возможна,
а еще лучше;
Сделайте ее излишней!
Чем всего лишь быть свободными,
Постарайтесь создать условия, при которых все свободны
И даже любовь к свободе
Делается излишней!
Чем всего лишь быть разумными,
Постарайтесь создать условия.
При которых неразумие
Никому не выгодно!
1935
ОБ УЧЕНИИ БЕЗ УЧЕНИКОВ
Учить без учеников,
Писать без признания
Трудно.
Радостно выходить по утрам
Со свежеисписанными листами.
Наборщик ждет тебя, ты спешишь через шумный
рынок,
Где торгуют мясом и рукомеслом;
Ты продаешь слова.
Шофер ехал быстро.
Он не успел позавтракать.
Он рисковал на поворотах.
Он входит в дверь торопливо:
Тот, за кем он приехал,
Уже в пути.
Там говорит тот, кого никто не слушает:
Он говорит слишком громко.
Он повторяется.
Он говорит неверно.
Его никто не поправит.
ПАССАЖИР
Когда-то давно я учился
Шоферскому делу, и, бывало, инструктор приказывал мне
Закурить сигару, и стоило ей —
В какой-нибудь уличной пробке или на крутом повороте —
Погаснуть, он меня гнал от руля. А еще
Он рассказывал мне во время езды анекдоты, и если,
Целиком поглощенный рулем, я не смеялся, он у меня
Руль отбирал. «Мне становится не по себе, — говорил он, —
Мне, пассажиру, тревожно, если я вижу,
Что водитель так поглощен
Процессом вожденья».
С тех пор, когда я работаю,
Я стараюсь не слишком углубляться в работу.
Я поглядываю по сторонам,
А то и совсем прерываю работу, чтобы чуть-чуть поболтать.
Ездить со скоростью большей, чем та, при которой я в силах
курить,
Я отвык. Я думаю
О пассажирах.
РАЗМЫШЛЕНИЯ ДЕВУШКИ ИЗ РЕВЮ ВО ВРЕМЯ СТРИПТИЗА
Моя судьба такая-растакая!
Батрачить на искусство мне пришлось,
В мужчинах слабых похоть растравляя…
Но на вопрос,
Что все же ощущаю, всякий вечер
На сцене щеголяя без всего
И выставляя тайное, — отвечу:
— А ничего…
Помчусь к автобусу… Двенадцать скоро…
Сыр надо брать в соседнем магазине…
Толстуха плачется: топиться впору…
Ножом грозил мне…
Полупустой… В субботу!.. Скоро полночь…
Прибавь улыбки… Воздух — жуть одна!..
А ну, заткнись! Я показала… Сволочь!
За комнату должна…
Что ж, молока не буду брать… Немножко
Сегодня надо задом повилять,
Но не показывать им весь… Кормежка
Такая в «Желтом псе», что тянет рвать.