Стихотворения. Рассказы. Пьесы - Страница 203

Премьера «Барабанов в ночи» (режиссер Отто Фалькенберг) состоялась в Мюнхенском камерном театре 29 сентября 1922 года. Ее успех принес Брехту литературную премию имени Клейста. За мюнхенской премьерой последовали премьера в Берлине и постановки в ряде других городов. В 1923 году пьеса вышла отдельным изданием в Издательстве трех масок в Мюнхене. В начале 50-х годов, готовя многотомное издание своих пьес, Брехт подверг «Барабаны в ночи» довольно существенной переработке, смысл которой объяснил в статье «Перечитывая мои первые пьесы» (см.: Бертольт Брехт, Театр, т. 5/1, «Искусство», М. 1965, стр. 286–292). В настоящем издании мы помотаем именно эту позднюю, переработанную автором редакцию пьесы. В русском переводе она выходит впервые.

Как и другие произведения Брехта конца 10-х — начала 20-х годов, пьеса «Барабаны в ночи» была внутренне полемична по отношению к экспрессионизму, прежде всего к его абстрактно-гуманистическим идеалам и этическим представлениям. Брехт считал невозможным правдивое изображение революции, если не исходить при этом из рассмотрения социальных и материальных интересов лиц и общественных слоев, в ней участвующих. Его возмущала идеалистическая позиция тех писателей, которые «отказывались принимать во внимание подлинные, повсеместно наблюдаемые явления и изображали революцию как чисто духовный, этический подъем людей». Эта полемичность, заключенная в самой пьесе, была в дерзкой, вызывающей форме подчеркнута и при ее сценическом воплощении в Мюнхенском камерном театре. Так, в зрительном зале были развешены транспаранты с изречениями из заключительного монолога Краглера: «Нечего глазеески так романтически!» и т. д.

СТРАХ И НИЩЕТА В ТРЕТЬЕЙ ИМПЕРИИ

Сцены были написаны в 1934–1938 годах, впервые изданы в 1938 году в Праге, но весь тираж издания пропал в связи с немецко-фашистской оккупацией Чехословакии. В первое издание входило 27 сцен, во все последующие — 24: три сцены — «Выборы», «Новое платье» и «Что помогает против газа?» — Брехт снял, а сцену «Интернационал» заменил аналогичной ей по теме сценой «Болотные солдаты».

На русский язык сцены были переведены в 1941 году и тогда же вышли отдельным изданием. В это издание входило лишь 14 сцен. Многие сцены печатались в журналах. Первый полный перевод был издан в 1950 году в однотомнике пьес Брехта (изд-во «Искусство»).

«В сценах «Страх и нищета в Третьей империи», — пишет В. Миттенцвай, — Брехт показал, как фашизм вторгся во все области жизни, как он отравил и разрушил самые интимные человеческие отношения» (W. М i t-t е п /. w e i, Bertolt Brecht, Berlin, 1962, S. 194). В этих 24 сценах дана панорама политико-морального состояния всех общественных слоев Третьей империи — интеллигенции и мелкой буржуазии, рабочего класса и крестьянства и т. д., находящихся под гнетом кровавого террора и порождаемого им страха. В рабочих заметках, озаглавленных «Страх и нищета в Третьей империи», давая как бы обобщенный вывод из своих сцен, Брехт писал: «Германия, наша родина, стала народом, состоящим из двух миллионов шпиков и восьмидесяти миллионов подвергаемых шпионской слежке… То, что отец говорит сыну, он говорит, чтобы не быть арестованным. Священник листает свою Библию, ища слова, которые он может произнести, не будучи арестованным. Учитель подыскивает для какого-то деяния Карла Великого такую причину, которую он может преподать ученикам без того, чтобы его за это арестовали. Подписывая свидетельство о смерти, врач выбирает такую причину смерти, чтобы она не привела к его аресту. Поэт ломает голову над рифмой, за которую его нельзя было бы арестовать. И крестьянин решает не давать корма своей свинье, чтобы избежать ареста» (Архив Брехта, 42/45-46).

Первое представление состоялось в Париже 21 мая 1938 года на немецком языке. Режиссер — Златан Дудов. В ролях: Елена Вайгель, Эрнст Буш, Эрих Шенланк, Штефи Шпира и другие. Спектакль назывался «99 процентов». В него входило восемь сцен: «Меловой крест», «Зимняя помощь», «Шпион», «Жена-еврейка», «Два булочника», «Правосудие», «Крестьянин кормит свинью» и «Работодатели». Постановка была организована парижской секцией Союза немецких писателей. Весь сбор поступил в пользу немецкого национального комитета помощи республиканской Испании. Спектакль имел большой успех не только чисто театральный, но и политический. Одна из газет антифашистской эмиграции писала: «Так этот спектакль, на который собрались представители всех кругов эмиграции, стал антифашистской демонстрацией в духе народного фронта. В этом, мы считаем, заключается настоящее и истинное значение постановки сцен Брехта. Собравшиеся — мы уже давно не видели в Париже такого сплочения сил самых различных группировок — были едины в своей позиции против национал-социализма» («Дойче фольксцейтунг», 29 мая 1938 г.).

Накануне и во время войны отдельные сцены исполнялись в странах антифашистской коалиции и в нейтральных государствах. 12 мая 1939 года состоялась премьера нескольких сцен в Лондоне. 29 апреля 1944 года «Правосудие» было поставлено в Стокгольме. В июне 1945 года в Нью-Йорке и затем в Сан-Франциско было поставлено семнадцать сцен под общим названием «Частная жизнь расы господ».

После войны сцены «Страх и нищета в Третьей империи» многократно ставились как в ГДР, так и в ФРГ. В ГДР спектакли состоялись в 68 профессиональных и самодеятельных театрах. Особо следует отметить премьеру — 8 февраля 1957 года — в театре «Берлинский ансамбль». Композиция включила десять сцен, поставленных молодыми режиссерами, учениками Брехта Карлом Вебером, Лотаром Беллагом, Конрадом Свинарским, Петером Паличем и Кетой Рюлике. В ролях: Елена Вайгель — жена-еврейка и женщина- работница в «Плебисците», Норберт Кристиан — рабочий в «Меловом кресте» и прокурор в «Правосудии», Мартин Флерхингер — следователь в «Правосудии» и учитель в «Шпионе» и другие. Стихотворный пролог и эпиграфы к сценам звучали в зале через динамики и звукозаписи в исполнении Елены Вайгель. Одновременно на экран проецировались фотодокументы фашистских зверств, показывались кинокадры из документальных фильмов — заседание фашистского Народного трибунала, речь Гитлера к молодежи и т. и. Спектакль имел огромный успех, с 1957 года он не сходит со сцены.

МАМАША КУРАЖ И ЕЕ ДЕТИ

Пьеса была написана в Швеции осенью 1939 года, в дни, непосредственно предшествовавшие возникновению войны в Европе. Впоследствии Брехт признавался: «Когда я писал, мне представлялось, что со сцен нескольких больших городов прозвучит предупреждение драматурга, предупреждение о том, что кто хочет завтракать с чертом, должен запастись длинной ложкой. Может быть, я проявил при этом наивность, но я не считаю, что быть наивным — стыдно. Спектакли, о которых я мечтал, не состоялись. Писатели не могут писать с такой быстротой, с какой правительства развязывают войны: ведь чтобы сочинять, надо думать. Театры слишком скоро попали во власть крупных разбойников. «Мамаша Кураж и ее дети» — опоздала» (цит. по статье: Hans Bunge, Brecht im zweiten Weltkrieg. — «Neue Deutsche Literatur», 1962, № 3, S. 46–47).

Литературным источником пьесы была повесть немецкого писателя времен Тридцатилетней войны Ганса Якоба Кристофеля фон Гриммельсгаузена «Подробное и удивительное жизнеописание отъявленной обманщицы и бродяги Кураж». Эта повесть вместе с двумя другими повестями и знаменитым романом Гриммельсгаузена о Симплициссимусе входит в цикл так называемых «Симплицианских сочинений». Однако, почерпнув у Гриммельсгаузена некоторые импульсы (Тридцатилетнюю войну как исторический фон для действия, образ маркитантки по имени Кураж и пр.), Брехт написал пьесу по сюжету и проблематике вполне самостоятельную, почти никак не связанную с повестью писателя XVII века.

Брехт неоднократно высказывался о «Мамаше Кураж», комментировал спорные или вызывающие различные толкования места, подчеркивал то, что считал главным и важным, составил «модель», то есть полное описание поставленного им спектакля — мизансцена за мизансценой (часть этих материалов см. в кн.: Бертольт Брехт, Театр, т. 5/1, «Искусство», М. 1965, стр. 382–449).