Стихи. Часть 1 - Страница 8
Изменить размер шрифта:
«Я не могу, и ты не можешь…»
Я не могу, и ты не можешь
Даже тихо, тихо возразить.
Схожу с ума я, Боже,
Мы любим, но нельзя любить.
Чужая ты, и я не твой.
Как это всё, когда случилось?
Назвать бы можно всё судьбой,
Когда бы сердце так не билось.
Оно стучит, оно болит
И безнадёжно мучается ночи,
А рядом жизнь уже летит,
И с каждым годом всё короче.
Как две печальные судьбы,
Хотя ничто не предвещало драмы,
Нет, не расстались, но погибли мы —
Осколки душ, два сердца, как две раны.
Осталось нам уже на век,
Когда бессонница и ночь душна,
Одно, блеснув огнём от век,
Узнать опять, как солона она…
«Ещё ты не ушла, но уже уходила…»
Ещё ты не ушла, но уже уходила…
Всё ниже и ниже глаза
Голубые свои, когда говорила,
Ты опускала, и видел всё я.
Но то ли надежды последняя малость
Иль прошлого счастья мечты —
Не знаю, но что-то вмешалось —
С размаху и разом поджечь все мосты.
Тянуло уж птиц поскорей в караваны.
Огнём золотистым блистала листва.
Всё наконец-то и ты мне сказала,
Всё, что так долго скрывали глаза.
И что же осталось в мире огромном?
Зачем же так пусто и холодно мне?
Наверно, одно – это ты, которую помню
До волоска, что с ресницы на белой щеке.
«Белый туман золотистых огней…»
Белый туман золотистых огней
Снова поплыл издалёка.
Где ж ты теперь, где ж ты теперь —
Та, которую звал волоокой?..
Не было грусти, не было слёз —
Тайна была ожидания.
Радугой вспыхивал омут из грёз,
В жемчуг летели мечтания.
Но упавший листочек кружит,
Жёлтый над белой порошей,
И ветер протяжно, как в поле, свистит
В этот день непогожий.
В небе нависшем ни огонька,
Нет даже звёздочки самой далёкой.
Нет и теперь, как ни жаль, навсегда
Той, которую звал волоокой.
Не было грусти, не было слёз,
Тайна была ожидания.
И как же однажды всё не сбылось:
Ты ушла, я вздохнул на прощание…
«Душа то иволгой заплачет…»
Душа то иволгой заплачет,
То в небе – белый лебедь;
То встанет вдруг на паперть
И звона ждёт дешёвой меди.
То воспарит, и не хватает взгляда,
То пыль у ног она, и всё же
Всегда одной ей сердце радо,
Всегда так трепетно и непохоже.
Без сожаления гонима часто,
Обругана и исковеркана, она
В печали нам одно участье
Несёт, как Он, не помня зла.
Когда уходит день, и тише
Всё в этом мире, я
Её дыханье снова слышу,
А если дышит, то жива.
«Не говорите: всё прошло…»
Не говорите: всё прошло.
Не говорите: всё напрасно.
Жизнь – это всё же ремесло,
Но есть душа – она прекрасна.
Не дайте бремени убить
Порыв волнений, слёзы.
Всегда лишь надо жить,
И вздохом главы прозы
Чуть поднимите над…
Потом ещё и чаще,
Живите просто наугад,
Как тот запрет, что слаще
Всех вместе от Христа
И правильных, и правых истин.
Слаб человек – сильна душа,
Она не знает воздуха корысти.
Живите по велению извне,
Мечтайте, даже если поздно,
И всё придёт, когда уже
Уверовали вы, что невозможно.
Не говорите, что прошло.
Не говорите, что напрасно.
Пока есть небо, будет всё,
А стало быть, и счастье.
Она просыпается
На бело-синем красным
Зимой восход плывёт,
Как взглядом ты прекрасным,
Он в солнце предстаёт.
И пробужденье твоё тихо,
Как утра первые черты,
Как тайна, что от лика —
Так в день восходишь ты.
Опять ронять огонь и трепет,
Но без натянутой волны,
Твоё дыханье – детский лепет
И воздух женщины в любви.
Вот потянулась, чуть привстала.
Ещё ты нега, но, увы, уже
Одна морщинка набежала
Заботой о грядущем дне.
Июль. Утро. Пчёлы
Угаснет ночь в рассвете. Бледно
Свет, набирая высоты,
Вдруг подкрадётся незаметно
До той последней на небе звезды.
И станет утро лучезарным,
Вновь краски обретут цветы.
И пчёлы по делам нектарным
Покинут домики свои.
Они шумят, но без подвоха,
И тени нет там суеты.
У них страда, у них забота —
Во славу мёда их труды.
Жужжаньем тружениц великих
Пропитан воздух в гул,
Они не то что повилика —
И отбирая, отдают.
Пыльца разносится, и значит,
Цветам цвести и расцветать.
Погода только б им в удачу —
Дождей и солнца всласть.
Мелькают маленькие снова
И там и тут снуют.
Во славу мёда их забота,
Как мёд
Их горьковат, но сладок труд.