Стихи. Часть 1 - Страница 16
Изменить размер шрифта:
«Между долгом и подлогом…»
Между долгом и подлогом,
Балансируя, живём.
Всем отпущено немного:
Луны ночью, солнца днём.
Но ладонь с рожденья правит,
Наши пальцы гнёт к себе
Сухожилием в суставе
В ровный путь, на вираже.
Так и помыслы в основе
От рубашки, что своя,
Нам не то чтобы оковы,
Но и держат, и гремят.
Рад рвануть бы, да потуги
Быть свободным тяжелы —
В кровь и кость не только руки,
Но вся жизнь есть крест судьбы.
Эта маленькая правда —
Быт отшельника в скиту:
Всё, что Дал, и всё, что надо,
Ровно здесь, чем есть живу…
Сыну
Не дай мне сдохнуть в нищете
И проклятым быть сыном
За то, что не был он нигде,
Где все счета его моими были.
Не повезло ему со мной…
Я молодость провёл на барстве:
Жил под небесною звездой,
А домом было мне пространство.
Пока делили нефть они,
Кто нынче прав и правит,
Гектары я пахал свои
В местечке N от речки справа.
Не став богатым, жил зимой
На то, чем осень одарила.
Помимо птиц над головой,
Листвы, что золотом слепила,
И строк, исполненных душой,
Другого очень, очень мало было.
А сын? Сын, как и должно, рос.
И вот уже он вправе
Задать отцу большой вопрос
О низменном, но нержавеющем металле.
И что отвечу я ему?..
Что молодость провёл на барстве,
Жил на небесную звезду,
А домом было мне пространство;
Что не украл я, не убил,
Не отобрал последнее у нищих,
Что грех один всего и был:
Я не скопил, кроме стихов,
Тебе и малости, дружище.
Но прежде чем судить, оставь
Себе ты лучше право:
Ответить, бо́льшим уже став
И сам отцом сначала.
И помогай тебе Господь.
Живи достойно и богато.
Ведь ты же кровь моя и плоть,
Всех лет счастливейшая дата.
А если бы? Нет, испохабит меня кабинет
Если бы дали мне море,
А лучше весь океан…
Я рыбам построил бы город
И всем по квартире раздал.
Пусть вольные знают, во имя
Цели какой же живут
Люди, которых покинул
Я, далеко не Нептун.
Неплохо прибрал бы и небо:
От горизонта за горизонт.
Кто скажет: «Кощунство», – на это
Отвечу: «Прости меня, Бог».
Но только не вы, кто осудит,
Рассудит, потом пригвоздит.
О, странные, бедные люди!
Молитесь все, и каждый грешит.
А что, если неуловимый,
Невидимый воздух собрать,
Упаковать неделимый
И честным едино раздать?
Назвать имена?..
Уже догадались.
В том-то и штука, друзья,
Что неумытые не умывались,
А в свиньях ходила страна.
Черёд, наконец, до землицы,
Кормилицы нашей, дошёл.
Кровавые вёрсты-страницы —
Даже вера костром и мечом
Здесь в души внушалась.
Вмещалась
Сквозь кожу, мясо и кость.
Кровищей земля поднималась,
И ей же ржавела, как гвоздь,
Которым легко укрепить бы,
А мы для распятий опять
Отливаем, куём и острим их
Веков уже… страшно сказать.
И в чём же причина разлада?
Где ручеёк красных рек?
В каждом из нас, как ни странно,
Только в тебе: человек.
Нет, я земли не возьму,
Кроме той, что в отмер и навек.
Возгоржусь. Не устою.
Испохабит меня кабинет.
Тайная вечеря
Поднимая ладони, принять.
Вспомни милость, она во спасение:
Сколько ими ты можешь отдать
Потерпевшим крушение, потерявшим последнее.
Жизнь, увы, не бывает для всех
Одинаково ласкова, добродетельна,
Как с покаянием рядышком грех,
Здесь по краешку всем предначертано.
Кому воли не хватит, кому
Не достанет банальной удачи.
Всё известно Ему одному,
Но он слишком высок, как и безмерен,
И значит:
Созданным нам по Образцу
Крест един, что получаем, что платим —
Просто этим бывает вовек,
О, как множество нас не отмечено,
Даже если преломлен был хлеб
И разлито вино также под вечер.
«Несчастный человек…»
Несчастный человек…
Но я же не в раю живу – в России.
А этого добра здесь снег,
Едва растает, глядь, опять картина.
Белее белого бела,
Как будто ангелы, что есть,
Все пали.
И белым множится верста,
Ещё белее белым дали.
В России всё через края,
Уж если кровь, то крови море.
Вот только счастья никогда
Не выпадало больше горя.
Море в море-океан.
Теперь вот новое тысячелетие,
Но, как и прежде, мы
Страна из стран,
Где всё убыток или бедствие.
Всё та же редька, тот же хрен —
Что цвет, что вкус, не лучше.
Идём мы курсом перемен,
Реформы скоро будем кушать.
И это здесь: от руд,
От газа и от нефти;
В стране Иоффе,
Где Алфёровы живут…
Ей-богу, тут
Не без лукавого из местных.
О, эти пылкие мужи.
О, эти мальчики-сюрпризы,
Вновь облачённые умы —
Податели и открывающие визы.
Из века в век века…
Теперь вот новое тысячелетие.
И что? Да ни хрена
В глобальном и
как следствие.