Степной найденыш. Сюзи. Кларенс (сборник) - Страница 18

– Вроде бы да-а, – протянул мужчина серьезно, расправляя пальцем усы. – Понимаешь, ведь ты уже был здесь.

– Был? Я? – повторил Кларенс, ошеломленный.

– Ну да, был. Вчера вечером. Только тогда ты был повыше ростом и нестриженый. И ругался куда крепче, чем теперь. Выпил виски не хуже взрослого и взял взаймы пятьдесят долларов на дорогу до Сакраменто. У тебя их, верно, нет при себе, а?

От ужаса и недоумения голова у Кларенса пошла кругом.

Что он, сходит с ума, или эти жестокие люди узнали о его злоключениях от вероломных друзей и все сговорились травить его? Он неуверенно сделал несколько шагов, но мужчины встали и быстро окружили его, преградив ему дорогу. В тупом и беспомощном отчаянии он выдавил из себя:

– Как называется это место?

– Люди называют его Ущельем Мертвеца.

Ущелье Мертвеца! Во мраке вдруг сверкнул луч света. Ущелье Мертвеца! Неужели Джим Хукер и вправду убежал и назвался его именем? Он умоляюще повернулся к первому из мужчин.

– Скажите, он был старше меня и выше ростом? Такой с круглым, гладким лицом и маленькими глазками? И с хриплым голосом? И он… – Мальчик в отчаянии замолчал.

– Да. На тебя он нисколько не похож, – сказал мужчина задумчиво. – Понимаешь, какая выходит петрушка. Больно уж много болтается вас тут всяких для одного поселка.

– Не знаю, кто здесь был до меня и что говорил, – сказал Кларенс в отчаянии, но все-таки упрямо сохраняя верность своему старому товарищу – это было у него в крови. – Не знаю и знать не хочу, вот! Я Кларенс Брант из Кентукки. Я выехал с караваном Силсби из Сент-Джо, а теперь иду на прииски, и вы не имеете права меня не пустить.

Первый из мужчин вздрогнул, пристально посмотрел на Кларенса, потом повернулся к остальным. Человек по прозвищу Живой Скелет надвинулся на мальчика всей тушей и, разглядывая его, задумчиво сказал:

– Черт, а ведь и вправду похоже, что он щенок Бранта, ей-ей.

– А не родственник ты полковнику Хэмилтону Бранту из Луисвилля? – спросил первый.

Опять этот проклятый вопрос! Бедный Кларенс поколебался, не зная, как быть. Неужели снова придется подвергнуться перекрестному допросу, как у Пейтонов?

– Да, – отвечал он упрямо, – родственник. Но вы же сами знаете, что он умер.

Ему ответил хор голосов:

– Конечно, умер.

– Ясное дело.

– Умер.

– Схоронили полковника.

– Само собой, – веско подтвердил Живой Скелет, как человек, который знает, что говорит. – От Хэма Бранта теперь одни косточки остались.

– Это точно! Покойник мертвее мертвого, – поддержал его Трезвенник Дик, мрачно кивая остальным. – Не приведи бог с таким повстречаться!

– Да уж коли полковник схватит, так мертвой хваткой, и рука у него ледяная, – заключил Герцог Чэтем-стрит, который до сих пор молчал. – Это как пить дать. Но что на этот счет сказала твоя мамочка? Она снова выходит замуж? Это она тебя сюда спровадила?

Тут Кларенсу показалось, что стоявший рядом с Герцогом пнул его ногой; мальчик упрямо повторил:

– Я приехал в Сакраменто к своему двоюродному брату, Джексону Бранту, но его там нет.

– К Джексону Бранту! – подхватил первый, переглянувшись с остальными. – И твоя мать сказала, что он тебе двоюродный брат?

– Да, – устало ответил Кларенс. – До свиданья.

– Обожди, сынок, а куда это ты собрался?

– Мыть золото, – сказал мальчик. – И вы сами знаете, что не имеете права мне помешать, если это не ваша заявка. Я законы знаю.

Он слышал про это в Стоктоне от мистера Пейтона. И вдруг ему показалось, что мужчины, которые о чем-то перешептывались, поглядывают на него добрее и, как видно, бросили «разыгрывать» его. Первый положил руку ему на плечо и сказал:

– Ладно, ступай за мной, я покажу тебе, где мыть.

– А вы кто? – спросил Кларенс. – Вы себя назвали просто «я».

– Ну, можешь звать меня Флин… Том Флин.

– И вы мне покажете, где мыть?

– Покажу.

– А я, знаете, – сказал Кларенс робко, но с невольной улыбкой, – я, кажется, приношу людям счастье.

Человек посмотрел на него сверху вниз и сказал серьезно, только Кларенсу вдруг показалось, что это уже совсем не та серьезность:

– Я тебе верю.

– Да-да, – живо сказал Кларенс, шагая рядом с ним, – на днях я принес счастье одному человеку в Сакраменто.

И он без тени улыбки рассказал о том, что было с ним в игорном доме. Не удовлетворившись этим – роднички, таившиеся в глубине его детской души, вдруг забили, раскованные непостижимой симпатией к этому человеку, – он рассказал о том, как угостил своих попутчиков в придорожном баре, как нашел деньги в своем волшебном кошельке и как ему открыли счет в банке. То ли его вдруг покинула всегдашняя застенчивость, так повлиявшая на его судьбу, то ли он почуял какое-то необычайное расположение к себе со стороны своего спутника, он сам не мог бы сказать, но, когда они дошли до склона горы, Флин знал уже всю историю мальчика. Только в одном его скрытность осталась непоколебимой. Хоть и помня о двуличности Джима Хукера, он сделал вид, будто считает это дружеской шуткой.

Наконец они остановились посреди зеленого склона. Кларенс скинул с плеча лопату, отвязал лоток и посмотрел на Флина.

– Можешь копать где хочешь, – сказал его спутник небрежно, – тут наверняка найдешь блестки. Набери в лоток земли, потом ступай вон к тому желобу, пусти воду по верху лотка да поворачивай его вот так, – добавил он, делая вращательные движения руками. – Промывай, покуда на дне не останется только черный песок. А потом делай все точно так же, пока не увидишь блестки. Не бойся, что смоешь золото из лотка, этого ты и нарочно не сделаешь. Я тебя здесь оставлю, а потом опять приду, ты жди.

Еще раз серьезно кивнув с каким-то подобием улыбки в глазах, которые одни только и были видны на его заросшем лице, он быстро ушел.

Кларенс не стал терять времени. Выбрав место, где трава не слишком густая, он расчистил дерн и набрал несколько лопат красной земли. Когда он наполнил и взвалил на плечо лоток, то был поражен его тяжестью. Он не знал, что красный цвет земле придает осадок железа. Пошатываясь под тяжестью своей ноши, он спустился к желобу, похожему на узкое деревянное корытце, по которому текла вода, и начал тщательно выполнять указания Флина. Как только он окунул лоток, вода унесла половину содержимого в виде жидкой, похожей на краску грязи. Увидев эту маслянистую жижу, ощутив ее на своих руках, Кларенс дал волю мальчишеской радости. Еще несколько секунд – и на дне остался лишь мелкий черный песок. Мальчик еще раз окунул лоток в воду, покрутил немного, и – он не поверил своим глазам! – в песке засверкали редкие желтые крупинки, крошечные, чуть больше булавочной головки. Он слил содержимое лотка. Но его спутник не соврал: песчинки кварца, более легкие, уносила вода, а сверкающие крупинки под действием своей тяжести неподвижно лежали на гладкой поверхности дна. Это и были «блестки» – золото!

Сердце у Кларенса чуть не выскочило из груди. Перед его глазами уже предстало ослепительное видение – богатство, независимость, власть и… но тут чья-то рука легонько коснулась его плеча.

Он оглянулся. Взволнованный, ничего вокруг не замечая, он не слышал стука копыт и теперь с удивлением увидел Флина, который сидел верхом, держа в поводу вторую лошадь.

– Умеешь ездить верхом? – спросил он отрывисто.

– Да, – ответил Кларенс, запинаясь. – Но…

– Никаких но… у нас всего два часа, чтобы доскакать до Бак-Ай-Миллз и поспеть на почтовую карету. Бросай все, садись и поехали!

– Но я только что нашел золото, – сказал мальчик взволнованно.

– А я только что нашел твоего… двоюродного брата. Едем!

Он пришпорил лошадь, заставив ее переступить через разбросанные инструменты мальчика, помог ему сесть или, вернее, втащил его в седло, хлестнул лошадь Кларенса по ляжкам своим лассо, и мгновение спустя оба бешено скакали вперед.

Кларенс, которому так неожиданно пришлось распроститься со своим блестящим будущим, не смел, однако, перечить властному человеку, ехавшему рядом с ним, и несколько минут молчал, но потом дорога пошла в гору, что заставило их умерить прыть и дало мальчику возможность немного отдышаться и набраться смелости.