Стеклянный ключ - Страница 41

Тот не шелохнулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Несколько секунд Дженет тоже стояла неподвижно, затем ее лицо исказилось, и она медленно опустилась на пол. Она не упала, нет, просто у нее подогнулись колени, и она осталась сидеть на полу, опершись о него рукой и испуганно переводя взгляд с Неда на отца.

Мужчины даже не посмотрели в ее сторону.

– Вы сейчас собирались застрелить Поля, – продолжал Нед, – только затем, чтобы он не смог рассказать, как вы убили своего сына. Вы отлично понимаете, что это сойдет вам с рук. Как же! Праведный гнев джентльмена старой закалки и все" такое прочее. Вы перед всем миром собирались сыграть эту роль, которую только что прорепетировали перед нами.

Сенатор молчал.

– Вы прекрасно знаете, что, как только Поля арестуют, он перестанет вас покрывать. Он никогда не позволит, чтобы Дженет считала его убийцей своего брата. – Нед горько рассмеялся. – Подумать только, какая ирония судьбы. – Он замолчал и пригладил волосы. – На самом же деле произошло следующее, – снова заговорил он, – когда Тейлор услышал, что Поль поцеловал Дженет, он бросился за ним, схватив трость и надев шляпу. Впрочем, эти детали несущественны. Когда вы подумали, что их ссора может зачеркнуть ваши надежды на переизбрание...

– Это абсурд, – хриплым голосом прервал его сенатор. – Я не позволю, чтобы в присутствии моей дочери...

– Конечно же, это абсурд, – криво усмехнулся Нед. – Это так же абсурдно, как и то, что вы принесли обратно трость, которой убили вашего сына, и вернулись в его шляпе, потому что впопыхах забыли надеть свою, но этот абсурд выдает вас с головой.

– А как же быть с признанием Поля? – язвительно спросил сенатор.

– Да очень просто, – ответил Нед. – Мы сделаем вот что. Дженет, будьте добры, позвоните ему и попросите его немедленно прийти сюда. Когда он придет, мы расскажем ему, как ваш отец собирался его застрелить, и послушаем, что он на это скажет.

Дженет вздрогнула, но не двинулась с места. Ее глаза смотрели пустым, невидящим взглядом.

– Это просто нелепо, – возмутился сенатор, – разумеется, мы не сделаем ничего подобного.

– Позвоните ему, Дженет, – повелительно повторил Нед.

Девушка поднялась и все с тем же невидящим взглядом направилась к двери, не обратив внимания на резкий окрик отца.

Тогда сенатор переменил тон.

– Подожди, моя дорогая, – сказал он и обратился к Неду: – Я хочу поговорить с вами с глазу на глаз.

– Хорошо, – согласился Нед и посмотрел на Дженет, нерешительно остановившуюся на пороге.

Но Дженет опередила его.

– Я никуда не уйду. Я должна все знать! – упрямо воскликнула она.

Нед кивнул и снова повернулся к ее отцу.

– Она права.

– Дженет, родная моя, – заговорил сенатор, – я ведь хочу пощадить тебя...

– А я не хочу, чтобы меня щадили. Я хочу знать правду.

– Тогда я ничего не скажу! – воскликнул сенатор, картинно всплеснув руками.

– Позвоните Полю, Дженет.

– Не надо, – остановил ее сенатор, прежде чем она успела сдвинуться с места. – Я не заслужил, чтобы со мной поступали так жестоко, но... – он вытащил из кармана платок и вытер им вспотевшие ладони. – Ладно. Я расскажу вам все, как было, и за это попрошу вас об одолжении, в котором вы не сможете мне отказать. – Он бросил взгляд в сторону дочери. – Раз ты так настаиваешь, входи и закрой дверь.

Дженет закрыла дверь и присела на стул, напряженно выпрямившись.

Сенатор заложил руки за спину. Во взгляде, который он бросил на Неда, не было неприязни.

– В тот вечер я бросился вслед за Тейлором, потому что я не хотел рисковать дружбой Поля из-за дурацкой вспыльчивости моего сына. Я догнал их на Китайской улице. Поль уже вырвал у Тейлора трость. Между ними происходило бурное объяснение. Я попросил Поля оставить нас одних и предоставить мне самому управиться с сыном. Поль послушал меня и, передав мне трость, пошел прочь. Но тут Тейлор заговорил со мной в таком оскорбительном тоне, в каком ни один сын не имеет права разговаривать с отцом. Он даже оттолкнул меня, пытаясь броситься вдогонку за Полем. Я до сих пор не знаю толком, как это вышло, но я ударил его тростью, – он упал и разбил голову о тротуар. Поль сразу же вернулся – он еще не успел далеко отойти, – и мы обнаружили, что Тейлор мертв. Тогда Поль настоял, чтобы мы оставили его там, на улице, и скрыли происшедшее. Он заявил, что скандал испортит нам всю избирательную кампанию, и я... в общем я дал себя уговорить. Это он подобрал шляпу Тейлора и надел ее на меня: я выскочил из дому с непокрытой головой. Он заверил меня, что всегда сможет прекратить полицейское расследование, если на кого-нибудь из нас падет подозрение. Потом, точнее говоря, на прошлой неделе, когда по городу начали ходить слухи, будто Поль убил Тейлора, я встревожился и отправился к нему. Я сказал, что во всем признаюсь, но он высмеял меня и заявил, что вполне в состоянии позаботиться о себе сам. – Сенатор вытащил из-за спины руку с носовым платком и вытер лицо. – Вот, собственно, и все.

– И ты оставил его валяться там, посреди улицы?! – воскликнула Дженет, с трудом выговаривая слова.

Сенатор вздрогнул, но ничего не ответил.

– Целая предвыборная речь, – промолвил Нед после непродолжительного размышления, – капелька правды и вагон красноречия. – Он поморщился. – Вы хотели просить об одолжении.

Сенатор опустил голову, потом поднял ее и посмотрел Неду в глаза.

– Я бы хотел попросить вас об этом наедине.

– Нет.

– Прости меня, моя дорогая, – обратился сенатор к дочери и снова повернулся к Неду: – Я сказал вам правду, но я хорошо понимаю, в каком двусмысленном положении я оказался. Я прошу вас как о милости вернуть мне мой револьвер и оставить меня на пять минут... нет, всего на минуту... одного в этой комнате.

– Нет.

Сенатор умоляюще прижал руку к груди.

– Хотите улизнуть от расплаты? – сказал Нед. – Не выйдет.

Нед Бомонт проводил к двери Фарра, седовласую стенографистку и двух полицейских сыщиков, уводивших сенатора.

– Не хотите пойти с нами? – спросил Фарр.

– Нет, но я еще загляну к вам.

Фарр с энтузиазмом потряс ему руку.

– Заглядывайте ко мне почаще, Нед, – попросил он. – Вы откалываете жуткие фокусы... но раз все кончилось благополучно, я не сержусь.

Нед улыбнулся ему, обменялся прощальным кивком с сыщиками, раскланялся со стенографисткой и закрыл дверь. Он прошел в белую гостиную, где на диванчике с круглой спинкой лежала Дженет. Она поднялась ему навстречу.

– Они ушли, – буднично сказал Нед.

– А он?..

– Он продиктовал полное признание, гораздо более подробное, чем то, что слышали мы.

– Вы скажете мне правду?

– Хорошо.

– Что они с ним... – она запнулась, – что ему грозит?

– Ничего особенного. Возраст и положение спасут его. Скорее всего его обвинят в непредумышленном убийстве и оправдают или же приговорят условно.

– А вы тоже считаете, что это был несчастный случай?

Нед отрицательно покачал головой. Глаза его смотрели холодно.

– Я думаю, что, когда его переизбрание оказалось под угрозой, он потерял голову и убил собственного сына.

Дженет не спорила. Она нервно сжимала и разжимала пальцы.

– А это правда... что он собирался застрелить Поля?

– Разумеется. Он встал бы в позу джентльмена старой школы, мстящего за сына, там, где закон оказался бессильным, и ему бы все сошло с рук. Он знал, что Поль перестанет играть в молчанку, как только его арестуют. Поль молчал из тех же соображений, из которых он поддерживал вашего отца на выборах, – ему нужны были вы. Взяв на себя вину убийства вашего брата, он бы потерял вас навсегда. Ему плевать, что о нем думают другие, но если бы он узнал, что вы подозреваете его, он бы оправдался в ту же секунду.

– Я ненавидела его, – скорбно покачала она головой. – Я навлекла на него беду, но я и сейчас ненавижу его. – Она всхлипнула. – Почему так устроена жизнь, Нед?