Стать его тенью (СИ) - Страница 53

Не двинулась с места, терпела, ждала, просто сидела. Хоть она и усиливалась, но я, стиснув зубы, дальше продолжала покачиваться, отказываясь принимать реальность. Примерно через двадцать минут боль отступила, позволяя вздохнуть полной грудью. Дотерпела до такой степени, что ноги начали трястись, голова просто гудела, а зубы, казалось, скоро отвалятся от такого долгого сжимания челюсти.

Неприятные ощущения по всему телу пропали, но в то же время снова увидела его, выходящего из того укрытия, где остались парни, и направляющегося в другую сторону. Это значило только одно – именно он тот самый.

Сперва не хотела идти за Ариканом, но потом разозлилась и передумала. Да кто он такой вообще? Неужели я должна сидеть и мучаться только потому, что не хочу идти за каким-то страшным монстром. С меня не убудет. И ему такого удовольствия не доставлю.

Поджала губы, поднялась и пошла. Догонять не собиралась, двигалась на расстоянии около ста метров, может немного больше. Видела издалека спину парня и злилась на него, на себя, на весь мир. Даже солнце сегодня слишком пекло, что добавляло дополнительное недовольство.

Внушительное время передвигалась по пустынной окраине, рядом с лесом, но тот был на возвышенности, не давая возможности скрыться и быть не такой заметной. Гора, в свою очередь, не спешила сделаться ниже, а только ровной стеной продолжала тянуться возле меня. Или я возле нее.

Ближе к обеду двигающееся существо в бордовом плаще резко свернуло налево, скрываясь за каким-то выступом. Подошла к тому месту, обнаружила, что кое-кто решил сделать привал и вернулась на пару метров назад, увеличивая расстояние между нами.

Воды в моей сумке было еще достаточно, но вот запасы еды уже закончились. Своего голубоглазика видела вверху во время ходьбы, то идущего, то летящего на расстоянии за мной, но при возможности каждый раз показывала, чтобы он прятался и не выдавал себя. Я бы с удовольствием согласилась составить ему компанию в этом походе, но лучше пусть убийца птиц не знает о пернатом, находящимся недалеко от него.

Злость. Она заставляла смотреть из-подо лба на окружающий мир. Не один раз видела некоторые красивые узоры на скалах или интересно растущие деревья, но через призму такой эмоции захватывающие находки не доставляли былого удовольствия. А самое обидно, что меня никто не сможет понять, нет возможности выговориться, излить скопившийся негатив. Он как смола прилипал к телу, поднимался вверх и не хотел уходить, добавляя все больше и больше черных пятнышек.

Когда почувствовала знакомый неприятный еле заметный толчок в груди, сразу же встала и отправилась в путь. Я знала, что злобное существо на двух ногах снова начало ими двигать, заставляя проделывать то же самое и меня.

Ближе к закату, уходя все дальше и дальше от пустыни по тропе между двумя высокими скалами, я наконец ступила на мягкую землю, вокруг густо начали расти деревья, воздух стал более влажным, а парень перестал мельтешить своим бордовым плащом перед глазами. 

Тут, в лесу, позволила голубоглазику подойти ближе, играться и прыгать возле меня, веселя тем самым и вызывая улыбку на лице, которая почти забыла туда дорогу.

Я шла на максимально возможном расстоянии, на грани, иногда ощущая невидимою преграду, дотрагивающуюся до моего тела. При ее преодолении не было никаких хорошо различимых признаков, просто замирание нутра, когда задерживаешь дыхание, твоя грудь немного вздымается и в следующую секунду будет выдох со сдавливанием. Вот именно по этой маленькой задержке и определяла зону, не давая ей сделать следующий шаг и причинить боль.

Если не чувствовала периодически этой черты, то останавливалась и ждала, пока не появится. Не было никакого желания приближаться к монстру, за которым пространство насильно заставляет двигаться.

Когда наступил вечер и в воздухе витал остаток дневного тепла, человек с черными волосами остановился и перестал двигаться. Это было сигналом, что можно расслабиться и, наконец, отдохнуть.

Голубоглазик нашел два дерева с фиолетовой вкуснятинкой, правда пару фруктов разбилось при падении, но сумка и без них наполнилась до самого верха, оттягивая под тяжестью мое плечо. Мы перекусили, поиграли с подкидыванием палочки вверх, просто полежали рядом друг с другом на траве и очень быстро уснули.

День оказался настолько тяжелым, особенно на эмоции, что мой мозг просто не хотел перед сном долго думать или предложить идею стать гатагрией. Я в виде человека, раскинув ноги и руки в стороны просто закрыла глаза и открыла их уже следующим утром, ощущая затекшее тело из-за неудобной постели.

- Голубоглазик, слушай, - начала говорить со своим маленьким спутником. – А если я что-нибудь сделаю, может вселенная сжалится надо мной и уберет это проклятье?

- Тиу, - подал голосок пернатый малыш, лежащий на моем животе.

- Вдруг Калдимор подает мне знаки, а я их просто не замечаю? Не может ведь проклятье быть настолько жестоким. Это варварство.

Птенчик подскочил, перепрыгнул меня пару раз, ткнулся клювиком в щеку и взлетел. Сначала подумала, что ко мне кто-то идет и он скрылся от посторонних глаз. Но оказалось – просто начал играться. Все-таки малыш он и в Калдиморе малыш.

Наверное, зря заговорила о знаках, потому что к выходу двуногого парня, любящего кровавые сердца, начался ливень. Большие капли падали мне на голову, ощутимо ударяясь о нее, и плавно стекали за шиворот уже мокрой рубашки. Самое противное, что Арикан даже не подумал останавливаться. Он, накинув капюшон, просто шел дальше. А то что я без какого-либо прикрытия над головой его совершенно не волновало.

Дождь вскоре закончился, но мокрая одежда, скользкая трава и озноб вызывали небывалое уныние и полное безразличие ко всему вокруг. Не хотелось идти, есть, пить, даже видеть прыгающего по лужам птенчика. Перестала следить за чертой и просто двигалась, смотря только себе под ноги.

Из-за этого не заметила, как парень остановился и сел на широкое дерево. Слишком приблизилась к нему, но и останавливаться не планировала, поэтому сдвинулась немного в бок и пошла в гору, огибая то место, где бордовый плащик находился.

Я знала, что трава скользкая, но не подозревала насколько. Вскарабкиваясь на один из выступов, моя нога съехала, из-за чего кубарем покатилась вниз по склону, иногда задевая боками торчащие корни деревьев. Падение вскоре закончилось, голова от постоянного кручения кружилась, а вот мое тело почему-то начало проседать. Сначала локти, на которые упиралась, потом остальное тело всасывалось слишком мягкой землей.

Сперва просто испуганно смотрела на пропадание под темной грязью моих ног, живота, груди, а потом начала пытаться выкарабкаться, периодически вскрикивая.  Руками тянулась за каждую травинку, которая рвалась и не давала шанса избавиться от сковывающих пут. Тело совершенно не двигалось, оно полностью погрязло в плотной массе. Глазами не находила ни палки, ни корня, ничего другого, с помощью чего смогла бы подтянуться и вылезти на более твердую поверхность. Загребала ладонями кучу хлюпающей земли, пыталась двигаться, ворочала туловищем в разные стороны, искала малейшую опору, но мое положение только ухудшалось.

На открытом воздухе оставалась только голова с поднятыми вверх руками, когда помощь в виде нежеланного человека буквально подъехала ко мне по скользкой траве. Он остановился с помощью воткнутого в землю кинжала, ухватился за руку и одним быстрым движением вытянул наружу.

Теперь лежала на твердой поверхности лицом вниз. Знала, что он стоит или сидит рядом, но не поднимала голову. Не собиралась говорить спасибо, не хотела видеть его или слышать. Просто мечтала, уткнувшись носом в мокрую зелень, о скорейшем уходе.

Хорошо хоть не заставил себя долго ждать, быстро скрылся, позволяя подняться и, наконец, прикрыть свое лицо ладонью от дикого стыда.

Ближе к вечеру, когда вконец надоело идти, хотелось пить и есть, а грязная одежда просто достала, парень остановился. Моя сумка полностью промокла, фрукты испачкались, а вода оказалась не пригодна к употреблению. По дороге нигде не обнаружила хотя бы намека на речку или озеро. Голубоглазик только резвился, иногда просился на ручки, добавляя еще больше веса и усложняя мой поход.