Старообрядцы и евреи. Триста лет рядом - Страница 8
Иеромонах Филарет, сам в прошлом принадлежавший к числу старообрядцев, обвинял их в фарисействе. В 1846 году к этим обвинениям добавилось утверждение о том, что евреи якобы были основателями старообрядческого белокриницкого согласия. В 1857 году вышел труд иеромонаха Парфения (Агеева), посвященный образованию старообрядческой Белокриницкой иерархии («Книга о промысле Божием»). Сам автор труда, бывший старообрядец, перешел в синодальную церковь. В своей книге Парфений крайне негативно отзывается об основателе иерархии митрополите Амвросии, а также упоминает о том, что важнейшую роль в его установлении в качестве старообрядческого митрополита сыграли некие еврейские посредники, прежде всего константинопольский еврей «Костюшко жидовин, отпетый мошенник», выдававший себя за выкреста. Позднее к лицам, участвовавшим в создании Белокриницкой иерархии, якобы присоединился также еврей по имени Рувим. Утверждения Парфения и других авторов об участии евреев в становлении Белокриницкой иерархии были опровергнуты большинством исследователей, доказавших, что вышеуказанный «жид Костюшко» на деле был православным сербом Константином Ефимовичем Огняновичем. Парфений специально акцентировал внимание на якобы еврейском происхождении Огняновича, чтобы связать в сознании читателя «раскольников» с «жидами».
Автор «Записки о ритуальных убийствах» (1913), неверно приписываемой В. И. Далю, упоминал, что якобы старообрядцы, равно как и евреи, осуществляли ритуальные убийства детей:
В 1454 году в Вене казнено несколько евреев за то, что убили ребенка, вынули сердце, сожгли его в порошок и пили его в вине. Наши раскольники, толка детогубцев, делали то же, но пили порошок не сами, а опаивали им других для привлечения посредством чар сих к своему братству.
Обвиняли в этом старообрядцев и отдельные представители господствующей православной церкви в XIX веке. Не стоит даже и говорить об абсурдности подобных обвинений: у старообрядцев, равно как и у евреев, никогда не было «толка детогубцев», и они никогда не использовали чью-либо кровь в ритуальных целях.
Митрополит Ростовский и Ярославский Арсений (Мацеевич) (1697–1772) полагал старообрядчество явлением более опасным, чем иудейство, и говорил о том, что «истребление раскольников должно совершаться с бóльшим прилежанием и настойчивостью, чем жидов и других еретиков, живущих в пределах России».
Надо сказать, что старообрядцы тоже не молчали и в ответ обвиняли в «жидовстве» своих оппонентов. Так, в одном из анонимных старообрядческих сочинений XVIII века Петр I именуется ложным мессией, который «помазася на престол всеросийский законом жидовским». По мнению автора этого сочинения, Петр правил государством, «распространяя свою жидовскую веру и церковь во всей России»; правда, мотив «жидовской» веры самодержца автор не развивал и обвинял Петра в идолопоклонничестве. Старообрядческое «антижитие» патриарха Никона обвиняло переводчика греческих и латинских книг Арсения Грека в том, что тот «есть еретик и в жидовство обрезан» (справедливости ради отметим, что это обвинение, возможно, имело под собой почву: Арсений предположительно родился в Греции в еврейской семье, принявшей православие; кроме того, он успел в Греции принять ислам, в Риме – католичество восточного обряда (униатство), а потом перейти обратно в православие).
«История о искоренителе древняго благочестия патриархе Никоне, отступнике святыя веры», созданная старообрядцами во второй половине XIX века, рассказывает о двух евреях – Гершко и Моршко, – якобы живших в Новоиерусалимском монастыре и бывших свидетелями попыток бегства Никона в Киев в казацком наряде:
На другой день встали два жида: Гершко и Моршко. «Заспались сегодня все», – сказал Гершко. «Какое заспались, – усмехнулся Моршко, – они все тю-тю. Проснулся я ночью и вижу: вышел и сам патриарх, как разбойник, в казачьем одеянии, сабля и пистолет у пояса и сам шестой – все казаками». «Ой, вей мир! (боже мой!) – завопил Гершко, – получал я по десять карбованцев в месяц – я был шишом за патриархом, а его проспал. Не знаю, куда уехал». «Што штану робить, и я был тоже шишом у архимадрита Павла, поедим шкорея, возвестим в Москве великому государю, что Никон тю-тю».
Как мы видим, тут эти два еврейских персонажа выполняют комическую роль, говоря на смеси русского, идиша и украинского с забавным шепелявым произношением. Добавим лишь, что имени Моршко в еврейской ономастике нет (возможно, имелось в виду имя Мордко – так в XIX веке часто произносилось древнееврейское имя Мордехай). Автор «Истории» также явно не знал идиша: «Ой, вей мир» на деле значит не «Боже мой», а «О горе мне!» Сама же история восходит к сведениям о реальных дворцовых слугах Никона, двух выкрестах – «Демьянке жиде» (Демьяне Левицком) и «жиде Мишке» (Михаиле Афанасьеве), о которых упоминал Никон в письме к Алексею Михайловичу.
Иеромонах Филарет, перешедший в XIX веке в синодальную церковь из старообрядчества, рассказывал о своей беседе с начетчиком Елеферием из селения Соколинцы (Липовень). В разговоре Елеферий негативно отзывается о молдавской православной церкви, утверждая, что «в нее приди жид или немец – это все равно: всех принимает и со всеми соединяется»: так старообрядческий начетчик говорит о неразборчивости православной церкви, в которую может влиться как немец, так и еврей.
Владимир (Нафтали) Карлович, принявший старообрядчество еврей, о котором мы расскажем позже, в трактате «Краткий обзор преследования христиан первых веков в тесной связи с печальной судьбой старообрядцев» (1907) позволил себе сравнить патриарха Никона, боровшегося со старообрядческой иконописью, с евреем, кощунствовавшим над иконами.
В XX веке идеологическую борьбу старообрядцев с синодальной церковью возглавил старообрядческий писатель и церковный деятель Федор Мельников (1874–1960). Еще в 1911 году он написал крайне любопытный полемический трактат «Участие иудеев и иноверцев в делах церкви». По сути, задачей этой брошюры было рассказать о тесных контактах между священниками господствующей церкви и евреями, под влиянием которых, по мнению Мельникова, она находится. В начале работы Федор Евфимьевич опровергает утверждения православных писателей о том, что «старообрядчество возродилось из ереси жидовствующих» и что евреи принимали активное участие в создании Белокриницкой иерархии. В ответ Мельников сам резко обвиняет православную церковь в потворстве евреям. К примеру, он цитирует сообщения о том, что отец Андрей Ракс якобы был назначен священником в село Омельно Волынской губернии благодаря взятке в пять тысяч рублей, данной властям местным еврейским кагалом, называет о. Андрея «пятитысячным жидовским ставленником» и намекает на еврейское происхождение его фамилии. По его мнению, господствующая церковь в общем и целом нарушает постановления вселенских соборов «в угоду торжествующему жидовству».
Далее автор с негодованием приводит примеры проникновения вредоносного «жидовства» в ряды господствующей церкви. К примеру, он пишет:
Пастыри господствующей церкви… так тесно сдружились с разного рода иудеями, что трудно отделить их от «жидовства». У них – все еврейское. В русской печати было разоблачено, что и церковно-приходские школы существуют на еврейские деньги.
А вот другая цитата из того же сочинения:
Неспособные на христианское проповедничество, пастыри господствующей церкви в то же время обнаруживают поразительную склонность на всякого рода сделки с евреями. Они сдают евреям в аренду церковные земли, отдают им подряды на постройку храмов, ведут с ними торговые и иные операции. При помощи батюшек евреи успели во многих местах захватить в свои руки и земли, и храмы господствующей церкви.
Насколько эти взаимные обвинения соответствуют истине? Конечно, проживавшие в Российской империи православные и еврейские общины неизбежно входили в тесные экономические и культурные связи и взаимодействовали друг с другом. Случались между ними и конфликты. Однако говорить о том, что старообрядцы или господствующая церковь находились под сильным влиянием иудаизма и еврейской общины, нельзя. Взаимные обвинения в «жидовстве», безусловно, являлись не более чем одним из аргументов в идеологической борьбе между старообрядцами и господствующей церковью.