Сталин их побери! 1937: Война за Независимость СССР - Страница 7

Границы СССР – есть только временные траншеи классовой борьбы! Границы всех государств – лишь оковы производительных сил! Задача пролетариата – не охранение статус-кво, не увековечение границ, а наоборот – их революционное упразднение с целью создания Социалистических Соединенных Штатов Европы и всего мира! Но для того, чтобы такая международная политика стала возможна, если не теперь, то в будущем, нужно, чтобы сам Советский Союз освободился от господства консервативной бюрократии с ее религией «социализма в отдельной стране».

Для чего же понадобился этот большевистский бред прагматичным американским капиталистам?

Не секрет, что пока англичане, французы, русские и немцы душились на Марне, в Галиции и под Верденом, травили друг друга газом под Ипром, Америка танцевала фокстроты и набивала подвалы золотом, наживаясь на военных поставках. В годы мировой войны американская экономика совершила качественный рывок вперед. Теперь обратного пути для США быть не могло – их экономика еще в первые годы ХХ века исчерпала все внутренние резервы для развития и, чтобы не взорваться, обязана была расти только экстенсивно, пожирая все новые и новые рынки. Однако по окончании войны сбыт американских товаров резко упал – оказалось, что свободных рынков в мире попросту нет: куда ни повернись, всюду были территории, подвластные Британской империи или Французской колониальной державе. Разумеется, и речи быть не могло о том, чтобы британцы или французы «пустили козла в огород», открыв американцам рынки своих колоний. Складывалась ситуация, когда США могли в течение нескольких десятилетий растерять весь накопленный потенциал, а Англия и Франция за счет эксплуатации колоний вернуть былое экономическое могущество. Таким образом, для США буквально вопросом выживания стало разрушение колониальных империй и установление в бывших колониях либерально-демократических режимов с последующим захватом их рынков.

Именно для этих целей американцы первоначально предполагали использовать Троцкого. Конечно, они не верили в реальную возможность организации троцкистами мировой революции, однако троцкистские идеи об абсолютном интернационализме, об отмирании государства действительно способны были раскачать национальную государственность противников США, а имея в «союзниках» троцкистский марионеточный режим в России, Соединенные Штаты Америки на самом деле могли решить проблему установления мирового экономического господства.

Необходимо отметить, что Великобритания, уловив, куда движется корабль американской внешней политики, поспешила пристроиться к нему в кильватер, рассчитывая, действуя в своем привычном стиле, проломить американской головой русскую стену и ликвидировать, таким образом, опасность своим интересам как со стороны Советского Союза, так и со стороны Соединенных Штатов. Следуя данной установке, Intelligence service также активизировало контакты с Троцким.

Однако вскоре ситуация вновь изменилась. Переход в оппозицию и изгнание из СССР осложнили взаимоотношения Троцкого с Западом, поскольку лишенный власти в Советском Союзе прежнего интереса для англо-американцев он уже не представлял – идеи Троцкого ведь могли жить и без него. Поэтому неудивительно, что после прихода к власти в Берлине нацистов и оглашения ими своей внешнеполитической программы, Троцкий все больше тяготел именно к Германии, полагая, что германские штыки раньше всех прочих могут решить задачу «освобождения» России от сталинизма. Впрочем, в этой мысли Троцкий не был оригинален – она не давала покоя многим головам как в Европе, так и в СССР.

Союз троцкизма с фашизмом не являлся фантазией Сталина, но был вполне реальным фактом. В июне 1941 года, когда с самим Троцким уже было покончено, И. Геббельс записал в своем дневнике: «Мы работаем на Россию при помощи трех тайных радиопередатчиков. Тенденция первого – троцкистская, второго – сепаратистская и третьего – националистическая русская. Все три – резко против сталинского режима».

Ослепленный успехом большевизма в России, Троцкий совершенно утратил чувство реальности – он готов был сотрудничать хоть с дьяволом, лишь бы учинить мировую революцию. Россию же Троцкий и троцкисты считали пройденным этапом, а ее народам цинично отводили роль хвороста, потребного, чтобы разжечь мировой революционный пожар. Таким образом, интересы реакционных, агрессивных кругов за рубежом и троцкизма в отношении России совпадали, что представляло для нашей страны прямую и непосредственную угрозу.

Неизбежно возникает вопрос: какова могла быть реальная численность троцкистского подполья в СССР? Вероятнее всего, на непосредственной связи с Троцким состояли десятки, в крайнем случае, сотни человек, однако поскольку большинство из них являлись крупными руководителями наркоматов, партийных и советских органов, то общая численность боевой троцкистской сети, по-видимому, могла исчисляться в несколько тысяч или даже десятков тысяч человек.

В наше время некоторые авторы сравнивают троцкистское подполье с сетевыми структурами, такими как мафия в США. Как известно, отличительная черта мафии в том, что членство в ней, не закрепленное формально, в то же время строго регламентировано по сути. Мафиози может быть врачом, священником, студентом, инвалидом или крестьянином. По внешним признакам нельзя определить, кто из членов мафии «крестный отец», кто осведомитель, а кто – просто сочувствующий. При этом родственники члена мафии – это, по сути, тоже мафиози, ибо с самого детства, из поколения в поколение, мафия воспитывает в них не преданность родине, а верность своей паразитической корпорации. Мафия, таким образом, это даже не организация, а образ мысли, стиль жизни, религия целого слоя общества, который живет тем, что паразитирует на государстве и терроризирует народ. При этом, как показывает история, уничтожить мафию нельзя, а нанести ей поражение, заставить временно отступить можно, только наложив запрет на образующий ее образ жизни и направив против нее самый безжалостный террор.

В Советском Союзе такой паразитической прослойкой в значительной степени стал бюрократический аппарат. По своему национальному происхождению (преимущественно нерусскому), уровню образования и другим качествам представители аппарата не способны были обеспечить руководство подведомственными им структурами в период того бурного национального развития, которое развернулось под руководством Сталина. Представители бюрократии прекрасно понимали, что должны быть замещены новыми кадрами, однако привыкшие в 1920-е годы к полной бесконтрольности, практически абсолютной власти и значительным привилегиям не собирались сдаваться без боя. Таким образом, большинство старого аппарата, даже не относясь напрямую к троцкистскому подполью, именно с Троцким связывало надежды на укрепление своего положения и именно на него делало ставку в борьбе со Сталиным. В результате круг «скрытого троцкизма» неимоверно расширялся и поистине охватывал всю страну, во всяком случае ее правящую верхушку.

Как и классическая мафия, троцкистская бюрократия состояла из множества земляческих и родственных кланов, способствовавших выдвижению на высокие должности бездарных и аморальных личностей исключительно по принципу клановой принадлежности. Не трудно вообразить, сколь огромным и могущественным стал к концу 1920-х годов этот спрут, сколь ужасна была его сила, раз он не таился в подполье, а на законных основаниях безраздельно контролировал государство и органы безопасности СССР. В этих условиях уничтожать только единицы наиболее явных, вооруженных врагов народа из числа троцкистов было недостаточно, требовалось, по существу, полностью менять государственный аппарат.

Между тем роль отставной козы барабанщика Троцкого не устраивала – после его выезда за границу активность троцкистов в Советском Союзе не только не пошла на убыль, но, и напротив, стала резко усиливаться. При самой активной и разнообразной помощи иностранных разведок, предоставлявших ему свои каналы секретной связи и дипломатической почты, Троцкий продолжал непосредственно руководить подпольем в СССР. Более того, опираясь на ресурсы мощных троцкистских центров в Народном комиссариате по иностранным делам (НКИД) СССР и советских внешнеторговых объединениях, Троцкий создал так называемый Четвертый интернационал, который, раскинув свои секции по всему миру, развернул работу по проникновению в жизненно важные центры других стран.