Стадия серых карликов - Страница 9

Наш НИИ не возникал, расходов больших и перетрат не допустил, все по плану и в пределах фонда, не отсиделся, а засиделся, молчком, стало быть, и с умом — это заблуждение века! Самая бесхитростная приманка, на которую, как выяснилось, клюют даже бывшие министры, провалившиеся и в директорах.

Мне никто не говорил прямо, однако я почувствовал давно, что наш НИИ сильно затаился, вокруг был такой шурум-бурум и трах-тарабарах по поводу НТР, за счет которой многие остепенились — это вам не старая губерния, а пошла вовсю писать наука.

У меня биография бурная, как темпы научно-технического прогресса, может быть, даже побурней. Потому как я всю жизнь возникал, по всем параметрам нынче самое мое время, а меня — на пенсию… Каково, а? В науке я обретаюсь с тех пор, как она стала непосредственной производительной силой. За это время с точки зрения науки наш отдел хотя бы в носу поковырял. На уровне сегодняшнего дня!

Престижность моего реноме в условиях отсиживания-выжидания под лозунгом научно-технической революции могла спасти собственная, вне тематического плана, но по совести выполненная разработка в порядке личной инициативы, своего рода встречного плана против тематического.

В частности, разработка касалась ликвидации так называемого книжного дефицита в художественной литературе. Исследуя вопрос в течение пятилетки, собрав материал в объеме 137 (ста тридцати семи) томов, включая сюда таблицы, графики и диаграммы (для пущей убедительности хотел бы создать диораму Кузнецкого моста, но средств не отпустили, на общественных началах никто не возжелал, культурный и разные другие некультурные фонды рисковать деньгами поостереглись, а я не специалист по видам живописи, просто рядовой генералиссимус пера), но без включения материалов социологических исследований и опросов на предприятиях, как промышленных, так и сельскохозяйственных, как государственных, так и кооперативно-колхозных, в учреждениях и учебных заведениях разного типа и профиля по разработанной мною схеме, в метро, в автобусах, а также в среде книжных покупателей в соответствующих магазинах, на «черных» рынках, на том же Кузнецком мосту, в среде прохожих по центральным и окраинным улицам, проспектам, площадям, переулкам и проездам в разное время дня и ночи (за годы изысканий семнадцать раз имел приводы в милицию по подозрению в приставании к женщинам в вечернее время суток, а также четыре привода по тому же поводу среди бела дня, о чем дал письменную справку участковый уполномоченный старший лейтенант милиции Триконь Василий Филимонович для приложения к результатам исследования, что было и сделано с последующим оглашением на ученом совете) в объеме двух канцелярских столов обычного делового стандарта, пропущенных через ЭВМ, я убедительно обосновал научность все возрастающей тяги различных возрастных, профессиональных и половых категорий к художественной литературе, в особенности к так называемой дефицитной, а также на основе достаточных колоссальных исследований методом опроса широчайших масс предложил высокоэффективное разрешение книжного дефицита в кратчайшие супероптимальные сроки путем простого обмена магазинами одной дефицитной книги на две менее дефицитные, меняемые желающим читателем. Учитывая непреодолимое действие законов арифметической прогрессии даже в условиях развитой фолиантной клептомании, то бишь болезненной склонности к воровству книг, стало быть, одну за две, две за четыре, четыре за восемь и так далее в том же духе, по моим прогнозным расчетам в книжные магазины в течение одного года поступило бы дополнительно в шестнадцать раз больше дефицитной литературы, в течение второго года — в восемь раз, опять же по законам арифметической прогрессии, только обратной, вплоть до полного изъятия из частных библиотек всей дефицитной литературы с целью ликвидации книжного голода как такового. Что и произошло бы без увеличения площади вырубаемых лесов, сберегло бы экологию и в целом способствовало бы. Значение проделанной работы не надо сильно подчеркивать, потому как книжный бум самостоятельно не опомнится, не идет на убыль, а прет и прет дальше.

Ученый совет отметил мою огромную проделанную и выполненную работу, методику колоссальных исследований и обоснование на высоком научном уровне простейших выводов, но по причине абсолютной непрофильности и отсутствия какого-либо отношения к тонкой безотходной технологии, хотя я и настаивал на невырубаемых лесах, разработку не поддержал, но в то же время горячо высказался за мое выдвижение, которое нынче мне и аукнулось в виде сродственного НИ-НИ на должность завсектором, хотя могли запросто и в качестве директора по причине раскассировки, а чем все кончится, мне до конца еще не совсем достоверно.

Насчет изыскания резервов возможностей я спокоен: впереди картофельные работы, а за ними или же одновременно-параллельно капустные и морковные. На этот счет всегда имелся в нашем НИИ родной мне отдел, специальный и в штатно-кадровом смысле засекреченный, неофициально называемый шефским, созданный исключительно в целях выделения его работников на осенние овощные уборки в подшефном совхозе, а затем на переборки на плодоовощных базах в осенне-зимне-весенне-летний период, а я от здорового физического труда никогда не отказывался, наоборот, всегда рад, потому как загородный план решать, — это вам не тематический план, тут уж воздух способствует мышлению по-творчески. К тому же продовольственную проблему, ученый совет пусть даже пустит шапку по кругу да нужного числа клепок для этого не соберет, без нас не сдвинуть с мертвой точки. Тут никак не могут не вспомнить Аэроплана Леонидовича Около-Бричко, ибо он и некоторые его коллеги по отделу, как-то Витя и Гриша, и есть в науке настоящая прооизводительная сила.

На всякий случай стенограмма заседания ученого совета на руках мной имеется.

Каждый лист написан собственноручно и подписан

Аэроплан Леонидович украсил нижний левый угол каждого листа подписью с завитушками и подчерками, вложил очередную порцию нетленки в ярко-красную папку с золотым тиснением «Параграф 50 бытия в нашей жизни».

Это произведение рядового генералиссимуса пера было настолько грандиозным по объему и безбрежию тематики, что Оноре де Бальзак с «Человеческой комедией» на его фоне мог смотреться лишь школяром со шпаргалкой. С юных лет, более полувека, изо дня в день несколько страниц наблюдений над самим собой и окружающими, каждый день эссе о жизни. Сегодня, правда, с витиеватым посвящением, что ж, «эпиграфии» — слабость Аэроплана Леонидовича. «Параграфы бытия» были необозримы, исполнены не только стихом, прозой, драмой, но и такими жанрами, далекими от изящной словесности, как письма Куда следует, в том числе и жалобы, а также анонимки даже на самого себя — этот исключительно самокритичный жанр был им освоен, без преувеличения, на невиданном уровне.

Действенность иных порций «Параграфов бытия» была куда неотвратимее, чем фельетоны в центральных газетах, не говоря уж о постановлениях партии и правительства.

К примеру, во время своего знаменитого исследования всевозрастающей тяги населения к художественной литературе, Аэроплан Леонидович обнаружил, как у него принято выражаться, «многочисленные факты изданий совершенно ненужных изданий журнального типа». Установил факт издания журнала «Свиноводство», органа как бы общего типа, и «Свиноводство Нечерноземной полосы», издание географически более конкретное. Но чем, скажите на милость, провинились свиньи Черноземья или Сибири, Закавказья или Прибалтики, Средней Азии или Казахстана, спрашивал Аэроплан Леонидович в письме Куда следует. Мало ли что, Нечерноземье да Нечерноземье, можно подумать, что это основной свиноводческий район.

Короче говоря, попробуйте нынче купить или выписать этот славный журнал, чтобы убедиться в колоссальной силе Аэроплана Леонидовича Около-Бричко.