Спортсмен, музыкант, поэт, математик Как выявить и развить способности вашего ребенка - Страница 2

Один американский теолог пишет: «Чудеса – это не голоса и не чудодейственное исцеление, пришедшее ниоткуда, а обострение нашего восприятия так, что мы вдруг обретаем способность видеть и слышать то, что всегда было, а мы не видели и не слышали». Возможно, небоскреб представляется нам чудом, а муравейник нет, но попробуйте взглянуть на муравейник с точки зрения муравья. В самом деле – что необычного в том, что ребенок (здоровый ребенок заботливых родителей) вырос и многому научился? Но взгляните на новорожденного ребенка, а потом на годовалого, и вы почувствуете, что для того, чтобы первый превратился во второго, необходима могущественная магия. А какое невероятное волшебство превратит годовалого «немовленка» в пятилетнего философа, рассуждающего о жизни и смерти, о чести и справедливости, о добре и зле?

Когда Алеше было несколько дней от роду, мой муж, вернувшись домой, рассказывал мне с круглыми от удивления глазами: «Видел ребенка в метро. У него соска на цепочке. Она у него вывалилась изо рта, так он ее сам поймал и обратно в рот вставил». (Характерно, что еще несколько дней назад эта картинка не привлекла бы его внимания, показалась бы чем-то само собой разумеющимся. Но теперь у него была возможность сравнить, и его восприятие достаточно обострилось для того, чтобы замечать повседневные чудеса.) Через несколько месяцев он, глядя на Алешу, восклицал: «Ты посмотри! Он взял со стола чашку, отпил, сколько хотел, и поставил обратно! Ты смотри! Он чистит яйцо и складывает скорлупу на блюдечко!» То же происходило и со мной. Когда Алеше исполнился год, я смотрела как на чудо на трехлетнего мальчика, который САМ бегал по площадке, пока его мама СПОКОЙНО СИДЕЛА НА СКАМЕЙКЕ И ЧИТАЛА КНИГУ. Прошло совсем немного времени, и вот я уже изучаю финский и шведский языки, пока Алеша играет с другими ребятами. Казалось бы, естественное явление, но для меня это настоящее чудо.

Бесспорно, ребенок (в той же мере, что и взрослый) в своем поведении зачастую подчинен инстинктам. Но вот распределены они у ребенка и взрослого по-разному. Исследование территории – это такой же базовый инстинкт, как пищевой, половой или инстинкт самосохранения. Поскольку требования полового инстинкта пока не тревожат ребенка, а потребность в пище и безопасности удовлетворяет мать, ему остается лишь планомерно и с энтузиазмом исследовать окружающий мир, постепенно налаживая те связи между людьми и предметами, которые и составят «картину мира» взрослого человека. В первые два-три года, пока еще не сформирована речь, познание происходит только в действии. Сам акт видения – могучее волевое усилие крохи, которой не больше недели от роду. «Нужно смотреть, чтобы видеть», – писал Николас Гильен в переводе Ильи Эренбурга. И младенец должен научиться «смотреть» – фокусировать взгляд на предмете и несколько секунд сохранять концентрацию внимания. Примерно месяц спустя он увидит свои руки и осознает, что может шевелить ими. Только представьте глубину прозрения малыша, когда он сумеет, удерживая взглядом собственную ручку и погремушку, после нескольких недель усилий наконец схватить игрушку, поднести ее к лицу и изучить с помощью рук, глаз и языка. Позже он сможет выпрямить позвоночник, сесть и увидеть свои ноги. А еще позже встанет на четвереньки и поймет, что способен, опираясь на ручки и ножки, ползать и исследовать окружающий мир. Проходит всего полгода, еще не произнесено ни единого слова, а какая огромная духовная работа уже проделана!

Ребенок креативен. Он ломает игрушки, но ему же по силам создать из нескольких камешков и палочек целый мир. Опасный мыслитель Ницше полагал: «Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово утверждения. Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух, свой мир находит отрешившийся от него».

Трехлетний мальчик 9 мая слышит разрывы ракет, но не видит фейерверка.

«Что это тукает?» – спрашивает он.

Мальчику объясняют, что это салют, просто его не видно.

«Нет, – говорит он. – Это просто дядя ремонтирует здание. У него молоток стучит».

Только вообразите себе этого великана и его молот!

Ребенок – существо с могучей волей. Чудовищна та энергия, которая заставляет росток пробивать асфальт. Чудовищна энергия, заставляющая девятимесячного ребенка вставать на ноги, удерживать равновесие в течение нескольких секунд, падать и снова подниматься. Такая сила и целеустремленность может вызвать в наблюдателе уважение, но гораздо чаще вызывает подсознательный страх. Ребенок – творец и созидатель, но одновременно – разрушитель и чудовище. Так малолетние хулиганы Том Сойер и Гек Финн сражаются с опасностями, перед которыми бессильны взрослые. В «Осквернителе праха» Фолкнера ребенок, старуха и негр – выброшенные на обочину жизни маргиналы, но они же и вершители справедливости.

Силы ребенка столь велики, что зачастую действительно вызывают у взрослых страх.

Рассказывает одна мама: «Увидела на лотке журнал "Счастливые родители". Не удержалась, спросила: "Это что, про спящих детей?"»

В унисон ей отзывается отец, на сутки оставленный наедине с годовалой дочерью: «Хороший ребенок – спящий ребенок».

Еще одна многодетная, а потому более опытная мама его поправляет: «Хороший ребенок – смеющийся ребенок, а спящий ребенок – ангел».

В этом что-то есть. Спящий ребенок (любого возраста) действительно вызывает лишь умиление. Мы видим, насколько он беззащитен, мал, несовершенен, и испытываем стремление сделать все ради его счастья. Однако ребенок просыпается, и мы с удивлением обнаруживаем в себе совсем иные чувства: тревогу, раздражение, гнев. В его глазах мы читаем упрямство, самоуверенность и готовность противостоять нашим благим намерениям. Он ведет себя так, что мы понимаем: надо начинать воспитание немедленно, иначе «мы его потеряем».

Перед вами отрывок из книги Леонида Пантелеева «Наша Маша»: