Спор о Дьюне - Страница 8

5. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Кен не отказался бы выяснить, почему обратный путь показался ему немного короче - то ли из-за того, что туземец повел его через низкую седловину горной гряды, или же потопу, что он чувствовал восторг и воодушевление от первого контакта. Бог знает по какой причине, но даже осточертевший магнитофон теперь казался легче. Под жаркими лучами полуденного солнца оба они - и человек, и хрубан, - вспотели. Запах туземца, Хрула, был не похож на его собственный, решил Кен, сочтя его не очень приятным, хотя ничего подобного он припомнить не мог.

Узкие ступни Хрула с едва заметными следами перепонок и чуть выступающими когтями позволяли ему шагать пружинящей походкой; они явно лучше подходили для такой скользкой глины и твердого грунта, чем сапоги Кена. Да и хвост кажется очень полезным приспособлением для лазанья по горам, не очень к месту подумал он, когда, тяжело дыша, поднимался по склону вслед за Хрулом. Гораздо лучшим, чем веревки и крюк, продолжал размышлять Кен, сопротивляясь сильному желанию ухватиться за этот отросток, чтобы облегчить подъем. Пот с него уже катился градом. Хрул, к счастью, остановился на вершине, вопросительно взглянув на спутника. Хвост его стоял торчком, Кен невольно подумал - вдруг хрубаны обладали телепатическими способностями, и Хрул уловил его мысли?

- Наша колония там, внизу, на другом берегу реки, - бодро начал он, стараясь замаскировать свое смущение. Он показал в нужную сторону, зачарованно наблюдая, как глаза молодого хрубана превратились в узкие щелочки. Дома, скрытые утесом и деревьями, как и в деревне аборигенов, были еще не видны.

Но с этой точки открывался вид на вспаханные поля, которые уже были засеяны различными земными злаками. За ними находились огороженные пастбища с загонами, ожидавшими прибытия драгоценных домашних животных их должен был доставить корабль четвертой фазы.

Хрубан оглядел всю долину, его чувствительные уши подергивались. Он повернул голову, темная грива всколыхнулась, напомнив Кену прически, которые носили его молодые соплеменники. Желто-зеленые глаза Хрула сверкали, и в них отражалось то ли волнение, то ли интерес, который вызвало у него распаханное поле. Кен уже заметил, что все хрубаны вели себя с великолепным достоинством и отличались уравновешенностью. Оставалось надеяться, что ему удалось скрыть собственную нервозность, хотя потел он отчаянно. Носы стоявших поблизости хрубанов дергались так часто, что Кен решил - они, вероятно, чувствительны к запахам.

Хрул кивнул ему, и они продолжили путь. При этом туземец не терял времени даром, продолжая заниматься лингвистическими упражнениями. То и дело он останавливался, чтобы назвать каждый новый куст или дерево, мимо которого проходили путники. Иногда Хрул показывал на уже названный раньше предмет, и вопросительно смотрел на Кена, стараясь понять, запомнил ли тот нужное слово. Это держало человека в постоянном напряжении; он пытался усвоить огромное количество новой информации и одновременно должен был смотреть вперед, соображая, что будет названо следующим номером. Кен, однако, не забывал, что все сказанное остается на ленте его магнитофона.

Но Хрул желал знать и земной эквивалент туземного названия. Дотриш, ботаник их колонии, уже внес в свой каталог великое множество новых растений. И, наверное, только он смог бы вспомнить их названия. Несмотря на эту мелкую неприятность, Кен чувствовал, как растет его уважение к хрубанам, подогреваемое этой настойчивостью в изучении чужого языка. Скорее всего, ему не хватит времени, чтобы освоить их речь, однако то, что оставалось на ленте магнитофона, было драгоценным подарком для спецов из департамента Внешних Сношений. Кен надеялся, что его усилия не пропадут даром и будут оценены по достоинству. Он задумчиво покачал головой - это раскатистое "р" будет чертовски трудно освоить. Язык хрубан, гортанный и раскатистый, напоминал ему древние восточные наречия. Тут таилась определенная опасность - неправильная модуляция, неправильная длительность звука могли превратить заурядное приветствие в смертельное оскорбление, к которому примитивное племя наверняка довольно чувствительно. Поймут ли они и простят эти невольные ошибки?

Была еще одна неясность, над которой Кен ломал голову. Такой разнообразный, богатый язык - признак развитой культуры; он явно обладал обилием оттенков и нюансов, свидетельствующих о сложном внутреннем мире туземцев. Как совместить это с их примитивной технологией?

Хрул остановился около одного из "железных" деревьев, которое обвивала огромная лиана-паразит. Кен сразу узнал ее, так как Дотриш не раз говорил об этом странном растении, бурно реагирующем даже на слабое прикосновение.

- Роамал, роамал, - произнес хрубан, покачав головой. Он сделал жест, словно пытаясь дотронуться до лианы, потом резко отдернул руку и потряс ею.

- Плохой? Румал? - попробовал повторить Кен, а потом похлопал себя по животу, испустив пару очень реалистичных стонов.

Рот Хрула растянулся в улыбке, и он понимающе кивнул.

"Еще немного информации в мой словарь, - подумал Кен. - Видимо, наши тела одинаково реагируют на сходные раздражители".

Хрул поднял палец и медленно, четко произнес название лианы на своем языке. Кен, застонав про себя, жестом попросил Хрула повторить еще раз. Туземец закивал головой и снова выдохнул - гортанное слово. На этот раз Кен уловил модуляцию на втором гласном звуке и попытался воспроизвести ее, предельно четко.

Хрул, внимательно выслушав, одобрительно кивнул, и они двинулись дальше. Мысленно Кен продолжал тренироваться в произношении, стараясь добиться правильной длительности звука.

К тому времени, когда они добрались до реки и подошли к качавшейся у берега пластиковой лодке, он мог произнести несколько слов, три из которых содержали одинаковые звуки, но по разному модулированные. С тем, что он уже имел на пленке, это можно было назвать неплохим началом. Ху Ши будет доволен.

Хрул неожиданно опустился на колени перед лодкой, забыв про Кена и не обращая внимания на Гейнора и Мак-Ки, появившихся на другом берегу. Хрубан осторожно забрался в маленькое суденышко, проверил на прочность банки, погладил край борта, а затем широко развел руками в стороны в немом вопросе.

Интересуется насчет весел, решил Кен, и улыбнулся, подумав, как будет удивлен туземец, когда он включит маленький, но довольно мощный мотор. Течение реки было слишком сильным, на веслах его не одолеть.

Однако Хрул лишь одобрительно кивнул, когда завелся двигатель, и моторка начала уверенно рассекать воду. Хрубан спокойно опустился на дно лодки, прикрыл хвостом ступни и обхватил руками колени, устроившись лицом к приближающемуся берегу.

Кен направил лодку прямо туда, где стоял Гейнор; наконец суденышко пристало к берегу, и он быстро вскочил.

- Господи! Ну и котик! - простонал инженер. - И от него воняет!

- Познакомься, - сказал Кен, стараясь улыбаться и говорить дружелюбным спокойным тоном. Он повернулся и, словно невзначай, ткнул Гейнора локтем под ребра. - Это Хрул, который, видимо, занимает не последнее место в деревне и направлен к нам в качестве посланника вождем племени Хрестаном.

Хрул вылез из лодки и остановился совершенно спокойный, устремив глаза на троих людей. Хотя теперь он мог видеть хозяйственные постройки, жилые домишки и всю зеленую, похожую на парк колонию землян, он не выказывал явной заинтересованности этим зрелищем.

У этого парня исключительно благородные манеры, поймал себя на мысли Кен. Видимо, туземцы обладали врожденным чувством собственного достоинства.

- Хрул - это Гейнор, - медленно сказал он, показывая на Сэма. - Сэм, это - Хрул. Они приветствуют друг друга касанием ладоней, - пояснил Кен приятелю, - только с тыльной стороны.

- Ага! Это из-за того, что они имеют когти, - сказал Гейнор, тщательно выполняя обряд приветствия. - Я спокойно перенес бы даже рукопожатие, только не эту вонь.

- Если ты ему понравишься, я полагаю, он постарается убрать когти, - не без ехидства заметил Кен.