Спор на жизнь (СИ) - Страница 15

— Что ж, похоже, моя гостья оказалась умнее, чем я думал. Откуда ты узнала про тайник?

— Эта комната точная копия моей, за небольшими исключениями.

— А в прочем… это не важно, — с запинкой проговорил он, прикалывая драгоценность к ее платью у самого выреза. В этот момент Анне показалось, что его рука дрогнула.

«Он не хочет с ней расставаться. Эта вещь дорога ему», — молнией пронеслось в ее голове.

— Я не буду носить эти дешевые стекляшки, — бросила она, ухватившись рукой за вековую брошь. Взмах руки расчертил воздух и замер в опасной близости от ее лица. От страха Анна даже забыла, как дышать, но неотрывно смотрела в глаза Дракулы, которые полыхали так, что мурашки ужаса забегали по ее спине. Через мгновение ладонь сжалась в кулак, и мужчина отступил.

«Догадка оказалась верная…» — мысленно повторила она, но говорить не осмелилась.

— Довольно пререканий и непокорности. Еще хоть одна выходка с твоей стороны – и ты поймешь, что значит настоящая боль и унижение.

Анна, понимая, что танцует сейчас на острие ножа, неуверенно сглотнула, отступая на один шаг. Подойдя к ней вплотную, он поднял ладонь, касаясь ее щеки.

— Не бойся, я не собираюсь убивать тебя, если ты не вынудишь меня.

Сделав галантный поклон, он подал ей руку, ожидая от нее ответного жеста. Помешкав несколько мгновений, Анна вложила свою ладонь в его, почувствовав ту незримую силу, которая окутывала графа, а через это неуверенное прикосновение будто вливалась в ее тело, наполняя его новым знанием и новыми открытиями.

========== Маскарад ==========

Организованный Дракулой бал завораживал своей роскошью и размахом. В который раз Анна убедилась в том, как мало она видела, живя в затерянной между суровыми горными хребтами Трансильвании. Под высокими золочеными сводами были натянуты канаты и стропила, на которых воздушные гимнасты выполняли умопомрачительные трюки, с невероятной скоростью пролетая по залу над именитыми гостями. Одетые в костюмы средневековых шутов факиры выдували огненную лавину, заставляя проходящие мимо парочки со смехом наклонять голову, чтобы уклониться от жаркого потока. С первого взгляда казалось, что все люди, обслуживающие этот прием, поголовно состояли из цирковых актеров, разносящих на одноколесных велосипедах прохладительные напитки, привлекая внимание прохожих искусной клоунской игрой. В центре зала с установленного помоста виртуозно плакала скрипка, направляемая умелой рукой музыканта, стоящего на золотом шаре. Ленты, конфетти и хлопушки то и дело осыпали гостей мишурой или бумажными лепестками, довершая праздничную атмосферу.

Бальный зал также поражал своими масштабами и убранством. Прекрасные покои, расписанные искусными фресками, в которых Анна очнулась пару дней назад, не шли ни в какое сравнение с этим чертогом. Огромные мраморные колонны, украшенные золочеными капителями с растительным орнаментом, поддерживали высокие своды, поражающие искусными фресками. У каждой стены стояли статуи античных богов и героев, хранившие на себе печать минувших времен. Проходили века, обращались в тлен нерушимые твердыни, растворялись в вечности великие империи, канули в небытие грозные короли и их алчные приспешники, умерли древние боги, но эти статуи все еще хранили в себе атмосферу величия, покоя и согласия. Согласия, которое было практически утеряно в мире людей, раздираемом войнами, предательством и жаждой власти. Огромные зеркала, помещённые в золотые рамы были расставлены вдоль стен, зрительно увеличивая и без того огромный зал. И свечи… тысячи свечей в золотых канделябрах, расставленных по всему залу, освещали все это великолепие своим мерцающим светом. Глядя на них, Анне подумалось о том, что за один лишь вечер на свечи было потрачено столько денег, сколько могло хватить на провизию для всех жителей ее маленького городка, чтобы они всю зиму не вспоминали о том, что значит голод.

Анна боялась признаться себе в этих мыслях, но увиденное поразило ее до глубины души. Она была принцессой по праву рождения, но никогда не сталкивалась с придворным миром, его обычаями и интригами, читая об этом лишь на страницах романов и рыцарских баллад. Теперь же, увидев это воочию, она изо всех сил старалась заглушить восторженное биение сердца, чтобы ее спутник не подловил ее на этих мыслях.

С противоположной стороны зала располагалась огромная сцена, на которой разместились десятки музыкантов, облаченных в строгие фраки. Стройная игра оркестра эхом разносилась под сводами, задавая ритм вальсирующим парам. С удивлением для себя Анна отметила, что она была единственной дамой, облаченной в ярко-красное платье, что выгодно выделяла ее из черно-золотой толпы.

Пройдя через весь зал рука об руку, они остановились у сцены, где к очередному выступлению готовилась оперная певица, чье лицо сверкало едва ли не на всех афишах Будапешта. Принцесса обвела глазами вокруг, вглядываясь в танцующих в надежде отыскать знакомые черты, но, почувствовав, как рука графа накрыла ее ладонь, перевела взгляд на него.

— Оглянись вокруг, Анна… Громкие титулы, фамильные бриллианты, звон хрусталя – ты родилась в этом мире, но хотела бы ты в нем жить? Тебя растили вдали от всего этого, внушая ненависть ко мне, поставив перед тобой единственную цель – убить меня, но если ты достигнешь этой цели, что будет потом? Каким ты видишь свое будущее? – проговорил мужчина, смотря куда-то вдаль.

В этих словах не было интонации превосходства, с которой он обычно к ней обращался: впервые она услышала в его речи ничем не прикрытую горечь, которая растворялась под ритмичные напевы венгерской мелодии. Этот его вопрос вверг ее в состояние нерешительности, заставив оглянуться на свое прошлое. Действительно, Анна не знала, что она будет делать после смерти Дракулы. Вся ее жизнь сводилась к тому, чтобы уничтожить презренное вампирское отродье, с которым по иронии судьбы она вынуждена была находиться, но что будет, если его не станет?

В этот момент какое-то необъяснимое чувство подкатило к ее горлу, как это всегда бывает с человеком, пускающим все свои ресурсы на достижение цели, а достигнув финишной черты, не сумевшим испытать радости от содеянного. Она годами противостояла своему врагу, и это противостояние сроднило ее с ним до такой степени, что девушка не могла себе представить жизнь без него, отчего испытывала горечь и разочарование. Встряхнув головой, чтобы отогнать от себя эти мысли, Анна промолчала, сделав вид, что наблюдает за танцующей парочкой, кружащейся в такт с музыкой.

Через несколько минут по залу разнеслось прекрасное пение оперной дивы, на выступления которой съезжались аристократы из самых дальних уголков страны. Ее голос, подобно серебряному колоколу, огласил зал, выводя незабываемые рулады и поражая своей прозрачной чистотой.

Дракула повернулся к своей спутнице, грациозно предложив ей руку, приглашая присоединиться к танцу.

— Я не танцую, — проговорила Анна, бросив на него жесткий взгляд.

На этот раз ее отказ объяснялся не упрямством, вызванным нежеланием покориться врагу, а обычным неумением танцевать, что заставило девушку смущенно покраснеть. С детства она росла в атмосфере соперничества с братом, предпочитая фехтование вальсам и кадрили, а отец, тративший все время на поиски их семейного проклятия, не слишком вникал в воспитание дочери, считая, что умение постоять за себя куда важнее танцев. Видимо эти мысли отразились у нее на лице, потому что ее спутник не смог сдержать легкой улыбки, вызванной замешательством девушки.

— Не волнуйся, моя красавица, я поведу, — ухмыльнулся он, выводя девушку в самый центр зала.

В этот момент Анна почувствовала, что в очередной раз полностью утратила контроль над своим телом, поддавшись несгибаемой воле графа. Под стройные звуки музыки их руки сплелись, и они начали неторопливо описывать малый круг, закружившись под венские напевы. С каждым шагом Дракула все ближе прижимал ее к себе, пока девушка не стала ощущать его дыхание на своей щеке. Сильнее обхватив ее за талию, он властным движением снял золотую маску, скрывавшую прекрасные черты. Мужчина приблизился к ее губам настолько, что она чувствовала его каждой клеточкой своего тела, одновременно испытывая ужас и странное желание, которое, зарождаясь внизу живота, поднималось выше, приятным теплом разливаясь по телу. В этот миг она почувствовала на своих губах его страстный поцелуй, уносящий ее в новую бездну ощущений: казалось, что ее жар и его холод встретились в едином порыве, обращая лед в воду, необходимую каждому из них, чтобы утолить свою жажду. Полностью отдаваясь этому новому для нее ощущению, она не желала останавливаться, пока остатки сознания не заставили ее взглянуть на своего кавалера, будто окатив ледяной водой. Поцелуй, который секунду назад был сравним с райским наслаждением, превратился в адскую муку, подпитываемую ненавистью и уязвленным самолюбием.