Список непристойных желаний (сборник) (ЛП) - Страница 2
Глава 2
С минуту поглядела в окно, потирая руки и собираясь с мыслями, затем снова повернулась к незнакомцу и вежливо спросила:
— Так куда ты едешь?
— Сейчас улажу кое-какие дела, а потом на праздники полечу в Цинциннати.
— К жене и детям?
Он насмешливо взглянул на меня сквозь линзы очков, будто я сую нос не в свое дело.
— Нет, вообще-то, я живу здесь, в Нью-Йорке, а в Огайо меня ждут родители.
— Понятно. — Я протянула ему ладонь. — Я — Мередит.
Он пожал мою руку.
— Адам. — В такой морозный вечер тепло его кожи ощущалось лучше горячей чашки рождественского какао.
— Прости, что вывалила на тебя все это. — Я сдула светлую челку с глаз. — В последнее время меня преследуют сплошные неудачи.
Адам покачал головой.
— Их не бывает, красавица.
От его ласкового обращения я слегка покраснела.
— Чего не бывает?
— Неудач. Почти всем в жизни управляешь ты сам, осознано или нет.
— Да неужели? — сузив глаза, произнесла я. — Никто не может управлять всем.
— Я сказал «почти всем». Старушка прикимарила у тебя на плече? Невообразимо. Как ты могла не почувствовать, что с тебя снимают часы? Тебе следует быть более бдительной. Ладно, в том, что Санта схватил тебя за задницу, и в смерти кота твоей вины нет. Дерьмо случается. Но проблемы с арендой? Этого можно было избежать, если подумать. Готов поспорить, ты тратишь деньги, которых у тебя нет, я прав? Деньги, которые могли пойти на оплату квартиры. Эта сумочка от «Луи Виттона» стоит как минимум две штуки. Если не можешь заплатить за квартиру, не следует покупать вещь за две тысячи долларов.
Я покрепче вцепилась в свою сумочку «Луи Виттон Паллас», хотя отчасти Адам был прав.
Если точнее, эта сумка стоила две пятьсот, придурок.
Как он смеет указывать, что мне можно покупать, а что — нет?!
— Думаешь, самый умный? Я ее не покупала, эту сумку мне подарил парень.
— Тот, который сделает тебе предложение в Рокфеллеровском центре под елкой? — усмехнулся Адам.
Я нервно сглотнула.
— Ну… бывший парень. Тот, который не сделает мне предложение ни под какой елкой. Это все моя глупая фантазия. Я хотела, чтобы в этом году он сделал мне предложение и, эпично наклонив назад, поцеловал под елкой в Рокфеллеровском центре.
Адам захохотал.
— Похоже на сцену из банального старого фильма. Не думаю, что такое происходит в реальном мире, красавица.
Перестань называть меня красавицей, сладенький.
— Да… ну, этому все равно не бывать, потому что он бросил меня ради моей подруги прямо перед Днем благодарения. Полагаю, это тоже моя вина?
Адам резко поменялся в лице.
— Ауч. Извини. Нет, ты ни в чем не виновата. Он просто говнюк. Но и это не неудача. Скорее, он сделал тебе одолжение. Я бы даже сказал, тебе повезло, что ты увернулась от пули.
Отличный аргумент.
— Ты прав. Неплохой взгляд на ситуацию. — Вздохнув, я отвела взор на падающие снежинки и спросила: — А что у тебя? Есть вторая половинка?
Но не успел он ответить, как машину занесло на льду. Я инстинктивно схватилась за Адама и, к своему ужасу, только через секунду поняла, что моя ладонь лежит вовсе не на его ноге. А на его члене!
Отдернув руку, я поежилась.
— О… извини.
Да, с размером у него все в порядке — это нащупать мне времени хватило.
— Очевидно, у меня на промежности магнит, ты уже не в первый раз ее «случайно» задеваешь.
Черт!
Я прокашлялась.
— Вот именно, что случайно.
— Ну да, конечно, — усмехнулся он, но, заметив мое смущенное лицо, смягчил тон: — Я же шучу, Мередит. Боже.
От того, как он произнес мое имя своим низким голосом, у меня внутри все перевернулось.
Шумно выдохнув, я попыталась сменить тему:
— Ну, ты говорил, что…
— Я ничего не говорил. Ты хотела узнать, есть ли у меня девушка или жена. Затем, не дав ответить, схватила меня за промежность.
На это я даже отвечать не стала.
— Я свободен, — в конце концов сказал он.
У меня отвисла челюсть.
— Серьезно? Почему? Ты привлекателен, успешен… что с тобой не так?
Адам запрокинул голову.
— Господи, ты говоришь прямо как моя мама.
— Видимо, у нас обеих есть на то причина, — улыбнулась я.
Он ненадолго задумался, а затем ошеломил меня своим ответом:
— Вообще-то, лет в двадцать у меня были длительные отношения, но она умерла от рака. С тех пор мне не хотелось ничего серьезного. Как-то так.
Его слова лишили меня дара речи… вывернули наизнанку. Душераздирающая история.
— Мне так жаль.
Он одарил меня долгим взглядом.
— Спасибо.
— Да уж, поучительно. Никогда не знаешь, через что пришлось пройти человеку. Есть что-то и похуже, чем лишиться съемной квартиры.
Адам одобрительно кивнул, и между нами повисло молчание. Разбушевавшаяся метель за окном нехило застилала видимость.
Я вздохнула.
— Не уверена, что сегодня мы вообще выберемся из города.
— Куда, сказала, ты поедешь после суда? — спросил он.
— Так я не… говорила. Но планирую ненадолго слетать в Бостон. Там живет моя мама. Проведу Рождество у нее.
— Она тоже будет донимать тебя расспросами, почему ты до сих пор одинока, как и моя?
— Э-э… навряд ли.
— Вот видишь. Все-таки в чем-то удача на твоей стороне. Твоя мама хотя бы даст тебе спокойно отдохнуть.
Стыдно было признаваться, ну да чего уж, о какой неловкости может идти речь после того, как я схватилась за его достоинство? Я повернулась к Адаму и проглотила свою гордость.
— Мама не будет донимать меня лишь потому, что думает, я все еще встречаюсь с Такером.
Адам заломил бровь.
— Такер? Я и так считал его придурком, раз он спустя четыре года ушел от тебя к твоей подруге, а теперь еще оказывается, что он придурок с дурацким именем, как у мальчишки из студенческого братства. — Он хохотнул. — Такер. Зачем ты вообще продолжаешь притворяться, что встречаешься с этим болваном?
Я снова вздохнула.
— Не знаю. И на работе я никому не сказала. Наша фотография все еще стоит у меня на столе. Поначалу я не хотела произносить это вслух, потому что было ужасно больно. А сейчас… — Я потупила взгляд на колени. — Понятия не имею, зачем держала это в себе. Наверное, было стыдно.
— Стыдно? Чего тут стыдиться? Ты не сделала ничего плохого. Тебе нужно оставить все в прошлом. Выбросить фотографию этого кретина со стола. Кто знает, может, целая толпа холостяков только и ждет, когда ты порвешь с этим говнюком, чтобы пригласить тебя на свидание.
— Ага, уже выстроились в очередь за дверью, — фыркнула я.
Я ощутила на себе взгляд Адама, но не осмелилась посмотреть ему в глаза. И тогда он вздохнул.
— Где ты работаешь?
— На углу 68-ой и Лексингтон, а что?
Адам взглянул на часы.
— Твой офис сегодня закрыт?
— Нет. Открыт. Но там мало кто остался. Только самые необходимые. Я взяла выходной.
Он наклонился вперед и обратился к таксисту:
— Смена планов. Нужно развернуться и подъехать на угол 68-ой и Лексингтон. Сделаем небольшую остановку. Не глушите мотор и подождите нас, я в долгу не останусь.
Водитель посмотрел в зеркало заднего вида.
— Сотня баксов сверху за остановку.
— Сто баксов? Где ваш рождественский дух? Я рассчитывал хотя бы на полтинник.
Таксист покачал головой.
— Дети выкачали из меня весь рождественский дух вместе с деньгами. Сотня баксов. Ну так что, я разворачиваюсь, и мистер Франклин поднимает мне рождественский дух бутылочкой хорошей двенадцатилетней выпивки, или еду дальше?
Адам повернулся ко мне, и наши взгляды встретились. С секунду он обдумывал варианты, не отрывая от меня глаз, а затем ответил водителю:
— Идет. Сто баксов. Но я опаздываю, поэтому прибавьте-ка газу.
Водитель резко крутанул руль влево, и машину начало заносить. Я схватилась за ручку над головой и затаила дыхание, выдохнув, лишь когда такси выровнялось. Этот сумасшедший только что развернулся в неположенном месте посреди загруженной нью-йоркской дороги в метель. У меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди.