Спаситель под личиной, или Неправильный орк (СИ) - Страница 86

Но раз Вэйланд так говорит — значит, знает. Кстати, о волосах.

— А почему Бастиану отрезали волосы?

У всех драконов были длинные волосы, у Бастиана даже длиннее, чем у остальных, похоже, он ими очень гордился. Прежде они у него струились ниже лопаток, теперь едва прикрывали уши.

— Чтобы он их не жевал, — пожал плечами Вэйланд. — В этом возрасте малыши всё тянут в рот, в том числе и волосы. Ему пытались их убрать, даже косичку заплести — он сдирал все ленты и заколки и всё равно волосы в рот тянул. Пришлось остричь. Ничего, отрастут. Пойдём, проводим их и перевернём эту страницу в книге нашей жизни. Оставим всё плохое позади. Впереди — только счастье.

И он нежно поцеловал меня, о чём я мечтала с самого утра, но рядом всё время кто-то был. К сожалению, поцелуй был совсем коротким, нам нужно было идти.

Выйдя во двор, мы застали тот момент, когда Гровер, обратившись в дракона, цеплял на лапу кресло с тщательно пристёгнутым Бастианом. А тот крепко прижимал к груди тряпичного дракона, такого же, как у Россины, только зелёного. Интересно, откуда он взялся? Хотя, если уж мне гардероб чуть ли не за ночь создали, что стоило портнихе быстро сшить игрушку?

Мать Бастиана, всё ещё в виде человека, обернулась к нам.

— Простите нас, — шепнула она, и слёзы снова потекли по её щекам. — Мой сын… Мне очень стыдно и больно. Простите…

— Не плачь, тётя Ренита, — Вэйланд прижал к себе женщину. — Бастиану дан второй шанс, уверен, теперь всё будет хорошо.

Тётя Ренита — теперь я знаю, как её зовут, — вздохнула, покивала, вытерла слёзы, а потом услышав нетерпеливое:

— Мама, тать! — обратилась и взлетела вслед за мужем.

Бастиан радостно помахал нам, мы помахали в ответ, и четыре дракона улетели куда-то на северо-запад. Почему-то мне показалось, что увидимся мы ещё не скоро. Но скучать по Бастиану я точно не стану.

— Надеюсь, они правильно используют свой шанс, — глядя вслед драконам, сказал Реарден, тоже вышедший проводить гостей — если их можно так назвать. — А у нас впереди тоже много забот, но приятных. Нужно организовывать свадьбу — ох, и развернётся моя Нерисса, вы уж потерпите. Да и Россину теперь обучать нужно. Скоро она уже не на папиной или бабушкиной лапе летать будет, а на своих крылышках.

— Только у меня одной крылья почти бесполезные, — вздохнула я, глядя, как в направлении замка летит серо-коричневая драконица. Эх, совсем нам с Вэйландом друг на друга времени не осталось. Одни улетели, другие возвращаются. Кстати, о других. — А где остальные?

— Разлетелись уже, — как-то сразу понял меня Реарден. — Советники по домам, а Лихнис понёс Траэрна туда, откуда он прилетел, потом вернётся. Траэрн сильно устал за эту ночь, и Лихнис предложил его отнести, заодно и поболтают дорогой, они старые приятели. Только Эверилла и удалось уговорить остаться хотя бы до завтра. Ему и самому интересно посмотреть, как его внучка учиться летать будет.

Мы стояли втроём, наблюдая за приближающейся драконицей, при этом Вэйланд обнял меня сзади, прижав спиной к своей груди и положив подбородок мне на макушку. Я чувствовала себя буквально закутанной в него, и мне это нравилось. Мне вообще нравилось любое прикосновение к моему жениху, и его ко мне.

Но тихонько царапала мыслишка, что, может быть, мы делаем что-то неправильное? Мы же всё-таки ещё не женаты. Или это неправильно лишь по меркам метаморфов? Реарден, например, посматривал на нас с довольной улыбкой, и ни у кого я сегодня не заметила даже следа осуждения в глазах, хотя Вэйланд прижимал меня к себе при любом удобном случае, словно боялся из рук выпустить.

Тут мне пришло в голову, что многие могут знать, где именно ночевал сегодня Вэйланд, уж старый-то король — точно, мне вообще кажется, что Реарден знает всё! Особенно в своём-то замке. Но ведёт себя так, словно спать в одной комнате до свадьбы — самое обычное дело. Нужно будет расспросить Вэйланда, чтобы не мучиться.

Подумав о прошлой ночи, я почувствовала, как по телу разлилось тепло, а ноги слегка ослабли. Никогда в жизни я не испытывала такого удовольствия, и очень хотела бы скорее его повторить. Интересно, можно ли будет это сделать, когда Россина ляжет днём спать?

Драконица опустилась рядом с нами, и Вэйланд выпустил меня из объятий, чтобы вынуть дочь из кресла.

— Папа, я гладила маленькую оветьку, а она сосала мне пальти! Вот так, — и Россина, сунув два пальца в рот, громко зачмокала. — Было ссикотно! Папа, я хотю себе маленькую оветьку.

— Внученька, я же тебе объясняла — маленькие овечки должны жить со своими мамами. Там, где травка. А у нас здесь травки нет, — королева обвела рукой мощёный камнем двор.

— Я думаю, можно будет сшить тебе овечку, — предложила я, присаживаясь перед Россиной на корточки. — Она будет дружить с твоим дракончиком.

— Ладно, — подумав, кивнула девочка, потом сунула игрушку бабушке и, крепко обняв меня за шею, зашептала в ухо, так «тихо», что её услышали бы на другом конце двора. — Бабуська сказала, сто вы с папой па-зе-ни-тесь, — по слогам, явно не понимая, что это означает, — и ты станесь моей мамой.

Я немного растерялась — всё происходило так быстро. Ещё вчера я даже не догадывалась о том, что Вэйланд хочет на мне жениться, а теперь вдруг осознала, что выйдя за него, сразу стану мамой. Но ведь так и должно быть, правда? И потом — я уже люблю эту малышку, а она любит меня, и мне совсем не сложно представить, что это моя девочка. Наша с Вэйландом дочка.

— Да, — кивнула, обнимая Россину. — Я стану твоей мамой.

— Когда? Сейтяс?

— Нет, доченька, после свадьбы, — улыбнувшись мне, пояснил Вэйланд дочери.

— Нет! Хотю сейтяс! — надулась та. Вряд ли она понимала, что такое свадьба, но то, что это «не сейчас», прекрасно догадалась.

— Вся в отца, — хмыкнул Реарден. — Тот в детстве тоже всё хотел «здесь и сейчас» и никак иначе.

Мы с Вэйландом переглянулись, он вопросительно поднял брови, я кивнула. Действительно, какая разница, когда Россина станет так меня называть, в целом всё равно ничего не изменится. Я как заботилась о ней, так и буду заботиться, а ребёнку хочется маму.

— Я буду твоей мамой, Россина, — пообещала я торжественно, глядя в глаза девочки. — Прямо сейчас.

— Холосо, мама! — обрадовалась малышка, крепко обняла меня, а потом повернулась к Вэйланду. — Папа! Я хотю летать. Сама! На клыльях. Сейтяс! Бабуська сказала — ты наутись! Ути, папа! — дёрнула отца за рукав. — Ути! Сейтяс!

Вэйланд рассмеялся. Мы, трое — вслед за ним. Какое же Россина ещё дитя. Захотела маму — получила маму. Можно хотеть что-то другое, а мама всё равно уже никуда не денется.

Мой жених отвёл малышку подальше от нас — чтобы не задеть крыльями, как он пояснил дочери, — потом что-то ей тихонько сказал, Россина покивала, зажмурилась — и вот уже рядом с мужчиной стоит маленький дракончик.

— Небеса, ну какая же она очаровательная, — умилилась королева. — Самый красивый ребёнок, которого я когда-либо видела! Как жаль, что больше трёх лет мы о ней ничего не знали. Я не видела её первых шагов, первой улыбки. Но зато уж вашего-то малыша я буду нянчить с самых первых дней.

— И я тоже, — Реарден приобнял жену, наблюдая за внуком, уже тоже обратившимся, и правнучкой.

И тут я поняла, что так до сих пор и не узнала, как ребёнок попадает матери в живот. Вэйланд обещал мне объяснить, но отвлёкся со своим вопросом и тем, что было потом. Ладно, сегодня, когда останемся наедине, обязательно спрошу.

— Я рада, что у моих детей будут такие замечательные бабушка и дедушка, — улыбнулась я пожилой паре. — И такая любящая семья, — добавила, заметив короля, который, стоя у окна, тоже наблюдал за первым уроком малышки.

Глядя на то, как большой чёрный дракон медленно машет крылом, а маленький дракончик старательно, хотя и не всегда удачно, за ним повторяет, я думала о том, что сбегая из дома чуть больше двух месяцев назад, даже не догадывалась о том, что навсегда покидая одну семью, вскоре найду другую, о которой и мечтать не могла.