Спасите меня, Кацураги-сан! Том 5 (СИ) - Страница 8

— Вот оно что… — понял он. — Больше вопросов у меня нет. Я безмерно вам благодарен. Пойду попробую поспать.

Судзикава рассмеялся.

— Только делайте это дома! — воскликнул я. — Не по дороге домой и уж тем более не за рулём. Машину водить я вам пока совсем не рекомендую.

Судзикава Рётаро покинул мой кабинет, после чего я принял ещё несколько пациентов, и приём подошёл к концу. Первый понедельник после землетрясения оказался довольно расслабляющим. Иногда можно позволить себе и такие дни. Нельзя же спасать десятки человек каждодневно!

— Кацураги-сан! — прошептала Огава Хана, когда приём подошёл к концу. — Кацураги-сан!

— Огава-сан, я занят заполнением протокола врачебной комиссии для Судзикавы Рётаро. У вас что-то срочное?

— А вы можете и мне показать, как правильно нужно спать? — спросила она, перевесившись через стол.

— Что? — удивился я. — Вы на что намекаете, Огава-сан?

— Ну… — растерялась она. — Схемку какую-нибудь дайте. Или табличку. Устала постоянно не высыпаться.

— Вы и так целую лекцию прослушали, Огава-сан, — усмехнулся я. — А вам всё мало!

— У меня другая проблема, — вздохнула она. — Судзикава-сан постоянно просыпается. А вот у меня мышцы совсем не парализует.

— В смысле? — не понял я.

Огаве Хане всё же удалось меня отвлечь от работы!

— Я во сне хожу по дому и разговариваю с кем-то, — заявила она. — До сегодняшнего дня я думала, что я кем-то одержима. Каким-нибудь демоном, к примеру.

— Боже, Огава-сан, да это ведь обычный лунатизм! Или сомнамбулизм — так правильнее, если следовать медицинским терминам, — воскликнул я. — О каких демонах речь? Какие же вы все суеверные. Что медсёстры, что врачи.

— А у лунатизма какие причины? — спросила медсестра.

— Почти все те же самые, что и у Судзикавы-сан, — ответил я. — Генетика, повышенная тревожность и эмоциональность, неврозы и переутомление — все эти факторы повышают вероятность того, что вы станете ходить во сне. Обыкновенное нарушение сна. Тоже лечится. Ах да, кстати, такое довольно часто встречается у людей, которые перенесли черепно-мозговые травмы. Вы головой никогда не ударялись, Огава-сан?

— Вы меня обидеть пытаетесь? — надулась медсестра. — Не ударялась!

— Какие тут обиды, — пожал плечами я. — Обычный сбор анамнеза. Если хотите вылечить лунатизм, могу дать пару советов.

— Я вас внимательно слушаю! — обрадовалась Огава Хана.

— Если они беспокоят вас слишком часто — сходите к психотерапевту, — посоветовал я. — Я, в свою очередь, могу назначить вам хорошие снотворные.

— Погодите… — нахмурилась она. — А где советы с разными фазами сна, берушами и масочкой?

— Огава-сан, это ведь не игры какие-то, — сказал я. — Если не хотите слушать моих советов, то не спрашивайте.

— Хорошо-хорошо, — согласилась она. — Я всё поняла.

Мой телефон завибрировал. В общем чате терапевтов появилось сообщение от Уёхары Ёсико.

«Уважаемые терапевты, прошу всех собраться в старом конференц-зале. В новом пока что ведётся ремонт. Для тех, кто не в курсе, старый конференц-зал находится в отделении педиатрии. Явка строго обязательная, начинаем совещание через десять минут. Будем обсуждать предстоящие перестановки в руководстве клиники».

Я уже и забыл, что у нас есть педиатрическое отделение. Очевидно, что дети в «Ямамото-Фарм» не работали, зато сотрудники корпорации могли приводить в нашу клинику своих детей, и это выходило куда дешевле, чем обращаться в другие учреждения.

Мне было понятно, что речь пойдёт об Эитиро Кагами. Скорее всего, заведующий ещё не одну неделю будет восстанавливаться после ранения и эмоционального потрясения. Не каждый может быстро пережить стресс такого рода. Причём это вовсе не говорит о том, что Эитиро-сан — слабый человек. Такова его природа. Он просто должен справиться с этим — вот и всё.

Я прошёл через педиатрическое отделение и протиснулся через узкий коридор в конференц-зал. Комната была довольно старой и чем-то напоминала классические советские аудитории для студентов. Странно, что подобное помещение можно было найти в глубинах элитной клиники.

Я обратил внимание на плакаты на стенах и колбы с различными органами, плавающими в формалине, и понял, что этот зал, судя по всему, много лет использовался, как музей. Вероятно, что он и был аудиторией. Ведь на базе «Ямамото-Фарм» иногда проводят семинары для студентов Токийского медицинского университета.

А вот, собственно, и главный доцент.

За кафедрой рядом с Уёхарой Ёсико сидел терапевт девятого ранга Ватанабэ Кайто. После того как я победил его в споре и повысил эффективность профилактического отделения, мы с коллегой почти не пересекались.

Последнее, что он мне сказал, было своего рода напутствие. Ватанабэ полагал, что мне стоит как можно скорее достичь десятого ранга.

Тоже мне — любитель экзаменов и испытаний.

Вскоре все терапевты собрались в зале, и Уёхара Ёсико начала планёрку.

— Итак, уважаемые коллеги, в связи с произошедшим землетрясением нас стало меньше. Эитиро Кагами ушёл на больничный. Не беспокойтесь, ничего серьёзного с вашим любимым заведующим не случилось. Скоро он пойдёт на поправку. Но в отсутствие Эитиро-сана его будет замещать наш заведующий по образовательной части…

О нет!

— Ватанабэ Кайто, — Уёхара Ёсико указала на терапевта девятого ранга.

Ватанабэ деловито поправил усы и пригладил и без того прилизанные длинные волосы.

— И я воспользуюсь этими неделями, уважаемые коллеги, чтобы хорошо протестировать ваши знания, — заявил он. — Покинувший нас Ягами Тэцуро никогда не ценил мои образовательные проекты. А врач, как известно, должен учиться всегда!

— Ватанабэ-сан, мне ещё очень многое нужно сказать, можете пошустрее, — вздохнула Уёхара Ёсико.

— Эм… Да, — нахмурился Ватанабэ. — Я проведу небольшой турнир между терапевтами!

Да он совсем, что ли, спятил? И без его турниров дел навалом.

— Естественно, соревноваться вы будете в медицинских практиках, — уточнил он. — Победитель получит два миллиона очков рейтинга.

До этого момента всем было глубоко плевать на турнир Ватанабэ. Но стоило ему упомянуть об очках рейтинга, как все терапевты тут же взорвались.

— Ну-ка тихо! — крикнула Уёхара Ёсико.

Сидящий прямо перед женщиной Савада Дэйчи вжался в стул, услышав её крик.

— Турнир обсудите потом. А я хочу представить вам новых сотрудников нашей клиники. Вам придётся много с ними контактироваться, так что — прошу любить и жаловать…

Уёхара театрально взмахнула рукой, и дверь в конференц-зал открылась.

В конференц-зал вошли два человека в белых халатах. Первым появился мужчина с тростью в руках. Он походил на сморщенного старца, но я благодаря «анализу» видел, что внешний облик мужчины не соответствует его возрасту. Передвигался он с большим трудом, сильно рассчитывая на помощь своей трости.

Я с ходу понял, что произошло с этим врачом. Причина, по которой он так выглядел — обширное кровоизлияние в головной мозг. Позже я смогу разглядеть его поближе и определить, какие конкретно участки мозга повреждены. Уёхара-сан произнесла:

— Многие уже знакомы с Акихибэ-сан. Но для тех, кто ещё не успел пересечься с этим врачом, позвольте вам представить…

— Не надо, — пропыхтел одной половиной рта Акихибэ. — Уёхара-сан, я сам справлюсь.

Тот самый Акихибэ? Столько слухов о нём, и вот, наконец, он предстал передо мной. Ещё до того, как я устроился в клинику «Ямамото-Фарм», этот мужчина был заведующим поликлиникой, а Эитиро Кагами заведующий терапевтами поликлинического подразделения.

Если представить иерархию полугодовой давности, получится следующая схема:

Эитиро Кагами и Окабэ Акира заведовали терапевтами и узкими специалистами соответственно. Они подчинялись заведующему поликлиникой — Акихибэ Шотаро. А тот, в свою очередь, отчитывался перед Ягами Тэцуро — бывшим главным врачом.