Спасите меня, Кацураги-сан! Том 5 (СИ) - Страница 3

Это краш-синдром.

— Ваши ноги чем-то придавило? — спросил я пациента.

— Да… — прошептал мужчина. — Бетонной плитой.

— Сколько вы пролежали под завалом?

— Шесть или семь часов, — ответил он. — Потом меня нашла служба МЧС и подняла плиту.

— Резко подняли? — спросил я, осознав, какую ошибку допустили сотрудники службы спасения.

— Не помню… — прошептал он. — Рывком, кажется. Доктор, меня ноги-то почти не беспокоят. Я чувствую очень сильную слабость.

— Что вы заподозрили, Кацураги-сан? — нахмурился Нода Такео.

— Краш-синдром, — коротко ответил я и принялся осматривать его тело «анализом».

По-другому это состояние называется синдромом длительного сдавления. Мало того что пациент страдает от комплекса переломов, разрывов мышц и других тканей, так к этой картине присоединяется ещё более страшная угроза.

Сосуды в ногах длительное время были сдавлены за счёт обломков, повреждённые ткани и присоединяющаяся инфекция создают местный очаг интоксикации. И когда конечности пациента резко освобождают от сдавления, просвет сосудов расширяется. И вся та дрянь, что скопилась в ногах, устремляется вверх — создаёт общую интоксикацию организма и сильно повреждает почки.

Одни врачи полагают, что перед тем, как достать человека из-под обвала, нужно наложить жгут на ноги. Другие считают, что это нецелесообразно. Здесь мнения расходятся, но я придерживался мнения, что жгут необходим. Иначе продукты распада тканей слишком быстро устремляются в системный кровоток.

— Что будем делать? — спросил Нода Такео.

Острое повреждение почек уже началось. Я могу оценить это даже по характеру кровотока в выделительных органах…

— Срочно вводим обезболивающие, — сказал я. — Свяжитесь с отделением интенсивной терапии. Скажите, что у нас здесь краш-синдром тяжёлой степени тяжести. Перелом больших берцовых костей с двух сторон. Нужно установить катетер и начать инфузионную терапию. Пригласите нефролога, чтобы оценил функцию почек.

Пациента начали готовить к перевозке, а я решил отдать ещё один заряд жизненной энергии. Сил у меня почти не осталось, но этому человеку я помочь обязан. Краш-синдром может вызывать огромное количество осложнений.

Инфекционно-токсический шок с резким падением давления и остановкой сердца. Почки могут попросту отказать из-за «загрязнённости» крови. Тромбы, образовавшиеся в ногах, могут полететь в лёгкие или продолжить циркулировать по системному кровотоку, вызывая недостаточность кровообращения в других органах.

И всё это лишь малая часть осложнений.

Я положил руки на его голени, стараясь сильно не давить на повреждённые ткани, и пропустил несколько волн целительской магии. Первая волна уничтожила большую часть бактерий, которые уже попали в кровоток. Вторая волна сместила костяные обломки подальше от нервов и сосудов, а третья остановила кровотечение.

Пациента повезли к лифту, а я рухнул на скамейку, пытаясь отдышаться. Самоанализ уже начал активно оповещать о том, что силы на исходе. Пока что я себе навредить не успел, но если прибудет ещё хотя бы один пациент… Тогда точно придётся звать подмогу с верхних этажей.

— Кацураги-сан, вы как? — спросила медсестра приёмного отделения.

— Всё хорошо, — улыбнулся я. — Кажется, мы отбились. Я слышал, как вы разговаривали с фельдшерами. Как обстановка в городе? Много людей пострадало?

— Не очень, — замотала головой она. — Особенно хорошо тряхнуло всего три района. Наш оказался далеко от эпицентра землетрясения, но больных всех потащили сюда.

— Хорошо, что хотя бы из небоскрёба «Ямамото-Фарм» было не так много людей, — сказал я. — В основном сотрудники корпорации отделались переломами, ушибами и шоком. С такими высокими зданиями ситуация обычно обстоит сложнее. Если бы эпицентр землетрясения оказался здесь, а не в соседнем районе… Мне даже представить сложно, как много жертв оказалось бы в таком случае во всех приёмных отделениях Токио.

— Кацураги-сан… — замерла медсестра. — Ещё везут…

Я поднял взгляд и увидел огни ещё нескольких машин скорой помощи.

Да твою ж… Похоже, этот кошмар сегодня не закончится.

Ещё переломы, ещё два человека с краш-синдромом и один с арматурой в брюшной полости. Я понял, что спасти этих людей с помощью своей магии у меня уже не выйдет. Придётся направлять их на обследования и осматривать вручную.

Вслед за машинами скорой приехали ещё несколько автомобилей. Я подумал, что это новая волна пациентов, но оказалось, что к нам на подмогу приехали врачи из соседней больницы. Их приёмное отделение закрыли, поэтому главные врачи договорились между собой, направить всех сотрудников к нам.

— Можете отдохнуть, Кацураги-сан, — сказал мне прибывший травматолог. — Дальше мы сами.

Отказываться от столь щедрого предложения я не стал.

Этой ночью я сделал всё, что мог. Даже более того. Мне захотелось вздремнуть буквально пару часов на диване в ординаторской, чтобы вернуть утраченные силы и продолжить работу.

Но в ординаторской меня ждал Эитиро Кагами. Увидеть заведующего в терапевтическом отделении я никак не ожидал. Мужчина сидел с иглой в руках, склонившись над собственной окровавленной ногой.

— О, Кацураги-сан! — утирая пот со лба, усмехнулся он. — Не поверите, что там у нас случилось.

— Эитиро-сан, вы что делаете⁈ — воскликнул я, заметив глубокую рану на его голени.

— Как «что»? — пожал плечами он. — Пытаюсь зашить.

Я не сразу понял, что Эитиро Кагами говорит это серьёзно. И проблема вовсе не в том, что он не мог этого сделать. Думаю, что у него достаточно опыта, чтобы самостоятельно заштопать свою рану.

Дело в том, что, судя по крови на полу, он повредил себе вену и уже очень давно. Ему нужно было обратиться к хирургам. В любом случае, что-то в поведении заведующего меня насторожило. Я подошёл ближе, чтобы помочь ему обработать рану и продолжить разговор.

— Позвольте, — я взял его ногу и внимательно осмотрел рану. — Глубокая, и очень ровная. Чем это вы так? Стеклом?

— Да, — кивнул Эитиро. — Когда выход заблокировало, я решил сам устранить завал и начал таранить дверь. Естественно, этого не нужно было делать. Из-за тряски с потолка оторвалась лампа и осколком прочертила по голени.

— Сколько времени уже прошло? — спросил я, заметив в тусклом свете ординаторской, что Эитиро Кагами был невероятно бледен.

— Часов восемь, наверное, — заявил он.

Теперь у меня совсем не осталось сомнений. Проблема не в завале и не в ране. Эитиро Кагами — один из тех людей, которые в случае катаклизмов временно теряют рассудок. Он давно должен был отправиться в хирургию. Да куда угодно, но точно не сидеть в ординаторской, пытаясь зашить себе ногу!

— Эитиро-сан, почему вы не обратились к хирургам? Что вы вообще тут делаете? — спокойно спросил я, попутно обрабатывая его ногу антисептиком.

— Там все так загружены работой, что я… — Эитиро всхлипнул от боли. — Решил никого не беспокоить по пустякам. Подумал, что надо самостоятельно заштопать рану и рвануть к вам на помощь.

— Эитиро-сан, успокойтесь, пожалуйста, — строго велел ему я. — Скорее всего, вы ещё не поняли этого, но у вас шок.

Заведующий посмотрел на меня так, будто решил, что я пытаюсь его обмануть. Но когда я приступил к лечению его раны, он быстро пришёл в себя.

— Вы правы, Кацураги-сан, — прохрипел он, когда я направил последние капли целительной энергии на остановку кровотечения. — Я думал, что со мной больше такого не случится…

— Вы уже сталкивались с землетрясением? — спросил я, стараясь отвлечь его разговорами.

Сейчас главное — увести его беседой подальше от мыслей о ране. А затем, после восстановления сосудов, вколоть ему местное обезболивающее и зашить рану. Благо аптечка со всем необходимым есть даже в ординаторской.

— Сталкивался, в детстве, — сказал он, с трудом сдерживая эмоции.

Судя по всему, сегодняшнее происшествие потрясло его слишком сильно. Верно говорит статистика. Почти треть из всех поступивших людей были в очень нестабильном эмоциональном состоянии. И это не просто следствие страха, или как может показаться, обычный испуг.