Спасатель - Страница 4

— Сукин сын! — завопил Микки. Поллок исчез. Точно так же, как Пикассо с Сезанном. Он готов был убить того, кто это сделал. Того, кто украл его мечту.

Кто-то их подставил!

Сейчас все это кажется таким смешным и глупым… Мартини с апельсиновым соком… яхта в голубых волнах Карибского мо­ря… и на палубе рядом со мной Тесс…

Я остановил машину на Саут-Кантри-роуд. Мимо шныряли полицейские машины, визжали сирены. Со своей работой я справился на «отлично».

И тут из рации послышался голос Ди:

— Нед, ты где? Недди!!!

Мне стало не по себе. По плану она уже не должна была вы­ходить на связь — в девять тридцать мы собирались встретить­ся в доме на озере Уорт. Голос у Ди был испуганный.

— Нед, все сорвалось! — закричала Ди. — Приезжай сюда!

— В каком смысле сорвалось, Ди?

— Этот тип, Гаше, он нас подставил…

У меня замерло сердце. Как это — подставил?

Про этого человека я не знал ничего, только имя — Гаше. Больше нам Микки ничего не рассказал. Ясно было одно — мой миллион долларов растаял в тумане. И тут я сообразил, что все может обернуться хуже. Гораздо хуже. Микки, Бобби и Барни могли сцапать на месте преступления.

Я дал задний ход, но куда ехать, так и не мог решить. То ли нужно было отправляться в условленное место, то ли ехать до­мой, к Солли, — мол, я здесь ни при чем.

Поехал я в сторону Уэст-Палм. И тут вдруг совсем рядом за­визжали сирены. Я похолодел. Оглянулся и увидел, что меня нагоняют полицейские машины. Я притормозил — был совер­шенно уверен, что сейчас меня остановят.

Но они проехали мимо. Не обратили на меня ни малейше­го внимания. И ехали они не к Дому у океана и не к тем до­мам, где сработала сигнализация. Это меня окончательно оза­дачило.

Куда же они отправились? Я поехал за ними следом. Поли­цейские свернули на Острелиан-авеню. Туда же мчались еще несколько полицейских машин. И фургон из морга.

Остановились они перед «Бразильским двором». Я занервни­чал. Здесь ведь живет Тесс. Что там стряслось?

Я оставил «бонневиль» на углу и подошел поближе к гости­нице. У входа собралась целая толпа. Такого количества поли­цейских машин я в Палм-Бич еще никогда не видел.

У дверей отеля толпились зеваки. Я подошел к женщине, державшей за руку мальчика лет шести.

— Что там случилось?

— Убийство.

— Боже мой… — пробормотал я.

Меня пробирал страх. Служащих отеля вывели на улицу. Я кинулся к девушке из справочной, ее я запомнил еще утром.

— Скажите, что там такое?

— Убили… — сказала она. — Женщину убили.

— Женщину? — Я заглянул ей прямо в глаза. — Постоялицу?

— Да. — Она как-то странно на меня посмотрела. Я не по­нял, помнит она меня или нет. — Из сто двадцать первого.

Ее номер. Номер Тесс. Тесс убили?

И тут в фургон погрузили носилки. Я успел увидеть руку, за­пястье с тремя тоненькими золотыми браслетами. Это была Тесс. Ее убили… Как? За что? Кому понадобилось ее убивать?

До озера Уорт я доехал как в тумане. Все в моей жизни вдруг перевернулось. Так уже было однажды — в Бостоне. Но на сей раз мне вряд ли удастся наладить все заново. Я свернул с 95-й автострады на Шестую авеню. Дом Микки стоял недалеко от шоссе. Мимо меня проехала полицейская машина, и мне снова стало не по себе. Показался еще один черно-белый автомо­биль. Может, они уже приметили мою машину? Может, меня засекли еще в Палм-Бич?

Я свернул на Уэст-роуд и остановился в паре кварталов от дома, который снимал Микки. И оцепенел.

Вокруг сверкали полицейские мигалки. Как перед отелем. Весь квартал был оцеплен. Кроме полицейских машин, я уви­дел несколько машин «скорой помощи». Все они стояли около дома Микки. Я выскочил из «бонневиля» и ринулся туда. Не может такого быть! Не может!

Я подошел к старому негру в рабочем комбинезоне. Мне да­же не пришлось ни о чем спрашивать.

— В том доме была настоящая бойня, — сообщил он, груст­но покачав головой. — Несколько белых порешили. Там и жен­щина была.

Я стоял в полумраке, по щекам у меня текли слезы. Они толь­ко что были живы. Ди сказала, чтобы я возвращался. Я словно очутился в кошмарном сне.

Открылась дверь. Появились санитары с каталками. Один из черных мешков не был застегнут до конца. Я увидел копну ры­жих курчавых волос. Микки…

Четыре каталки. Четверо моих лучших друзей.

Что было дальше, я помню плохо. Вспоминаю только, что до­брался до машины и рванул куда подальше.

Я перебирал возможные варианты. Что я могу сделать? Сдаться полиции? Но меня теперь обвинят в убийстве Тесс.

Я включил радио, поймал местные новости. Юная красави­ца убита в роскошном отеле в Палм-Бич. На озере Уорт найдены трупы четырех неизвестных. Дерзкое ограбле­ние. Похищены произведения искусства на шестьдесят миллионов! Значит, ограбление все-таки состоялось. Но ни слова о том, что полиция как-то связывает убийства с ограбле­нием. И, слава богу, ни слова обо мне.

До Солли я добрался только часов в одиннадцать. Свет в до­ме не горел, во дворе — ни души.

Я поднялся по лестнице в свою комнатку над гаражом. Выта­щил из-под кровати два рюкзака и принялся кидать туда вещи. Джинсы, футболки, пару свитеров.

Нацарапал записку Солли. Мне самому было противно, что я уезжаю не попрощавшись. Сол был для меня как родной дя­дя. Причем отличный дядя! И вот теперь я бегу, даже не преду­предив его. Но другого выхода у меня не было.

Я кинулся вниз. Открыл багажник «бонневиля» и только со­брался погрузить вещи, как во дворе зажегся свет.

Я резко обернулся и увидел Солли в халате и шлепанцах, со стаканом молока в руке.

— Ты меня напугал, Сол.

Он взглянул на открытый багажник и на рюкзаки. Видно бы­ло, что он расстроен.

— Как я понимаю, на прощальную партию в рамми времени у тебя нет.

— Я оставил записку, — смущенно пробормотал я. Мало то­го, что я решил смотаться тайком, его еще утром ждала пароч­ка неприятных известий.

— Сол, произошли ужасные вещи. Тебе, наверное, что-то наговорят… Я хочу, чтобы ты знал: я ни в чем не виноват.

— Видно, дела плохи. Не торопись так, парень. Может, я чем смогу помочь. Порядочные люди не уезжают среди ночи.

— Ничем ты мне не поможешь, — вздохнул я. — Никто мне теперь не поможет. — Мне хотелось подойти к нему, обнять его на прощание, но надо было ехать. — Хочу тебя поблагода­рить, — сказал я, сел за руль и включил зажигание. — За то, что ты мне доверяешь. За все хочу поблагодарить.

— Недди! — окликнул он меня. — Уж не знаю, что там та­кое стряслось, но решить можно любую проблему. Когда чело­веку нужна помощь, не стоит уезжать от друзей…

Но я уже ехал к воротам. Перед тем как свернуть на дорогу, я увидел в зеркале заднего вида его фигуру.

По моим подсчетам в запасе у меня был день. Потом мной неминуемо должна заинтересоваться полиция.

Кто-то убил моих лучших друзей. Доктор Гaшe, я не знаю, что вы за доктор, знаю только, что вы за все заплатите.

Элли Шертлеф, присев на корточки около пульта сигнализа­ции Дома у океана, рассматривала перерезанный кабель.

Что-то на месте преступления ее настораживало.

Она была специальным агентом ФБР в Южной Флориде — работала в отделе, где расследовали дела о воровстве и поддел­ках произведений искусства. Восемь месяцев назад она уехала из Нью-Йорка, оставив должность помощника куратора в «Сотбис», и все это время просидела в офисе в Майами — сле­дила за аукционами и читала сводки Интерпола. И Элли стало казаться, что она совершила ошибку.

Да, разумеется, были и преимущества, о которых она себе неустанно напоминала. Например, чудесное маленькое бунга­ло в Делрее, прямо на берегу океана. Серфингом здесь можно было заниматься круглый год.

Элли наконец встала. Сто пятьдесят восемь сантиметров ростом, вес меньше пятидесяти килограммов, короткая стриж­ка и очки в роговой оправе — она совершенно не была похожа на агента ФБР. Однако учебу закончила со вторым результа­том на курсе.