СОЗВЕЗДИЕ. Сборник научно-фантастических рассказов и повестей - Страница 69

Рука онемела. Пальцы разжались сами собой…

Осталась одна рука, один катер, один канат. И — мозг, молниеносно перебирающий варианты, подсчитывающий и рассчитывающий, направляющий машину, дающий ей волевое начало…

Я помню все так четко и ясно, как будто это происходит сейчас. Помню, как кружилась голова и ломило виски, помню беспощадную боль в затылке, скрежет жерновов, когда казалось, что еще секунда — и мозг не выдержит напряжения…

Когда катер со шхуной миновали входные буи и вошли в бухту, у меня уже не было сил радоваться.

Я успел переключить управление на вычислительную машину, повалился на постель и уснул. Я не слышал, как в мою комнату вошли люди со шхуны, как они хлопотали вокруг меня.

Проснувшись, я увидел перед собой знакомое лицо с большими, круглыми, усталыми глазами.

— Здравствуй, дружище! — сказал мне доктор Барновский.

— Здравствуйте, доктор, — ответил я. — Будете ругаться?

— По какому поводу? — его густые брови подпрыгнули.

— Я плохо выполнял ваши инструкции и, по-видимому, заболел. Опять жернова работали…

Вот когда он захохотал во все горло:

— Заболели? Жернова? Да плюньте вы на них! Они вам больше не страшны…

Он встал и посмотрел в окно. Я приподнялся на локте и взглянул туда же.

Море было залито солнцем. Оно сверкало, разглаженное и отутюженное, натертое до блеска, оно вздыхало, умиротворенное. Стоял зеркальный штиль. И тень от пирса только подчеркивала его великолепие, погрузившуюся в него чашу неба, плавающие в ней снежинки облаков… В моем сознании жила мысль: я нужен людям, а они очень нужны мне… До скорой, очень скорой встречи!

Я складываю письма в аккуратную стопку. Теперь я понимаю, кого видел на острове, в окне башни маяка. Нового пациента доктора Барновского.

И я уже знаю, что буду делать этим летом, как проведу отпуск. Я соберу своих друзей-аквалангистов, и мы исследуем подводные хребты, протянувшиеся от острова к континенту, проникнем в тайну их возникновения. Ведь уже теперь я твердо уверен: именно во время пребывания там Бориса от острова к континенту протянулся еще один хребет…

Планета казалась необитаемой. До самого горизонта простиралась унылая пустыня. Мертвые пески глянцевито поблескивали под чужим, нестерпимо ярким солнцем.

Дэйв Кроу зажмурился. Защитные окуляры остались в ракете.

А сама ракета… Ее оплавленное тело лежало в полумиле отсюда!

Хорошо, что он вовремя катапультировался…

На мгновение Кроу охватил ледяной озноб. Но только на мгновение. Кроу умел владеть собой. Он нажал на кнопку информатора. Тотчас же по миниатюрному экрану побежали строки: «Аварийная кабина — готовность номер один. Топливо в норме. Жизнеобеспечение…»

По экрану заметались странно изогнутые дужки, напомнившие Кроу чаек в Либсвилльской гавани, и он выключил информатор.

Аварийная кабина в порядке. О’кей! Можно будет попробовать вернуться на главную трассу и просигналить межзвездным лайнерам об аварии. Если это удастся, через неделю-другую он будет на пути к Санта-Кулу.

Надо только как можно точнее определить координаты этой планетки, похожей на раскаленную жаровню.

Он не мог, пожалуй, очень уж уклониться от главной трассы. Когда отказали сначала автоматическая, а затем и ручная системы управления и корабль сошел с трассы, часы показывали…

Кроу выругался. Какая чушь лезет в голову. Проще простого заглянуть в межгалактический атлас. Наверняка это пережаренное тыквенное семечко обозначено в нем.

Скафандр сковывал движения, но Дэйв медленно приближался к останкам ракеты. На ходу он уже деловито прикидывал: «Значит, первое — сориентироваться. Второе — взять атмосферную пробу. Третье — обследовать систему жизнеобеспечения».

Настроение явно поднималось. К Дэйву возвращались спокойствие и всегда выделявшая его среди пилотов «Эврика-Клуба» уверенность в себе.

Приятное течение мыслей неожиданно было прервано. Дэйв Кроу споткнулся. Он неуклюже наклонился, чтобы рассмотреть препятствие, и увидел растение. Это было подобие черничного куста с оранжевыми мясистыми упругими листьями, увенчанными пушистыми кисточками. Кисточки легко вспархивали — очевидно, от ветра.

Кроу надломил листок. В месте надлома показалась капля прозрачной, быстро густеющей жидкости. Через мгновение надлома как не бывало. Листок выглядел совершенно целым, нетронутым.

— Не из семейства ли витафолусов? — предположил Кроу. Он слышал об этих диковинных целебных растениях от своего босса — Тора Плая. На Санта-Кулу витафолусы встречались крайне редко. Препараты, изготовленные из них, были в большой моде и ценились на вес золота. Тор Плай был бы в восторге, окажись эта планета засеянной витафолусами. Можно, пожалуй, как первооткрывателю войти к нему в компанию, и тогда…

Дэйву померещилось, что за его спиной кто-то стоит. Он быстро, насколько позволял скафандр, оглянулся и увидел странное сияние. В предвечернее небо прямо от поверхности планеты поднимались перекрещивающиеся, словно лучи прожекторов, серебристо-голубые столбы. Их положение друг относительно друга постоянно менялось. Менялась и интенсивность свечения. Порой Кроу ощущал, что световые полосы словно набухают, смотреть на них становилось тяжело. Но тотчас же они как будто таяли, едва различались на все еще освещенном заходящим солнцем небе.

Непонятное явление было необъяснимо. И самое главное — Кроу был уверен в этом — источник свечения находился в том месте, откуда он полчаса тому назад ушел.

Световые полосы снова набухли, и Кроу стало ясно, что в их сочетаниях он улавливает какой-то смысл. Но кто бы мог на необитаемой планете подавать сигналы ему, Дэйву Кроу?

Глаза слезились от напряжения. Дэйв ломал голову, пытаясь расшифровать смысл то медленно, то быстро чередующихся фигур.

«Дэйв Кроу… Дэйв Кроу…»

Его имя! Кто здесь знает его имя? Может быть, на планете скрываются посланцы Санта-Кулу?

Стемнело вдруг. Направленность световых полос изменилась. Теперь они указывали Дэйву путь к останкам ракеты.

— Понятно, — бормотал Кроу. — Хотят избавиться от меня. Что-то у них тут есть такое…

Он сделал несколько шагов. Остановился. Вынул пистолет, снял предохранитель и решительно повернул назад, к источнику света. Световые полосы тотчас же, как показалось Кроу, взметнулись ввысь, а затем застыли. Кроу заспешил. В нем проснулся охотничий азарт.

— Они не успеют демонтировать установку, — размышлял он. — Я захвачу их врасплох.

Световые столбы померкли. И вдруг исчезли. Кроу, словно в колодец, провалился в непроглядный, почти осязаемый мрак. Он споткнулся, упал. Куда-то покатился. Неловко поднялся. Снова упал. Коснувшись чего-то вязкого, вскочил на ноги. Выхватил пистолет и выпалил. Раз, два, три!.. Звук выстрелов привел Кроу в себя. Он включил электросветильник. Мощный луч словно уперся в стенку, выхватив из мрака крохотный участок синей пустыни. Налево от себя Кроу увидел заросль давних знакомых — кустов с плотными, словно хотевшими лопнуть, листьями. С кончиков листьев, с кисточек, падали тяжелые капли.

Поначалу Кроу показалось, что все это ему снится. Через мгновение он откроет глаза и увидит знакомую до мельчайших деталей кабину корабля. Он таращил глаза, но картина не менялась. К тому же Кроу обнаружил, что потерял ориентировку.

Где его следы? Где находятся останки ракеты и аварийная кабина? Где тот холм, с вершины которого он осматривал вчера окрестность?

И тут снова совсем рядом возникли, затрепетав, световые столбы.

Пустыня осветилась, заиграла синевато-оранжевыми красками. Кроу с взведенным пистолетом чуть не бегом бросился к свету. Навстречу ему метнулся тонкий, как острие скальпеля, луч и указал на блестящую пластинку. Кроу осторожно коснулся ее, а затем поднял. Пластинка оказалась легкой и эластичной. Ее можно было свернуть в тонкий свиток, который уместился бы в футляре авторучки.